Валерия устроилась поудобнее, поджала под себя ноги и приготовилась слушать.

- Много лет стоит Великая Стена…. – рассказывал молодой человек глубоким и звучным голосом. - Она так широка, что по ней свободно может проехать большая повозка. Больше года надо ехать в этой повозке для того, чтобы, начав с начала, увидеть ее конец. Камни стены так плотно пригнаны друг к другу, что между ними нельзя просунуть даже волос. Ее строили два миллиона человек одновременно.

В те далекие времена жили в одной деревне две семьи – Мэн и Цзян. Были они соседями и часто ходили в гости друг к другу.

Как-то летом проклюнулся из земли, в огороде семьи Мэн, маленький росток тыквы, потянулся вверх через плетень, и опустился в огороде семьи Цзян.

Скоро на побеге расцвел красивый, желтый цветок. А осенью из него выросла огромная тыква, какую никто и никогда не видел.

Добрыми соседями были Мэн и Цзян, не стали ссориться из-за тыквы, а решили разделить ее пополам. Разрезали плод, и ахнули: в тыкве сидела и улыбалась им маленькая девочка!

Назвали девочку Мэн-цзян-нюй, и обе семьи стали для нее родными.

В тот же день и час, когда была разрезана тыква, далеко на юге, в местечке Гусу родился мальчик. Назвали его Фан-хун-лян.

Вырос он красивым сильным юношей.

А в те времена рыскали по всей стране чиновники Императора Цинь-ши-хуанди, сгоняли людей на постройку Великой Стены.

Добрались они и до Фан-хун-ляна. Погнали его вместе с другими несчастными на Север.

Целый год работал юноша на постройке Великой Стены. Таскал и укладывал тяжелые камни, замешивал раствор от зари до зари, в жару и в холод. Надсмотрщики бамбуковыми палками понукали каменщиков, а ослушников жестоко наказывали.

Тяжелая жизнь была у Фан-хун-ляна, но превыше всего мучила его тоска по родным краям.

И задумал юноша побег. В темную, ненастную ночь, никем незамеченный проскользнул он мимо стражников и пошел на юг. Шел, пока хватало сил. Дошел до какого-то пруда, залез на дерево, устроился на ветке с густой листвой и заснул.

Разбудил его нежный голос, напевавший какую-то песенку.

Фан-хун-лян раздвинул ветки и увидел на берегу пруда прекрасную, юную девушку. Она полоскала в воде сотканное ею полотно.

Фан-хун-лян пошевелился, девушка оглянулась и от неожиданности и испуга упала в воду. Юноша быстро спрыгнул на землю, и вытащил девушку из воды.

Разговорились они и так понравились друг другу, что не могли отвести глаз. Мэн-цзян-нюй, а это была она, привела юношу к Мэн и Цзянам, и те очень приветливо встретили странника.

Прошло некоторое время, и родные девушки убедились в том, что молодые люди любят друг друга. Делать нечего – стали готовиться к свадьбе.

Сыграли веселую свадьбу, и она сделала влюбленных счастливейшими людьми на земле.

Но недолго длилось их счастье…

Отыскали стражники Фан-хун-ляна, связали ему руки и ударами бича погнали назад, к Великой Стене.

Долго бежала за стражниками несчастная Мэн-цзян-нюй и умоляла их отпустить ее мужа.

Стражники отвечали ей:

- Он принадлежит не тебе, а Великой Стене. Так повелел Император Поднебесной!

И увели ее мужа навсегда.

Напрасно ждала Мэн-Цзян-нюй своего возлюбленного супруга. Шли года, а он не возвращался. И вот однажды, во сне, она увидела своего мужа. Он был очень грустным. Она бросилась к нему, хотела обнять, но рука ее коснулась холодного камня…

Мэн-Цзян-нюй проснулась в слезах и сказала родным:

- Моего мужа нет в живых. Я должна найти его могилу и совершить обряд погребения.

Долго шла бедная женщина к Великой Стене и, наконец, увидела бесконечную, серую ленту, вьющуюся по горам и долинам.

Мэн-Цзян-нюй расспросила каменщиков, не знают ли они о судьбе ее мужа. И один из них ответил, что всех пытавшихся бежать, по приказу Императора, живыми замуровали в Стену.

Несчастной женщине показали место, где был замурован ее муж. Она поднялась на Стену и заплакала. И холодные камни не выдержали горячих слез – стали раскалываться на куски и скатываться вниз.

Стена разрушилась, и бедная Мэн-Цзян-нюй увидела останки своего супруга.

Она предала их земле, поплакала на могиле и, надев траурные белые туфли, медленно пошла назад в свой осиротевший дом.

А Стену в разрушенном месте так и не смогли достроить. Сколько ни ставили камни один на другой – они не держались и падали вниз.

Слухи о женщине, разрушившей своими слезами Великую Стену, дошел до Императора Цинь-ши-хуанди. И он повелел разыскать ее и привести к нему во дворец.

Когда Мэн-Цзян-нюй ввели во дворец, Император увидел перед собой самую красивую женщину среди всех, кого он видел.

Он сразу забыл о своем желании наказать негодную разрушительницу Стены, забыл даже о самой Великой Стене. Грозный Император Цинь-ши-хуанди решил жениться на ней.

Как могла противиться бедная крестьянка желанию всесильного Императора?

Мэн-Цзян-нюй подумала немного и сказала:

- Да будет так, как ты хочешь! Но выполни три моих желания: выстрой гробницу моему мужу Фан-хун-ляну, возведи храм в его честь, и своими руками соверши у его могилы обряд жертвоприношения.

Император быстро выполнил два первых условия, а когда настало время для третьего, у могилы Фан-хун-ляна развели большой костер.

В паланкине, обтянутом желтым шелком прибыл Император. В другом паланкине принесли Мэн-Цзян-нюй.

Зазвенели храмовые колокольчики, когда Император сошел с паланкина, чтобы сжечь жертвенные кипарисовые ветви, как велит древний обычай нашей страны.

В это же самое время Мэн-Цзян-нюй раздвинула занавески паланкина, спрыгнула на землю и бросилась в костер.

Никто не успел и вскрикнуть, как пламя охватило ее одежды, и она сгорела.

Так Мэн-Цзян-нюй сохранила верность своему мужу Фан-хун-ляну.

И когда кто-нибудь хочет рассказать другому о преданном и твердом человеке, он говорит: сердце у него верное, как у Мэн-Цзян-нюй.

Фэй замолчал, и в наступившей тишине было слышно, как в пламени светильников потрескивают фитили.

В прекрасных глазах Валерии стояли слезы.

Фэй встал и молча склонился перед римлянкой.

- Скажи, Фэй, Цинь-ши-хуанди жил на самом деле, или это сказочный человек? – Спросила Валерия, с трудом выговаривая непривычное для нее имя грозного Императора..

Перед глазами Фэя сразу же встали бесконечные лабиринты подземной гробницы Цинь-ши-хуанди, останки сотен принесенных в жертву слуг, терракотовые воины, охраняющие покой мертвого Императора, смертоносное ртутное озеро, и два загадочных человека, одновременно с ним и Ли оказавшиеся в этом страшном месте.

Ему захотелось рассказать Валерии обо всем этом, но он сдержался и ответил:

- Император Цинь-ши-хуанди правил Поднебесной больше ста лет назад. Настоящее его имя Ин Чжэн, а слова «ши-хуанди» означают – Первый Император. Он был очень жесток, и именно эта бессмысленная жестокость и привела к падению царства Цинь.

Что же касается легенды, которую я тебе рассказал, то ее герои, скорее всего, и правда, жили на земле. Во всяком случае, когда мы шли вдоль Великой Стены, нам показали место, где, по преданию, был замурован Фан-хун-лян. Есть рядом и маленький храм, но точнее нам никто ничего не смог рассказать.

Фэй помолчал и добавил:

- Недавно я стоял у могилы великого основателя вашего города{204}, и думал, что все люди относятся к своим героям, как к святыням.

В памяти Фэя опять всплыла страшная картина: тщедушная фигурка старика Лао, стоящая перед местом своего вечного упокоения…

В который раз, при этом воспоминании, он сжал кулаки и стиснул зубы так, что заныли скулы.

- Что с тобой? – Встревожено спросила Валерия, увидев, как исказилось лицо Фэя.

Офицер, не открывая римлянке своего участия в судьбе мудреца, рассказал ей историю Лао.

Валерия была потрясена.