У селевкийской границы наши путешественники сердечно попрощались со своим эскортом. К каждому из парфянских воинов они успели привыкнуть, а их командир за время совместного путешествия проявил себя не только, как бывалый солдат, но и прекрасный товарищ.

- Прощайте, друзья! – Сказал он напоследок. – Может быть, еще и свидимся.

И, гикнув, повернул коня и свой отряд в обратную сторону.

Дня два Юань и Ли-цин ехали по довольно пустынной местности, а на третий вошли в узкий проход между скалами

Разглядывая его почти вертикальные стены, и следы копыт на земле, Юань насторожился.

- Что тебя беспокоит? – Спросила Ли-цин. – Парфянин сказал, что народ здесь добрый и….

Закончить свою фразу девушка не успела. Откуда-то сверху на их головы с шорохом упала тяжелая, прочная сеть, а со скал посыпалось десятка два человеческих фигур.

Юань молниеносно извлек кинжал для того, чтобы разрезать сеть, но получил сильный удар в спину тупым концом копья.

Оба путника, вместе с их лошадьми были спеленаты и повалены наземь.

Понимая, что в таком положении сопротивляться бесполезно, Юань повернул голову к Ли-цин, и тихо сказал:

- Не тревожься. Все будет хорошо! Надо просто дождаться своего часа. Всю жизнь в этой сети они нас держать не будут.

Опытные ловцы людей уже, видимо, наученные горьким опытом, умудрились связать свою добычу, не извлекая ее из сети. Затем сеть убрали.

Во время этой процедуры Юань сообщил похитителям, что они из посольского каравана, и у них могут быть неприятности.

- Тем выше будет ваша цена на рынке! – Грубо ответил один из разбойников, и велел ему замолчать.

Пленных посадили в повозку, ожидавшую неподалеку, и вся разбойная братия двинулась в путь.

«Только бы они не догадались, что Ли-цин – девушка!». – Думал Юань, незаметно стараясь ослабить стянувшие тело веревки. Постепенно ему это удалось. Теперь следовало улучить момент, и избавиться от пут. В этом случае, как хорошо понимает Читатель, участь похитителей была бы решена в считанные минуты.

Судьба, однако, подготовила иную развязку этой истории.

По прошествии нескольких часов, когда колеса повозки уже дребезжали на камнях какой-то проселочной дороги, из-за ее поворота показался большой отряд всадников.

По выражению лиц своих новых хозяев Юань понял, что такая встреча не входила в их планы.

- Если вы скажете хоть одно слово, вам – конец! – Прошипел сквозь зубы предводитель, приблизившись к своим пленникам.

Отряд хорошо вооруженных всадников, тем временем, поравнялся с разбойной бандой, и возглавляющий его, богато одетый, седобородый старик на великолепном каракулевом скакуне, властно спросил:

- Кто вы такие, и кого везете?

- Беглых рабов, господин. – С поклоном ответил предводитель разбойников.

- Его слова – ложь! – Крикнул Юань седобородому. – Эти люди похитили нас, и собираются продать в рабство!

Старик обернулся на голос, и несколько мгновений разглядывал Юаня. Затем лицо его выразило удивление.

- Кто ты? – Спросил он.

- Мы люди страны Хань. – Ответил пленник. – Наше посольство идет в Рим, но в пути мы отстали от него.

- Люди Хань…. Эти слова мне знакомы. Я так же наслышан о вашем посольстве. Месяц тому назад оно проследовало в Антиохию. Развяжите их! – приказал он своим спутникам. – А этих – в мечи!

Разбойники бросились врассыпную.

Всадники седобородого вельможи догоняли их, сбивали с ног и принуждали сбиваться в кучу.

Юань, растирая затекшие руки, подошел к селевкийцу, и низко поклонился.

- Благодарю вас, отец! Если бы не ваша защита, нам с товарищем пришлось бы нелегко.

- Будьте моими гостями, люди страны Хань! – Пригласил селевкиец освобожденных им пленников. - Отдохнете с дороги, отоспитесь. Да, и мне есть, о чем с вами поговорить.

Через пару минут Юань с Ли-цин уже ехали на возвращенных им лошадях с поклажей, рядом со своим освободителем. Не успевших разбежаться разбойников погнали следом.

Путешественникам повезло: седобородый старик оказался господином Антиохом - гиппархом{183} области, по которой они проезжали.

Представителю знаменитого рода Антиохов было уже под восемьдесят лет, но он великолепно выглядел, и его худощавая фигура проявляла все признаки изящества и гибкости бывалого наездника.

Спустя несколько часов, отряд гиппарха на полном скаку влетел под мощные своды крепостных стен его резиденции. Удары копыт звонко отдавались в стенах дворца.

Антиох легко спрыгнул с коня на землю. В мягких кожаных сапожках и одежде всадника он смотрелся по-юношески молодо.

Поводья коня принял вышедший навстречу невысокий, стройный юноша лет двадцати на вид с открытым приветливым лицом.

- Мой внук – Адалят. – Представил его гостям Антиох.

Юаня и Ли-цин приняли по-царски.

Во время ужина с целым рядом незнакомых ханьцам блюд, гиппарх Антиох с неподдельным интересом расспрашивал гостей об их стране, обычаях и законах.

К удивлению Юаня, некоторые вопросы их гостеприимного хозяина звучали так, как если бы он уже немало знал о Хань и особенностях ее жизни.

Рядом с Антиохом сидел его внук Адалят. При всей почтительности его отношения к деду, чувствовалось, что они – большие друзья.

Речь гиппарха и обширность его познаний поразили ханьцев.

Создавалось впечатление, что этот мудрый, доброжелательный старик смотрел на жизнь глазами парящего орла, с высоты полета которого уже не видны мелочные и суетные качества людей.

К концу ужина в зал вошла супруга гиппарха, что также было необычно для Востока и обычаев того времени.

Ее внешность произвела на Ли-цин сильное впечатление.

Седовласая, стройная женщина, имя которой было госпожа Симург{184}, вовсе не выглядела старухой. Свежий цвет лица, ясные глаза и глубокий голос сильно контрастировали с ее возрастом.

«Сколько же ей лет?». – Подумала Ли-цин. – «Не думаю, что больше шестидесяти».

- Как вы выдержали такой путь? - Спросила госпожа Симург у Ли-цин. – Ведь вы же еще совсем мальчик!

- Долг солдата зовет в путь, и он же дает мне силы. – Ответила девушка, и про себя добавила: «И любовь!».

- Достойный мужчины ответ. – Одобрил Антиох.

Разговор продолжился допоздна. Позднее, обменявшись впечатлениями, Юань и Ли-цин признали, что оба почувствовали себя в семье близких им людей.

Когда уставших гостей проводили в отведенные для них покои, а светильники притушили молчаливые, вышколенные слуги, госпожа Симург повернулась к мужу:

- Ты тоже заметил? – Спросила она его.

- Да! Младший из них – девушка.

- Как ты думаешь, что заставляет ее скрывать свой пол?

- Уверен, что – тяготы пути. Кроме того, они оба отстали от каравана. Представь себе, каково путешествовать вдвоем, да еще, если один из этих двоих – молодая девушка!

- Как по-твоему, они – муж и жена?

- Непохоже….

- Да. Я тоже так решила.

Несмотря на усталость, Ли-цин еще долго не могла уснуть. Сказывалось напряжение последних месяцев, и пережитые приключения.

Еще сегодня утром они с Юанем, со связанными руками тряслись в разбитой повозке. Она хорошо знала возможности своего командира, и ни на мгновение не сомневалась, что он освободит и себя и ее. Но, все же страх за возможное, непредсказуемое развитие событий не оставлял девушку.

И вот сейчас она лежит на мягкой постели, в доме одного из самых могущественных в царстве Селевкидов людей. И встречают ее с Юанем, как близких родственников.

«О, Небо! Как ты милосердно, и приходишь на помощь, когда это так необходимо!».

Девушка вспомнила отчий дом, родителей, сестер и двоюродных братьев, заботливую няню и своего вороного Тао…. Бедный Тао! Он или погиб, или батрачит на какого-нибудь проходимца.