- Неплохо бы и у нас устроить театроны. – Заметил один из ханьцев.

- Я думаю, мы многому научим друг друга. – Сказал Ли.

- Скажите, а вы, греки, воевали с Римом? – Спросил он Диодора.

Их спутник помрачнел.

- Было дело. – Сказал он. – Как вы думаете, могли римляне упустить такой лакомый кусочек, как моя родина? Вторгались, и не раз! Мы и сейчас – фактическая провинция Рима. Они называют нас Ахайя. Но, главная беда в том, что наша знать разобщена, и многие из них проримски настроены. Римляне вели себя в Греции, как настоящие дикари. Их воины разбивали кубки работы искуснейших мастеров для того, чтобы осколками украсить свои щиты и панцири. Когда же им объяснили, какую ценность имеет то, что они уничтожают, начался повальный грабеж. Скульптуры и творения великих мастеров вывозили десятками тысяч. Римские патриции украшали ими свои виллы, а на каждой площади Рима стояло по нескольку статуй.

Но нет, худа без добра: под нашим влиянием они хотя бы немного стали походить на людей. Построили театры, пообщались с нашими учеными, начали что-то смыслить в философии и технике. Впрочем, их знать спесива, и полагает, что рождена для того лишь, чтобы править миром. Ни один из этих людей не унизится до того, чтобы взять в руки кисть живописца или резец ваятеля. Надутые и самовлюбленные павлины! Тем не менее, в наставники своим детям они нанимают образованных учителей-греков. А это, поверьте, даром не проходит! Римские дети уже не будут думать так, как их надменные родители. Вода и камень точит. Именно мы несем Риму свет духа и огонь знаний!

Всю дорогу, от театрона до дома, ханьцы с интересом слушали откровения Диодора.

В гостинице их встретили дежурные офицеры, охранявшие имущество посольства, две собаки и обиженный Ин, которого в театрон не взяли. «Мал еще». – Сказал ему Фэй.

- Не огорчайся, мальчик! – Широко улыбнулся Диодор. – Завтра я повезу вас в самое красивое место на земле.

Диодор не обманул. Он повез своих гостей на Капри.

Хозяин довольно большой лодки, в которой, помимо него, уместилось еще восемь человек, всю свою жизнь провел в море.

Загорелый до черноты, с кожей, выдубленной солнцем и всеми средиземноморскими ветрами, он являл собой тип итальянского рыбака, не изменившийся, и по сей день. Воспетые поэтами и художниками всех времен они смотрят на нас с картин Сильвестра Щедрина, такие же ловкие и уверенные в себе, как и две тысячи лет назад.

Эта легкая прогулка под парусом не имела ничего общего с тяжелым переходом из Антиохии в Италию.

Яркое солнце, небо без единого облачка, легко колышущаяся гладь лазурной воды, по которой скользила лодка, оставляли ощущение неспешного полета. По мере удаления от берега, слева все явственнее вставала громада Везувия.

Между тем, остров Капри приближался. Его отвесные известковые скалы, изрезанные гротами, представляли собой причудливый пейзаж, и навевали радостное, приподнятое настроение.

- Сотворило же Небо этакую красоту! – Вслух восхитился Фэй.

Ли глянул на него с удивлением. Он не ожидал такой реакции от своего прагматичного и нередко язвительного товарища.

Сам Ли сидел весь поглощенный поднявшимся из глубины моря чудом. То же выражение лица было на лице Ина, да и всех остальных его спутников.

- Любуйтесь, пока есть возможность. – Заметил Диодор. – Боюсь, что скоро это не всем будет позволено.

- Почему? – Удивился Ли.

- Все лучшее в этом мире рано или поздно попадает в руки богачей. Вон, гляньте: они уже понастроили здесь свои виллы.

В купах зелени, действительно, виднелись изящные белые строения.

Лодка между тем, вошла в небольшую бухточку, и стала у дощатого причала. Пассажиры выбрались на берег.

- Стоит подняться выше. – Сказал хозяин лодки. – Оттуда открывается вид, достойный взгляда богов.

Путешественники ходили по острову в продолжении нескольких часов. Осмотрели местные храмы, виноградники и прочие достопримечательности.

Наконец, когда все проголодались, Диодор предложил спуститься вниз, и перекусить в небольшой местной таверне.

- Вообще-то, на будущее, имейте в виду, что кабаки у нас небезопасны. – Сказал он. – Кого там только не встретишь! Воров, убийц, беглых рабов, матросов со всех концов Эгейского моря. Но здесь, на Капри, все же получше.

Тесному помещению Ли предпочел скамью и стол на открытом воздухе, где по соседству с ними уже трапезничало несколько человек.

Хозяин выставил посетителям ячменную кашу, свеклу, приправленную соусом из вина и перца, свинину с чесноком и луком. Не обошлось и без кувшина с вином.

Диодор, уже уловивший настороженное отношение своих гостей к вину, успокоил:

- Разбавленное{163}. – И, подмигнув Фэю, добавил: - Флегрейское!

Некоторое время путешественники сосредоточенно жевали.

Потом всех потянуло на разговоры.

Словоохотливый Диодор делился опытом, и давал ханьцам весьма полезные советы.

- Они горячи и несдержанны. – Повествовал Диодор, имея в виду сыновей Аппенинского полуострова. – Не то, что мы – греки! Но, не обращайте на это внимания. С ними вполне можно иметь дело, особенно, если….

Подошедший хозяин таверны не дал ему закончить фразу.

- Извините, уважаемые! Я бы не осмелился потревожить вас, если бы не настойчивость вон того господина. Он просит разрешения поговорить с вами.

Ли посмотрел по направлению указующей руки хозяина.

С соседней скамьи поднялся, и вежливо поклонился старый, полный римлянин в засаленной тоге.

Надменность никогда не была свойственна аристократу Ли. Он привстал и ответил учтивым поклоном.

Нежданный гость подошел и представился:

- Мое имя Публий Цецилий. Все лето я провожу на Капри потому, что здесь прекрасный воздух и легко думается. Я понимаю, что веду себя бестактно но, возможно, мой почтенный возраст и дальнейшее объяснение извинит меня в ваших глазах. Видите ли, я более двадцати лет изучаю людей, их лица, строение головы, глаз, сообразно тем народам и странам, которые их породили. Я написал об этом целую книгу. Вы можете найти ее в книжных лавках у римского Форума. Мне удалось создать довольно стройную систему, и уложить в нее весь собранный мной материал. Но, вы! Вы - нечто такое, что мне еще не попадалось. Вы никак не укладываетесь в мою систему, что сильно меня беспокоит. Позвольте мне побеседовать с вами, и задать вам несколько вопросов.

Ханьцы с некоторым изумлением выслушали пространную речь загадочного патриция.

- Вы ученый? – Спросил Ли.

- В некотором роде – да. Во всяком случае, такими наклонностями я отличался с детства. Фортуна, однако, не предоставила мне удовольствия работать с книгами и рукописями. Приходилось отдавать дань государственной службе. Но, двадцать лет тому назад я получил небольшое наследство, и это позволило мне заняться любимым делом. К сожалению, у меня с собой нет линейки и циркуля, но, многое, я уже вижу и невооруженным глазом…, вы позволите мне осмотреть ваш череп?

Фэй с трудом удержался от смеха. Но, Ли, сохраняя на лице полную невозмутимость, милостиво предоставил старику возможность осматривать и ощупывать свою голову.

- Так… надбровные дуги полукруглые…. Лоб большой, выпуклый. Цвет кожи…. Как же так? А это почему?….

Ин, ничего не понимая, с изумлением смотрел, как чудной старик заставляет вертеть головой Главного Посла великой Империи.

- Это ужасно! – Заявил римлянин, окончив осмотр. – Вы не укладываетесь в мою систему. Даже грубые эллины в нее укладываются, а вы – нет!

Если бы вы были один, я бы решил, что вы – отклонение от нормы. Но вас здесь много! Мне придется все пересмотреть заново. Откуда вы пришли, дети мои?

- Издалека, с Востока.

Некоторое время старик с пристрастием расспрашивал ханьцев об их далекой родине, в упор разглядывая иноземцев добрыми, близорукими глазами. Не высказав ни малейшего сомнения по поводу услышанного, он заключил: