— Это что-то новое, — заметил заинтересовавшийся Билль.

— Я набрел на это место в своих поездках. Близость нашего приятеля Джумы к этому заведению меня интригует. Во главе лечебницы стоит никуда не годный и вечно пьяный доктор, по имени Скиннер.

— Это фиктивное заведение? — спросил Билль.

Селби покачал головой.

— Нет, самое что ни на есть настоящее. Доктор с большой гордостью показал мне свои книги, и я убедился, что в числе лиц, посещающих лечебницу, имеется Эвершам. Лечебница пользуется весьма хорошей славой в медицинских кругах.

Доктор был дома. Он встретил Селби очень радушно.

— Есть у вас новости? — спросил он.

Селби быстро взглянул на него.

— Если у меня нет, то у вас есть, — сказал он.

— Вы хороший отгадчик, но мои новости могут подождать.

Селби вкратце рассказал ему о цели своего визита. Доктор без колебания подтвердил то, что Селби уже знал о лечебнице.

— Это великолепное частное заведение, — сказал он. — Я мало знаю о заведующем, но я слыхал, что лечебница пользуется хорошей репутацией у докторов. Не могу сказать, чтобы я был влюблен в заведующего, но он считается хорошим психиатром.

— Вы осматривали все отделения лечебницы?

— Все. Если хотите, я завтра же могу поехать. Я имею право входа в любое время. Я один из консультантов. Несколько лет тому назад — довольно давно уже — я написал книгу, которая считается образцовым трудом по душевным болезням, — простите мне мою нескромность. В результате почти во всех психиатрических лечебницах я числюсь почетным консультантом. Вы думаете, что мисс Маллинг там?

— У меня нет определенного мнения.

— Странно, что вы заговорили о Кольфортской лечебнице. Это одна из первых, с которой мне пришлось иметь дело после моего возвращения в Англию.

Он подошел к книжному шкафу, достал с полки тяжелый том и дал его Селби.

— Труд, исполненный с любовью, — сказал он. — Мне было 24 года, когда я написал эту книгу. Она имеет некоторое отношение к вашим поискам Ужаса.

Он сказал эти последние слова с ударением. Селби оторвал взгляд от непонятных страниц и взглянул на него.

— Я знаю, что по вашей теории убийца — сумасшедший…

— Я говорю не об этом, — спокойно заметил доктор. — Посмотрите на имя издателя.

Селби взглянул на титульный лист.

— «Издал Джошуа Стальман», — прочел он. — Стальман? Это имя мне знакомо, — сказал он, хмурясь.

— Стальман был одной из первых жертв Ужаса, — ответил Эвершам.

— Помню. Это старый издатель, который жил на юге Франции и был убит на другой день после возвращения в Лондон.

— В тот же день. Он был убит в подъезде. Его тело нашли около полотна.

Селби кивнул.

Он помнил великолепно. Подозревали, что виновником преступления был слуга Стальмана. Селби упомянул об этом:

— Человек, которого звали Грин и который исчез в момент убийства.

— Человек, который называл себя Грин. — В глазах доктора блеснула веселая искорка. — Я сбился с пути, мистер Лоу, — сказал он насмешливо. — Несмотря на все предостережения, несмотря на урок, который я получил от вас, — да, я раскрыл, что Бромлей — это вы, и вам нечего смотреть укоризненно на мистера Джойнера, он тут ни при чем, — несмотря на все эти препятствия и помехи, я продолжал мои розыски. Человек, которого звали Грин и который исчез после смерти бедного Стальмана, был бывший каторжник, поступивший на службу к Стальману за несколько месяцев до убийства.

— Вам известно его имя? — спросил Селби.

Доктор кивнул.

— Его зовут Вильям Дженингс, и мне кажется, что вы очень хорошо знакомы с ним.

Селби с удивлением воззрился на Эвершама.

— Вы, кажется, более опытный сыщик, чем я, — сказал он наконец, — ибо мне совершенно неизвестен этот эпизод из жизни Дженингса. Я не буду настолько нахален, чтобы спрашивать вас, уверены ли вы в том, что говорите. Вряд ли вы стали бы говорить такую вещь, если бы вы не были уверены.

Доктор подошел к письменному столу и достал большой альбом с газетными вырезками. Он положил его на стол и раскрыл.

— Стальман был моим издателем. Я видел его всего два раза: один раз, когда я относил ему мою рукопись, другой раз перед самым выходом книги. Это был старый, болезненный человек, очень добрый и щедрый. Он мне нравился, но до дружбы у нас не дошло. Его здоровье было так плохо, что ему пришлось уехать на юг, — многие думали, что навсегда. В то время, когда он жил на юге, его слуга, прослуживший у него много лет, покинул его и уехал в Англию, обещав найти в Лондоне заместителя себе и послать его в Ментону, где жил тогда Стальман. Все это стало известно после убийства.

Старый слуга Стальмана нанял Грина и сейчас же отправил его во Францию. Он прослужил у Стальмана около четырех месяцев, когда тот решил съездить на лето в Англию и навестить своих родственников. Известно, что он высадился в Дувре после довольно бурного перехода. Сопровождал ли его слуга, точно неизвестно. Во всяком случае, тело Стальмана нашли между Ашфордом и Тонбриджем. Он был зверски убит. Кто-то на одной захолустной станции видел негра, прятавшегося на перроне. Это было первое указание на Ужас.

Доктор перевернул несколько листов альбома и показал на фотографию старика в инвалидном кресле, снятую где-то на юге. Рядом с ним стоял человек, которого Селби без труда узнал. Это был Дженингс.

— Эту фотографию, — сказал доктор, — я получил всего несколько месяцев тому назад. Она была сделана в Ментоне за несколько дней до трагической смерти Стальмана.

Он осторожно вынул фотографию из альбома, перевернул ее и показал Селби.

«Это мой новый слуга», — прочел Селби.

— Фотография была послана Стальманом одному родственнику перед отъездом из Франции. Надпись карандашом на обороте сделана его рукой. По прихоти судьбы, человек, которому была послана фотография — племянник Стальмана, командовавший батальоном в Индии, — был убит в пограничном столкновении до того, как письмо пришло по назначению. Таким образом, ценная улика, которую представляла эта фотография, была утеряна для полиции.

— Разрешите мне взять ее, — сказал Селби.

Он спрятал фотографию в карман.

— Как вы узнали все это, доктор?

— Я давно уже занимался этим делом, — сказал доктор Эвершам. — Я надеюсь, вы не сочтете это дерзостью, если я скажу, что больше смыслю в душевных переживаниях убийцы и его орудиях, чем человек, который не имеет опыта. Я знал, что эта фотография существует, и я раньше уже подозревал, что пропавший слуга и был Дженингс. Кстати, один из ящиков Стальмана пропал после его смерти. Что вы думаете об этом, Лоу?

— Я думаю, что это замечательная цепочка совпадений. Я никогда не слышал ничего более невероятного.

— Черт возьми! — воскликнул вдруг Билль. — Это объясняет историю с рукописями.

— Какими рукописями? — спросил доктор.

— Дженингс прислал мисс Гильдфорд целую кучу старых подлинных рукописей, в том числе некоторых знаменитых авторов. Селби и я удивлялись, откуда он их достал. Теперь ты понимаешь, Сель?

— Понимаю, — тихо сказал Селби. — Какой же я был болван! Какой дурак!

Доктор Эвершам и Билль, каждый по-своему, догадались, о чем он говорил. И оба ошиблись.

Перед Гвендой Гильдфорд стоял квадратный деревянный ящик. Его принесли как раз перед уходом Селби. Собственно говоря, Гвенда была не особенно заинтересована литературным подарком, который преподнес ей Дженингс. Она приняла его, чтобы не обижать Дженингса, понимая, что он руководствовался добрыми побуждениями. Теперь она занялась беглым просмотром рукописей с чувством, скорее исполнения долга, нежели отдохновения.

Она лениво просматривала рукопись романа, который произвел в свое время сенсацию на обоих континентах. Она изучала мелкий почерк автора, больше интересуясь его поправками и вставками, чем самим романом.