Наконец Билль отыскал кого-то, распоряжавшегося порядком. Вдруг, к своему удивлению, Билль заметил на пороге Селби Лоу, разговаривавшего с высоким полицейским чином. Увидев Билля, Селби спустился к нему.

— Пожар на пятом этаже, — сказал он. — Опасности нет ни для кого, если только старый Эванс не заперся у себя. Швейцар говорит, что Эванс уже несколько дней как не был в Трест Билдингс, но швейцар славится своей близорукостью. Я просил начальника пропустить меня наверх, но он не позволяет мне идти туда. Человек десять его людей уже находятся на пятом этаже и выламывают дверь в бюро Эванса.

— Когда начался пожар?

— Около часа тому назад. Я заметил огонь по дороге в Скотленд-Ярд.

— Контора Флита сгорела?

Селби отрицательно покачал головой в ответ на вопрос доктора.

— Нет. Они тушат огонь, и я не думаю, чтобы здание очень пострадало.

Один из пожарных, находившихся наверху, спустился, чтобы доложить, что помещение, в котором они ожидали найти обугленные останки Эванса, оказалось пустым.

— Но пожар начался именно там. Притом это был поджог, так как там здорово воняет керосином. От этой комнаты, а также от соседних не осталось ничего.

У швейцара имелась книга, в которой были записаны личные адреса не только владельцев контор, но и всех служащих. Оказалось, что старый Эванс жил в Кэмден-таун.

Выяснилось, что мистер Эванс не появлялся у себя на квартире три дня, и никто не знает, где он.

Селби подождал, чтобы узнать, не прольет ли пожар какой-нибудь свет на другие зловещие события, источник которых, он был уверен, находился в Трест Билдингс. Потом он вернулся к задаче, которую он себе поставил: освободить Норму Маллинг.

Норма сообразила, что она попалась в ловушку задолго до того, как автомобиль остановился и сидевший рядом с ней человек наклонился и сказал тихо:

— Если меня поймают, я угожу в тюрьму на всю жизнь за это. А я предпочитаю, чтобы меня повесили. Вы понимаете, что это значит?

Норма кивнула. Не успел еще автомобиль отъехать от отеля, как Норма уже поняла все безумие этой поездки с человеком, которого она не знала. Предположим, что Селби действительно был арестован. Почему же они станут являться к ней, совершенно чужому человеку?

Она сделала движение, чтобы достать носовой платок из сумочки. Сидевший с ней рядом человек сразу же схватил ее за запястье.

— Я достану вам платок, если вам нужен. Дайте посмотреть, что у вас там в сумочке.

Он сунул руку в сумочку и вытащил ее назад с довольным ворчанием.

— Я думал, что у вас там револьвер, — сказал он.

После этого он не говорил больше, и они ехали в молчании. Наконец он наклонился и постучал в окошечко шоферу. Автомобиль остановился.

Норма могла закричать, но вовремя сообразила, что план ее увоза был весьма тщательно разработан. Шофер был старик и не мог тягаться с человеком, который увез ее. Если бы по соседству был хоть один полицейский или какой-нибудь другой человек, она бы попыталась высвободиться, хотя и не сомневалась, что увезший ее человек выполнит свою угрозу. Но кругом не было ни души.

Она спокойно шла вдоль набережной канала рядом со своим тюремщиком. Тот крепко держал ее за руку. Как только он отворил калитку в стене, Норма узнала, где они находятся. Она побледнела и отшатнулась.

— Неужели вы ведете меня к Джуме?

— Джумы нет здесь. Вы, значит, знаете о нем? — прибавил он, захлопывая резко дверь и запирая ее на ключ. — Ваше счастье, барышня, что Джумы нет.

Верить ему или нет? Сердце ее безумно колотилось, когда он втолкнул ее в комнату, которую Селби назвал клеткой.

— Я не посажу вас туда, — сказал ее тюремщик добродушно. — Последний парень, который жил там, умер уже. Так с ним меньше хлопот. Можете сесть.

Он взглянул на часы и снова спрятал их в карман.

— Вы будете держать меня здесь?

— Держать вас здесь! — Он расхохотался. — Как бы не так!

Норма ничего не ответила. Он не пытался продолжать разговор и стал внимательно читать газету, которую вытащил из кармана. Он прочел ее, видимо, от корки до корки, включая объявления. Когда он кончил и отбросил газету в сторону, раздался легкий стук в дверь.

Человек сейчас же вскочил с места.

— Стойте там! — сказал он и потушил свет, потом прибавил громче: — Входите!

Норма не видела, как отворилась дверь, — темнота была полная. Но она слышала осторожные, крадущиеся шаги вошедшего. Вдруг ослепительный белый свет упал ей на голову и на плечи. Она замигала и закрыла глаза руками.

— Опустите руки! — произнес резкий голос.

Она исполнила приказание. Вошедший воскликнул что-то, потом проговорил скрипучим шепотом:

— Ты привел не ту, болван. Не ту!

— Не ту?! — пробормотал другой.

Наступило молчание, которое прервал незнакомец.

— Завтра ты доставишь Г венду Гильдфорд, слышишь?

— А что мне делать с этой?

Из темноты послышался тихий смех.

— Посади ее в «номер третий», — произнес тихий отвратительный голос. — Она не должна возвращаться в мир…

Норма снова очутилась в автомобиле.

Они выехали из Лондона. В открытые окна автомобиля вливался упоительный утренний воздух. Из садов доносился тяжелый запах роз.

На востоке, в небе, показались первые признаки восхода солнца.

Норма догадалась, что они почти приехали к месту назначения.

— Я дам вам совет, Маллинг, — сказал вдруг везший ее человек. — Делайте то, что вам говорят, и вы доживете спокойно до старости.

Второй раз уже он повторял это в совершенно одинаковых выражениях. Норма не знала, была ли это доброта или он старался запугать ее.

Ей было странно, что к ней обращаются просто по фамилии. Она начинала понимать, каково должно быть прислуге, когда к ней обращаются.

Автомобиль неожиданно замедлил ход и завернул на такую узкую дорогу, что ветки деревьев с обеих сторон задевали кузов автомобиля. Но дорога была хорошая, и шофер по-прежнему ехал быстро.

— Вот мы и приехали, — сказал он и повернул автомобиль влево, где выкрашенные в серую краску ворота преграждали путь.

Их, очевидно, ожидали, так как чья-то невидимая рука тотчас же отворила ворота. Они очутились в небольшом парке, окружавшем дом времен Георга IV.

Когда автомобиль остановился перед закрытой дверью, Норма задумалась: куда она попала?

Шофер отворил дверцу автомобиля и помог ей сойти. Но вместо того, чтобы подняться по лестнице в дом, он повел ее по тропинке к высокой стене. Отворив зеленую дверь, утыканную гвоздями, он провел ее в заброшенный, по-видимому, огород. Направо было длинное, низкое строение с плоской крышей — не то конюшня, не то коровник. Что это было на самом деле, Норма вскоре узнала.

Спутник ее отворил дверь этого низкого строения. Он сделал это так ловко, что, казалось, ему достаточно было одного прикосновения ключа, и она очутилась наконец «дома».

Сарай, в который они вошли, тянулся в длину на семь саженей. Он был разделен на отдельные загородки, отделенные от прохода, по которому они шли, стальными прутьями во всю высоту здания, укрепленными в крыше. Между прутьями в каждой загородке была стальная дверца в два фута шириной. Одну из этих дверец ее спутник отворил.

В окна, находившиеся напротив загородок, падало достаточно света. Норма заметила — в критические минуты люди обыкновенно замечают какие-нибудь мелочи, — что окна были тщательно вымыты. Вся обстановка состояла из стола, стула, полки с книгами и коврика на полу. Рядом была комнатка с забитым железными перекладинами окном. Там стояла постель. Эта комнатка была соединена с миниатюрным помещением с каменным полом, приспособленным в качестве ванной.

— Это и есть «номер третий», — мрачно сказал ее спутник. — Я надеюсь, что вам понравится здесь.

Была ночь. Норма, изнемогшая от напряжения, заснула, как только ее голова коснулась подушки. Сон ее был так тяжел, что прошло много времени, прежде чем настойчивый стук стали о сталь разбудил ее. Она испуганно вскочила с постели и встала у двери.