— Вы — замечательные люди, — заметил Билль. — Сель, я тебе нужен сегодня днем? Я собираюсь взять Юзенду…

— Ты мне очень нужен сегодня днем, — сказал Селби. — Я хочу, чтобы ты пришел к чаю. В пять часов. Я думаю, это достаточно поздно. У доктора. Я просил его быть хозяином, и он согласился.

— Мы будем очень рады, — сказала девушка. — Но что это значит?

— Доктор устраивает прием. Я буду там с одним приятелем.

— Надеюсь, не с вашим коллегой Ботвиком? — умоляюще сказала Норма.

Селби, ничего не ответив, вскочил из-за стола. Глаза его были устремлены на окно, от которого он почти все время не отрывал взгляда.

— Спасибо, миссис Смит, я сам открою! — крикнул он через плечо, выбегая в коридор.

— Это еще кто такой? — спросил, хмурясь, Билль. — Я давно не видал Селя таким прытким.

Селби сейчас же вернулся, вводя в гостиную человека, на которого Норма уставилась, как на привидение. Лицо его было знакомо ей и вместе с тем совсем чужое. Это был высокий красивый человек лет пятидесяти, с гладко выбритым лицом и добродушно смеющимися глазами.

— Боюсь, что у вас очень короткая память, мисс Маллинг, — сказал он. — Вы не помните бородатого мистера Немо?

Это был седой незнакомец.

К некоторому неудовольствию Нормы, Селби тотчас же увел «мистера Немо» в свою контору.

— Я нахожу, что Селби под старость становится ужасно таинственным, — проворчал Билль по пути в отель с Нормой. — Что это за тип?

Норма не склонна была предаваться воспоминаниям.

— Это тот человек, о котором я тебе рассказывала, Билли, — человек с бородой.

— А, человек в кандалах. Помню. Но он совсем не похож на то пугало, которое ты описывала, Норма.

Норма должна была признаться себе, что перемена, которая произошла с ее таинственным знакомцем, была поразительна. Лишившись бороды, он помолодел на 20 лет.

Селби испытывал беспокойство и не мог подолгу сидеть на месте. Прогулка в парке могла бы успокоить его, но на полпути он встретил миссис Уольтэм. Он сделал вид, что не заметил ее, и собирался пройти мимо, но она встала прямо перед ним. Она была в черном с головы до ног. По ком она носила траур: по своему мужу, по своему другу или по своему запятнанному имени? Селби подозревал, что по всем трем, и был недалек от истины.

— Я собираюсь ехать за границу. Пожалуйста, присядьте, мистер Лоу, вы такой высокий, что у меня ломит шею, когда я смотрю на вас вверх.

Селби сел с таким видом покорности судьбе, что всякая другая женщина была бы оскорблена. Но она была слишком поглощена своими заботами, чтобы обращать внимание на его поведение.

— Положение мое невыносимо, потому что я до сих пор еще замужем за этим несчастным. Я не решусь развестись с ним. Это совершенно невозможно. Я достаточно страдала, чтобы мир узнал еще, что я замужем за дворецким.

— Кроме того, разумеется, если бы вы стали разводиться с ним, вы были бы обвинены в двоемужии и почти наверняка лишились бы денег, которые достались вам в результате вашего… вашего брака с мистером Уольтэмом.

Миссис Уольтэм сердито сморщила нос и решила переменить разговор:

— Вы знаете всех, вы именно мне и нужны. Не знаете ли вы делового человека, который бы вложил 5000 в шляпную мастерскую? Обеспечение верное, а прибыли будут огромны…

Миссис Уольтэм была все той же!

Селби вышел в менее людную часть парка. Он решил в этот день возможно меньше показываться в людных местах. Он слишком хорошо знал Аля Кларка, чтобы рисковать. С Паркером он соединился по телефону из уличной будки.

— Есть только телеграмма от Дженингса. Он будет в доме доктора без четверти пять.

— Проследите его от вокзала до Харлей-стрит. Сделайте это непременно.

— Он хотел знать, зачем он вам нужен. Я сообщил ему, что нам нужны его показания.

Селби вернулся домой в четыре часа и, закрывшись у себя в комнате, вынул из-под матраса толстую рукопись и стал перелистывать ее. Это была та самая рукопись, которую Гвенда, к счастью, не видела — в этом он был теперь уверен. Рукопись состояла из 600 убористо исписанных страниц на тончайшей бумаге. Селби не стал читать рукопись, он просто хотел освежить свою память.

Норма чувствовала напряжение в воздухе и задолго до того, как доктор пришел за ними, начала томиться. Ей казалось, что над ее маленьким мирком нависла страшная, грозная, черная туча. Она желала, чтобы гроза поскорее разразилась и разрядила атмосферу.

В поведении доктора было тоже какое-то напряженное выжидание, как будто он знал тайну Селби. Норма чувствовала какое-то беспокойство, какой-то страх, точно кто-то близкий и дорогой ей находился под подозрением. Этот день не мог кончиться и оставить все, как было раньше. В воздухе была мертвая тишина, предшествующая буре.

— Доктор, вы знаете, что случилось? Кого подозревают?

— Я бы сказал неправду, если бы стал утверждать, что я не догадываюсь и не знаю. Я думаю, что Лоу ошибается, но, может быть, у него есть сведения, которых у меня нет. Это будет ужасно, если он ошибется. — Он снова покачал головой. — А он ошибется, если он позволит предвзятому мнению ослепить себя.

— Вы мне скажете правду, если я задам вам прямой вопрос, доктор Эвершам?

— Скажу, если это не будет нарушением секрета. Мне очень неприятно давать вам такое условное обещание, мисс Маллинг.

Она поколебалась немного, потом задала свой вопрос:

— Скажите, Селби подозревает Билля Джойнера?

Доктору незачем было отвечать: она прочла правду в его глазах, и ей стало больно за Гвенду.

— Можете не говорить, доктор, — сказала она спокойно. — Я думаю, что Селби ошибается, ужасно ошибается, но я не компетентна, чтобы высказывать свое мнение.

И, быстро отвернувшись от него, она вышла из комнаты.

Эвершам посмотрел на Билля. Тот был поглощен разговором со своим дядей. Доктор догадался по лицу Маллинга, что разговор был серьезным. Когда вошла Гвенда, разговор внезапно оборвался. Гвенда подошла к доктору.

— Мы все-таки уезжаем в субботу, доктор Эвершам. Я буду рада уехать из Лондона.

— А мы будем очень огорчены. Я никогда еще так остро не ощущал потерю новых друзей.

В разговор вмешался мистер Маллинг, и беседа стала общей.

Доктор посмотрел на часы.

— Я думаю, нам пора идти, а то мы застанем Селби обыскивающим мой дом.

Доктору пришлось развлекать всю компанию. Гвенде было не по себе. Билль был спокойный, но мрачный.

М-р Маллинг был так задет удрученным состоянием своей дочери, что даже ничего не сказал, когда они проезжали мимо книжного магазина, где усиленно рекламировалось последнее произведение Билля.

Когда они вышли из автомобиля, Норма заметила Селби на крыльце дома.

— Нарядился, точно ко двору! — проворчал Билль.

Визитка Селби была безукоризненна, цилиндр его блестел. Их дополняли монокль, трость из черного дерева и лимонного цвета перчатки.

— Зачем вы ждали, Лоу? — спросил доктор. — Я велел моему человеку принять вас.

— Собственно говоря, я поджидал мистера Дженингса, вот он идет.

Дженингс в этот момент завернул за угол улицы. За ним шел человек. Норма догадалась, что это был сыщик. Когда они входили в дом, доктор тихо спросил:

— На что вам нужен Дженингс?

— Я хочу, чтобы он прошел в ваш кабинет.

— После чая?

— Нет, сейчас. Он ведь весьма существенное действующее лицо в этой маленькой комедии.

Они вошли один за другим. Все испытывали какое-то неловкое чувство, точно участвовали в каком-то странном и утомительном обряде. Последними вошли Дженингс и человек, который сопровождал его. Доктор удивленно поднял брови и взглянул на Селби. Тот кивнул, потом подошел к двери и затворил ее.

— Я боюсь, что то, что произойдет сейчас, будет носить несколько мелодраматический характер, но я никак не мог придумать другого способа посвятить вас в секрет полиции. Я нашел Аля Кларка, он находится в этой комнате.