Впрочем, гоняться за кем-то, выбирать самой, искать, — было вполне в характере юной хиджистанской сиртанны. Порой она чувствовала себя хищницей, охотницей, таким же опасным лесным зверьком, каким стал бы в лесу Нафс, ее маленький домашний любимец, полуразумный симах. Ей даже иногда казалось, что тягу к авантюрам вызывают не ее собственные, а звериные мысли и чувства.

Сиртанну не пугал брак с иноземцем. Мать Азарис тоже была чужестранкой, хотя отец отказывался говорить, откуда она появилась. Дочь знала только, что Фуримель похитил невесту и привез из неведомых земель. Все в один голос утверждали, что владыка очень любил первую жену, хотя при дочери он никогда не выказывал своих чувств, отказываясь отвечать на вопросы о матери.

Сегодняшние слова преподавателя о множественности миров разбередили душу Азарис. И ей удалось узнать самое главное: единственный человек, способный найти дорогу в параллельный мир, жил в Зиртане. Это был старший магистр черной магии, известный пьянчуга и сквернослов, племянник президента зиртанской академии высоких знаний, Ай-Ван Блэк-Ноу. Кажется, Азарис пора было отправляться на поиски суженого. Мысли девушки, вероятно, каким-то образом отразились на лице, укрепив владыку в его подозрениях.

— В следующий раз найму даму-наставницу! И построже! — нашел он, казалось бы, идеальное решение. Подозвав почтенного ак-профессора, сиртан объявил о прекращении занятий в связи с экономическим кризисом. Он вручил преподавателю увесистый мешочек с золотыми монетами, отметая уверения, что с прекрасной Азарис тот готов заниматься и бесплатно.

— Нет, нет, почтенный тан Гасир! Мы не можем пользоваться вашим великодушием! Я думаю, вам лучше отправиться в дорогу уже завтра, — уверял сиртан расстроенного преподавателя под насмешливым взглядом торжествующей красавицы.

Предлог был, действительно, чрезвычайно нелепым, учитывая неустойку, которую приходилось выплачивать Академии за нарушенный контракт, а также совершенно справедливую репутацию Фуримеля Восьмого как одного из богатейших владык земли Ард.

Сиртану было все равно. Он устал от глупых объяснений и жаждал избавиться от лишних проблем, передав дочь под присмотр суровейшей наставницы. Зарвавшуюся нахалку следовало поставить на место. Ей придется ограничиться уже полученным образованием.

— И срочно улажу дело со свадебным договором! — решил сиртан. Он уже сделал окончательный выбор.

В претендентах на руку Азарис недостатка не было.

Сосед, хозяин одного из крупнейших владений Запада, очарованный красотой Азарис и давно просчитавший все выгоды от союза с хиджистанским владыкой, не раз намекал, что готов дать согласие на брак младшего сына с прекрасной сиртанной. Два соседних с Хиджистаном мелких владения, Гарбан и Соверн, недавно уступили давлению Фаристарда. Объявив себя сюзереном всех остальных западных земель, уже признавших свой вассалитет, Кримхаль рассчитывал с помощью брачного союза преодолеть сопротивление единственного, оставшегося независимым ближнего владения — Хиджистана.

Надеялся западный владыка напрасно — у Фуримеля имелись собственные далеко идущие планы, и намерение стать чьим бы то ни было вассалом в них вовсе не входило. Но брак дочери с мальчишкой Кримхаля мог оказаться весьма полезным. Несклонный к поспешным действиям, хиджистанский владыка до сих пор медлил, выбирал, просчитывал варианты, обдумывая возможности объединиться с кем-нибудь из других соседей, чтобы предпринять совместные действия против Фаристарда. Однако выгодное замужество Азарис могло стать идеальным решением проблемы.

Восточный сосед Хиджистана Совиньоль, сиртан Маклуфа, вдовец, тоже интересовался девчонкой, и, хотя он годился принцессе в отцы, а то и в деды, возможность объединения двух земель сулила немалые выгоды. Восточный союз позволил бы владыке дольше противостоять давлению Фаристарда и Зиртана. Но Совиньоль был тоже слишком опасен.

Фуримель долго колебался между Востоком и Западом, однако сегодняшняя выходка Азарис стала последней каплей. Вероятно, он размышлял слишком долго. Сиртан твердо решил в ближайшее время подписать договор с Кримхалем.

— Надо же! Множественность миров! — покидая классную комнату, с возмущением подумал он.

— Вы разрешите мне подойти к тану Гасиру, танна Суассон? Мне нужно лишь несколько мгновений — было бы недостойно не попрощаться с преподавателем, — робко спросила Азарис, обращаясь к старшей фрейлине и, по совместительству, главной шпионке великого сиртана.

— Ну, разве что на минутку, — самодовольно ответила надзирательница, наслаждаясь неожиданной властью.

— Глупая гусыня, ты еще пожалеешь, — озлобленно подумала принцесса, подбегая к уходящему профессору и незаметно передавая ему шифрованное послание для владыки Маклуфа, Совиньоля.

— Вы не передумали, бесконечно прекрасная? — задумчиво глядя на Азарис, в последний раз спросил ученый. — Может быть, ваши чувства изменились?

Накануне перед отъездом профессор признался сиртанне в вечной любви, и был готов решиться на похищение и побег. Тан Гасир не знал, что шпионы владыки не спускали с него глаз и уже заранее подготовили доносы хозяину: преподавателем и принцессой разыгрывался стандартный сценарий, причем уже в пятый раз. Впрочем, как и прежние претенденты, ак-профессор был отвергнут.

Азарис отчаянно помотала головой. Гасир ее не интересовал, но чтобы отомстить отцу и освободить загубленного поклонника, девушка решилась на предательство. Принцессой руководила не страсть. Высокородный, но слишком скромный и сдержанный в амбициях лейтенант Лагнир Труассах не мог стать подходящим возлюбленным для честолюбивой красавицы. Но легкое увлечение, веселая авантюра, внезапно обернулись трагедией. В том, что случилось с лейтенантом, Азарис видела свою вину.

Последним ударом стал неожиданный отказ раздраженного своеволием дочери Фуримеля отпустить Лагнира на свободу в случае замужества с выбранным им владыкой. Девушка сочла решение отца бессмысленной неоправданной жестокостью.

А кроме того, Азарис готовилась к скорому бегству в Зиртан на поиски магистра Ай-Вана. И чтобы избежать внимания отцовских доносчиков, следовало отвлечь их внимание другими, намного более серьезными проблемами.

И вот сейчас девушка передавала с Гасиром записку сиртану соседнего владения Совиньолю Маклуфу Второму, в которой обещала содействие в захвате Хиджистана.

Владение защищали нешуточные заклятия, но коды и пароли их активации были принцессе отлично известны, и она их безрассудно выдавала худшему врагу отца. В случае согласия, восточному владыке надлежало привести войско в беззащитную страну, с тем, чтобы, легко подавив сопротивление крестьян, беспрепятственно получить престол. В обмен на освобождение всех заключенных Азарис обещала сиртану раздел власти путем законного брака.

Принцесса отлично знала Совиньоля. Мерзкий сладострастный старикашка, всю жизнь мечтавший бросить вызов грозному хиджистанскому сиртану, неоднократно намекал отцу на возможный политический альянс. Азарис не сомневалась, что союзник, безусловно, попытается разыграть собственные карты. Что ж, в таком случае его тоже ожидал отличный сюрприз. Ядовитые коготки хиджистанских принцесс отправили в лучший мир немало обидчиков, прельстившихся мнимой беззащитностью хрупких эфирных созданий. Самоуверенной, но неопытной принцессе даже в голову не пришло, что Совиньоль, возможно, вообще не пожелает на ней жениться.

Девушка подставила профессору щечку для нежного поцелуя и величественно удалилась, утирая несуществующие слезы.

Через десять минут владыку вызвал в магическую башню старый астролог.

— Твое воспитание! Допрыгалась! Доучилась! — маг, с помощью простого заклятия считавший на расстоянии содержание записки, негодовал. — Вот, посмотри, — протянул он владыке стеклянный шар.