x x x Возвратился друг у меня Неожиданно. Бабу на меня променял — Где же это видано? Появился друг, Когда нет вокруг Никого — с этим свыкнулся! — Ну а он в первый раз Враз все понял без фраз И откликнулся. Может, это бред, может — нет, Только знаю я: Погасить бы мне красный свет! И все же зажигаю я… Оказался он, Как брони заслон, А кругом — с этим свыкнулся! — Нет как нет ни души — Хоть пиши, хоть вороши… А он откликнулся. Правда, этот друг — если нет Ну ни грамма вам! (А у меня — уже много лет, С детства самого) — Он передо мной, Как лист перед травой, А кругом — с этим свыкнулся! — Ни души святой, Даже нету той… А он откликнулся. Песня о двух красивых автомобилях Без запретов и следов, Об асфальт сжигая шины, Из кошмара городов Рвутся за город машины, — И громоздкие, как танки, «Форды», «линкольны», «селены», Элегантные «мустанги», «Мерседесы», «ситроены». Будто знают — игра стоит свеч, — Это будет как кровная месть городам! Поскорей — только б свечи не сжечь, Карбюратор… и что у них есть еще там… И не видно полотна — Лимузины, лимузины… Среди них — как два пятна — Две красивые машины, — Будто связанные тросом (А где тонко, там и рвется). Акселераторам, подсосам Больше дела не найдется. Будто знают — игра стоит свеч, — Только вырваться — выплатят все по счетам! Ну а может, он скажет ей речь На клаксоне… и что у них есть еще там… Это скопище машин На тебя таит обиду, — Светло-серый лимузин, Не теряй ее из виду! Впереди, гляди, разъезд, — Больше риску, больше веры! Опоздаешь!.. Так и есть — Ты промедлил, светло-серый! Они знали — игра стоит свеч, — А теперь — что ж сигналить рекламным щитам?! Ну а может, гора ему с плеч, — И с капота… и что у них есть еще там… Нет, развилка — как беда, Стрелки врозь — и вот не здесь ты! Неужели никогда Не сближают нас разъезды? Этот — сходится, один! И, врубив седьмую скорость, Светло-серый лимузин Позабыл нажать на тормоз… Что ж съезжаться — пустые мечты? Или это есть кровная месть городам?.. Покатились колеса, мосты, — И сердца… или что у них есть еще там… Я не люблю Я не люблю фатального исхода, От жизни никогда не устаю. Я не люблю любое время года, Когда веселых песен не пою. Я не люблю открытого цинизма, В восторженность не верю, и еще — Когда чужой мои читает письма, Заглядывая мне через плечо. Я не люблю, когда — наполовину Или когда прервали разговор. Я не люблю, когда стреляют в спину, Я также против выстрелов в упор. Я ненавижу сплетни в виде версий, Червей сомненья, почестей иглу, Или — когда все время против шерсти, Или — когда железом по стеклу. Я не люблю уверенности сытой, — Уж лучше пусть откажут тормоза. Досадно мне, что слово «честь» забыто И что в чести наветы за глаза. Когда я вижу сломанные крылья — Нет жалости во мне, и неспроста: Я не люблю насилье и бессилье, — Вот только жаль распятого Христа. Я не люблю себя когда я трушу, Обидно мне, когда невинных бьют. Я не люблю, когда мне лезут в душу, Тем более — когда в нее плюют. Я не люблю манежи и арены: На них мильон меняют по рублю, Пусть впереди большие перемены — Я это никогда не полюблю! 1969 год Оловянные солдатики Н. Высоцкому Будут и стихи, и математика, Почести, долги, неравный бой, — Нынче ж оловянные солдатики Здесь, на старой карте, стали в строй. Лучше бы уж он держал в казарме их, Только — на войне как на войне — Падают бойцы в обеих армиях, Поровну на каждой стороне. Может быть — пробелы в воспитании И в образованье слабина, — Но не может выиграть кампании Та или другая сторона. Совести проблемы окаянные — Как перед собой не согрешить? Тут и там — солдаты оловянные, — Как решить, кто должен победить? И какая, к дьяволу, стратегия, И какая тактика, к чертям! Вот сдалась нейтральная Норвегия. Ордам оловянных египтян. Левою рукою Скандинавия Лишена престижа своего, — Но рука решительная правая Вмиг восстановила статус-кво. Где вы, легкомысленные гении, Или вам являться недосуг? Где вы, проигравшие сражения Просто, не испытывая мук? Или вы, несущие в венце зарю Битв, побед, триумфов и могил, — Где вы, уподобленные Цезарю, Что пришел, увидел, победил? Нервничает полководец маленький, Непосильной ношей отягчен, Вышедший в громадные начальники, Шестилетний мой Наполеон. Чтобы прекратить его мучения, Ровно половину тех солдат Я покрасил синим — шутка гения, — Утром вижу — синие лежат. Я горжусь успехами такими, но Мысль одна с тех пор меня гнетет: Как решил он, чтоб погибли именно Синие, а не наоборот?.. |