x x x И фюрер кричал от «завода» бледнея, Стуча по своим телесам, Что если бы не было этих евреев, То он бы их выдумал сам. Но вот запускают ракеты Евреи из нашей страны. А гетто? Вы помните гетто Во время и после войны? Солдаты группы «Центр» Солдат всегда здоров, Солдат на все готов, — И пыль, как из ковров, Мы выбиваем из дорог. И не остановиться, И не сменить ноги, — Сияют наши лица, Сверкают сапоги! По выжженной равнине — За метром метр — Идут по Украине Солдаты группы «Центр». На «первый-второй» рассчитайсь! Первый-второй… Первый, шаг вперед! — и в рай. Первый-второй… А каждый второй — тоже герой, — В рай попадет вслед за тобой. Первый-второй, Первый-второй, Первый-второй… А перед нами все цветет, За нами все горит. Не надо думать — с нами тот, Кто все за нас решит. Веселые — не хмурые — Вернемся по домам, — Невесты белокурые Наградой будут нам! Все впереди, а ныне — За метром метр — Идут по Украине Солдаты группы «Центр». На «первый-второй» рассчитайсь! Первый-второй… Первый, шаг вперед! — и в рай. Первый-второй… А каждый второй — тоже герой, — В рай попадет вслед за тобой. Первый-второй, Первый-второй, Первый-второй… Высота Вцепились они в высоту, как в свое. Огонь минометный, шквальный… А мы все лезли толпой на нее, Как на буфет вокзальный. И крики «ура» застывали во рту, Когда мы пули глотали. Семь раз занимали мы ту высоту — Семь раз мы ее оставляли. И снова в атаку не хочется всем, Земля — как горелая каша… В восьмой раз возьмем мы ее насовсем — Свое возьмем, кровное, наше! А может ее стороной обойти, — И что мы к ней прицепились?! Но, видно, уж точно — все судьбы-пути На этой высотке скрестились. x x x Сколько павших бойцов полегло вдоль дорог — Кто считал, кто считал!.. Сообщается в сводках Информбюро Лишь про то, сколько враг потерял. Но не думай, что мы обошлись без потерь — Просто так, просто так… Видишь — в поле застыл как подстреленный зверь, Весь в огне, искалеченный танк! Где ты, Валя Петров? — что за глупый вопрос: Ты закрыл своим танком брешь. Ну а в сводках прочтем: враг потери понес, Ну а мы — на исходный рубеж. x x x В тюрьме Таганской нас стало мало — Вести по-бабски нам не пристало. Дежурный по предбаннику Все бьет — хоть землю с мелом ешь, — И я сказал охраннику: «Ну что ж ты, сука, делаешь?!» В тюрьме Таганской легавых нету, — Но есть такие — не взвидишь свету! И я вчера напарнику, Который всем нам вслух читал, Как будто бы охраннику, Сказал, что он легавым стал. В тюрьме Таганской бывает хуже, — Там каждый — волком, никто не дружит. Вчера я подстаканником По темечку по белому Употребил охранника: Ну что он, сука, делает?! x x x И. Кохановскому Сыт я по горло, до подбородка — Даже от песен стал уставать, — Лечь бы на дно, как подводная лодка, Чтоб не могли запеленговать! Друг подавал мне водку в стакане, Друг говорил, что это пройдет, Друг познакомил с Веркой по пьяни: Верка поможет, а водка спасет. Не помогли ни Верка, ни водка: С водки — похмелье, а с Верки — что взять! Лечь бы на дно, как подводная лодка, — И позывных не передавать!.. Сыт я по горло, сыт я по глотку — Ох, надоело петь и играть, — Лечь бы на дно, как подводная лодка, Чтоб не могли запеленговать! x x x Игорю Кохановскому Мой друг уедет в Магадан — Снимите шляпу, снимите шляпу! Уедет сам, уедет сам — Не по этапу, не по этапу. Не то чтоб другу не везло, Не чтоб кому-нибудь назло, Не для молвы: что, мол, — чудак, — А просто так. Быть может, кто-то скажет: "Зря! Как так решиться — всего лишиться! Ведь там — сплошные лагеря, А в них — убийцы, а в них — убийцы…" Ответит он: "Не верь молве — Их там не больше, чем в Москве!" Потом уложит чемодан, И — в Магадан. Не то чтоб мне — не по годам, — Я б прыгнул ночью из электрички, — Но я не еду в Магадан, Забыв привычки, закрыв кавычки. Я буду петь под струнный звон Про то, что будет видеть он, Про то, что в жизни не видал, — Про Магадан. Мой друг поедет сам собой — С него довольно, с него довольно, — Его не будет бить конвой — Он добровольно, он добровольно. А мне удел от бога дан… А может, тоже — в Магадан? Уехать с другом заодно — И лечь на дно!.. |