Сейчас.

Неистовство Парфаана оборвал сверкающий луч сверхсжатого света, ударивший в заднюю сторону доспеха. Какое-то мгновение он безвредно играл на матовой от крови броне. А затем доспех юстаэринца прогнулся, словно его давил в кулаке незримый гигант. Пластины рвались, воздух рассек нарастающий визг накапливающейся энергии, заглушающий крики агонии Парфаана.

Раздался громовой хлопок разряда, и Парфаан умер. Он схлопнулся на субатомном уровне, каждая частица его тела вывернулась наизнанку и была раздавлена собственной массой. Раздробленные пластины рухнули, словно находившийся внутри них человек просто испарился, и Гор почувствовал дуновение зловонного дыма из крови и костей.

Один удар сердца юстаэринцы силились понять, что только что произошло.

— Ултар! — крикнул Гор. — Платформа «Рапиры». Конверсионный излучатель.

Роторная пушка развернулась к орудийному станку. Ултар всадил в него свои снаряды, превратив в металлолом.

— А вот теперь они придут, — прошептал Гор и сбросил с плеча Сокрушитель Миров. Он поддерживал булаву в движении. Даже существу его телосложения требовалось время, чтобы столь тяжелое оружие набрало скорость и мощь.

Ультрадесантников возглавлял воин с поперечным гребнем цвета слоновой кости.

Центурион. Метки визора определили его как Проксимо Тархона, и Гор мгновенно прочел его доступный послужной список.

Амбициозный, благородный, практичный.

Разумеется, гладий. Энергетический боевой щит на другой руке. Болт-пистолет, ожидаемо.

Тархон стрелял на бегу. Тридцать Ультрадесантников у него за спиной делали то же самое, поддерживая темп стрельбы даже во время атаки.

— Впечатляет, — произнес Гор. — Вы делаете моему брату большую честь.

Двое юстаэринцев, оказавшиеся ближе всего к атакующим Ультрадесантникам, упали, аккуратно взятые в вилку воинами в кобальтово-синем. Применив достаточное количество массореактивных боеприпасов, можно было пробить даже тактическую броню дредноута. Ответный огонь снес с ног полдюжины Ультрадесантников. Доспехи трескались, плоть взрывалась.

Гор не дал XIII Легиону возможности снова начать стрельбу.

Казалось, он не шевелился, но вдруг оказался среди них. Сокрушитель Миров ударил, и трое Ультрадесантников взорвались, как будто внутри их грудных клеток сдетонировали осадные мины. Удерживаемая одной рукой, ребристая булава качнулась обратно. Дуга снизу вверх. Погибло еще четыре воина. Их тела врезались в стены с силой, от которой дробились кости. На стали вмялись их контуры.

Тархон бросился на него, гладиус описывал дугу, направляясь к горлу.

Рукоять Сокрушителя Миров отвела клинок в сторону. Тархон нанес удар ногой по бедру, с одной руки стреляя из болтера в грудь. Нагрудник Магистра Войны перечеркнули разрывы, и янтарное око в его центре раскололось посередине.

Гор поймал болтер между когтей своей перчатки. Поворот запястья, и оружие переломилось сразу за магазином. Гор шагнул навстречу защитной стойке Тархона, и схватил того за горжет.

Тархон сделал колющий выпад гладием. Гор почувствовал, как из разреза хлынула кровь. Он поднял Тархона над полом, будто ребенка, и ударил центуриона кулаком в грудь.

Столкновение швырнуло того сквозь его людей, валя тех, словно коса кукурузу. Гор продолжал двигаться, то убивая булавой, то потроша. Кровь бурлила на его когтях и спекалась на Сокрушителе Миров. Капала из треснувшего янтарного ока у него на груди.

Он пробивался вглубь Ультрадесантников. Со всех сторон его окружали воины-транслюди. Благородные бойцы, которые лишь несколько кратких лет тому назад называли бы его повелителем. Возможно, их бы разочаровывали его неприкрытые амбиции, или же возмущало, что Магистром Войны назначили его, а не их собственного примарха, но все же они бы любили и уважали его. Теперь же ему приходилось их убивать. Они кололи и стреляли, не страшась мощи находившегося среди них полубога. На его броне оставляли борозды клинки, рвались заряды болтеров. Магистра Войны окружали огонь и ярость.

Такое количество великих воинов могло повергнуть даже примарха. Примархи были функционально бессмертны, однако не обладали неуязвимостью. Люди часто забывали, в чем разница.

В подобном бою мастерство состояло в том, чтобы находить мгновения неподвижности, пространства между клинками и пулями. Мимо головы проплыл цепной меч. Гор обезглавил его владельца. Заряды болтера срикошетили от набедренной брони. Гор пронзил когтистым кулаком сердца и легкие воина.

Постоянно в движении, когти и булава убивали каждым взмахом.

Спустя двадцать три секунды коридор превратился в склеп. Сотни мертвецов, из которых выжали каждую каплю крови, чтобы расписать стены.

Гор облегченно выдохнул.

Он почувствовал чье-то приближение и сдержал буйную реакцию.

— Фальк, — произнес Гор. — Дай мне гладий центуриона.

Ведущая на мостик противовзрывная дверь прогибалась вовнутрь. Первый удар обрушился на нее, словно кулак титана. Второй прогнул металл и оторвал верхние углы от рамы. Лорд-адмирал Семпер стоял, вынув из ножен свою дуэльную саблю и расслабленно держа у бедра капитанский двуствольный «Бойер».

Верхний ствол был древним лучевым оружием — волкитом, как его называли некоторые — а нижний блок представлял собой однозарядный плазмомет. Это убивало космодесантников, но могло ли оно убить примарха?

Будет ли у него возможность выяснить?

Ему повезет, если он сумеет сделать из «Бойера» хоть один выстрел.

Рядом с ним стояло около сотни человек: наблюдатели сканеров, помощники, младший состав, писцы с боевыми техниками, палубные матросы. Боевая подготовка каждого из них ни черта не стоила. Хоть какой-то шанс нанести реальный ущерб был лишь у единственного отделения стрелков с картечницами и девяти таллаксов Феррокс.

Мостик заполняли клубы едкого дыма, единственным источником света служили немногочисленные мигающие лампы. Гололит отказал, из разорванных трубок брызгали гидравлические жидкости. От командной сети ничего не осталось. В воксе трещали вопли.

— Мы заставим их за это заплатить, адмирал, — произнес кто-то из экипажа. Семпер не мог разглядеть, кто именно.

Ему хотелось сказать что-то подобающе героическое. Прощальную речь, чтобы вдохновить команду и подарить им финал, стоящий «Стража Аквинаса». Но его мысли заполняли лишь последние слова, адресованные ему Витусом Саликаром.

Мы — убийцы, жнецы плоти. Вам никогда нельзя забывать об этом.

Наконец, противовзрывная дверь сорвалась с креплений и рухнула на мостик, словно нечестивый монолит, сокрушенный иконоборцами. Показалась громадная фигура, гигант из легенд.

Окруженный ореолом губительного огня и мокрый от крови.

Плечи бога войны окутывала мантия из одеревеневшего меха. На доспехе цвета ночи блестело пламя гибнущих империй.

Семпер ожидал атаки, очередей выстрелов.

Бог бросил что-то к его ногам. Семпер посмотрел вниз.

Гладий Ультрадесанта, клинок которого покрывал насыщенный багрянец. Рукоять была обмотана красной кожей. Полукруглый тыльник был изготовлен из слоновой кости с инкрустацией в виде номера роты, обрамленного венком.

— Это принадлежало Проксимо Тархону, — произнес бог. — Центуриону Девятого дивизиона Второй боевой группы, Легионес Астартес Ультрадесант.

Семпер знал, что должен плюнуть изменнику в лицо, или хотя бы поднять оружие. Его экипаж заслуживал, чтобы капитан вел их в последнем бою. Но идея о том, чтобы поднять оружие на столь идеально сотворенное, столь возвышенное существо, представлялась ужасающей.

Он знал, что стоит лицо к лицу с предателем — с врагом, Врагом — и все же Семпер чувствовал себя очарованным его незамутненным величием.

Магистр Войны шагнул на мостик, и Семперу потребовалась каждая унция силы воли, чтобы не преклонить колени.

— Проксимо Тархон и его воины вышли против меня без страха, так как их обучал мой брат на Макрагге, и такие люди обладают уникальным умением нести смерть. Однако Проксимо Тархон и его воины не смогли остановить меня.