Я слышу раскаты грома и представляю, как сама земля дрожит от ярости этой дуэли.

На миг они сцепляются, брат против брата, Огненный Клинок скрежещет о рукоять Сокрушителя Наковален.

Зарычав, Феррус Манус отбрасывает Фулгрима, но Фениксиец быстро восстанавливает равновесие. Он уворачивается от выпада в грудь и бьет кулаком в открытую челюсть Горгона. Отец не обращает внимания на удар и рубит мечом в бок Фулгрима. Сложно сказать наверняка — мое зрение начинает расплываться, а боль становится тупой, чтобы затем превратиться в вечный холод — но я готов поклясться, что эта рана срывает с губ Фениксийца выдох наслаждения.

Он и в самом деле порочен.

Насмешливый смех покидает уста Фулгрима, его заносчивость безгранична, даже перед лицом раскаленной ненависти. Мой отец свирепо атакует и сбивает наплечник с доспеха Фулгрима. Если бы я мог торжествующе сжать кулак, я бы это сделал. Наращивая темп, Горгон пробивает защиту Фениксийца и наносит колющий удар Огненным Клинком.

Мои глаза расширяются в предвкушении победы…

Но Фулгрим реагирует быстрее, чем должен любой воин, и отбивает в сторону удар, а затем наносит свой в голову отца.

Вместе с поднимающейся кровью мое горло сжимает мука, но я не осмеливаюсь отвернуться. Я не могу, даже если бы захотел.

Феррус Манус ошеломлен и опускается на одно колено, но решимость не покидает его. Из головы течет кровь, заливая его красной пеленой. Стиснув зубы, Горгон находит брешь в безупречной защите Фениксийца и наносит глубокую рану

Фулгрим отступает и держится за тело, выронив Сокрушитель Наковален. Они стоят на коленях и пристально смотрят друг на друга, но я поражен очевидной грустью Фениксийца. Вероятно, мое сознание уже затуманилось, потому что я вижу в Фулгриме настоящую печаль. Она сменяется одобрением, когда Феррус Манус поднимается с колен.

Пылающий Огненный Клинок зависает в воздухе, как застывшая комета.

Я собираюсь встретить смерть. Она останавливается, и я благодарен ей за это.

Но смертельного удара нет. Я моргаю и задаюсь вопросом, уж не пропустил какой-то решающий миг.

В руке Фулгрима вспыхивает серебряный меч. Он останавливает на полпути Огненный Клинок, но тот все равно опускается.

Резкая вспышка света обжигает глаза, но у меня больше нет сил отвернуться. Темная и жуткая аура окутывает обоих примархов — я вижу, что Фулгрим стоит, а мой отец снова на коленях, его броня разрезана, словно бумага.

Я хочу кричать, рвать и метать от неправильности происходящего. Судьбу изменили. В шаге от своей смерти я увидел его — существо внутри Фениксийца. Оно извивается и похоже на змея, но плоть-носитель вокруг него пошатывается, утратив свое обычное изящество.

Глаза Фулгрима расширяются, и когда я смотрю в них, то вижу ужас, отчаянный призыв, который кричит не убивать своего брата.

Следует удар. Я не могу остановить его. Аметистовый огонь рассекает железную кожу.

Я ощущаю вонь чего-то испорченного, тухлого мяса и старой плоти. Откуда-то из невидимого мира приходят ветра, захлестывая нисходящими потоками склоны. Они проносятся надо мной, над мертвыми, и я слышу заточенные в них голоса.

Они вопят.

Среди воя я слышу голоса, манящие меня. Они идут из Призрачной земли Медузы, где все еще бродят призраки старых, давно забытых душ. Это убитые воины клана Авернии, они тянутся ко мне, чтобы забрать с собой и даровать покой.

Я отшатываюсь, когда их лица меняются, и благородные сыны Медузы превращаются в ужасных призраков. Пальцы высыхают в когти, глаза исчезают в пустых впадинах. Они пытаются утащить меня во тьму, и у меня едва хватает воли, чтобы не позволить им поживиться моей душой.

На равнине Исствана свирепствует страшная буря, в сердце которой мой мертвый отец и его убийцы. Я вижу, как жизненная сила покидает Горгона через разрубленную шею. Его голова с остекленевшим взглядом и застывшим на лице гневом лежит отдельно от тела.

Когда стихает ветер, я чувствую, что мои мучения только начинаются.

Фулгрим, хотя это не Фениксиец, наклоняется. Он хватает за короткие волосы окровавленную голову моего отца и показывает ее мне.

Я вижу не примарха Детей Императора — я взираю на чудовище. Близость смерти открывает мне эту истину.

И в этот миг, когда мое сердце стучит в последний раз, а завершающий вздох мучительно скребет легкие, я понимаю, кто противостоит нам. Отчетливо вижу это.

Я вижу, что мы…

Фулгрим ― примарх Детей Императора

Фабий ― апотекарий Детей Императора

Эйдолон Воскресший ― лорд-коммандер

Юлий Кесорон ― Любимый Сын, первый капитан

Марий Вайросеан ― капитан, 3-я рота

Люций ― Вечный Мечник

Калимос ― Мастер Кнута, капитан, 17-я рота

Лономия Руэн ― капитан, 21-я рота

Бастарне Абранкс ― капитан, 85-я рота

Крисандр Кинжальный ― капитан, 102-я рота

Пертурабо ― примарх Железных Воинов

Форрикс ― Разрушитель, первый капитан, триарх

Обакс Закайо ― лейтенант, 1-й гранд-батальон

Беросс ― кузнец войны, 2-й гранд-батальон

Галиан Каррон ― технодесантник, 2-й гранд-батальон

Харкор ― кузнец войны, 23-й гранд-батальон, триарх

Кроагер ― лейтенант, 23-й гранд-батальон

Солтарн Фулл Бронн ― Камнерожденный, 45-й гранд-батальон

Барбан Фальк ― кузнец войны, 126-й гранд-батальон

Верховный Сулака ― апотекарий, 235-й гранд-батальон

Торамино ― кузнец войны, командующий Стор Безашх

Кадарас Грендель ― легионер

Ульрах Брантан ― капитан, 65-я клановая рота Железных Рук

Кадм Тиро ― советник капитана Брантана

Фратер Таматика ― Железорожденный, ветеран-морлок

Сабик Велунд ― железный отец

Карааши Бомбаст ― дредноут

Вермана Сайбус ― ветеран-морлок

Септ Тоик ― ветеран-морлок

Игнаций Нумен ― боевой брат

Никона Шарроукин ― легион Гвардии Ворона, 66-я рота

Атеш Тарса ― апотекарий, легион Саламандр, 24-я рота

Каручи Вора ― оват-провидец Верхних путей

Варучи Вора ― оват-провидец Нижних путей

Феликс Кассандр ― капитан, 42-я рота

Наварра ― легионер, 6-я рота