Нумеон и прочие еще добивали остатки Гвардейцев Смерти, устроивших засаду. Огненные змии были близко, но вмешаться бы не успели. Даже Вулкан не сумел бы добраться до жаждущих мести Саламандр вовремя.

Перестрелка осветила склон, перекрасив изуродованные кислотой трупы в мрачный монохромный оттенок. В то время как Гвардия Смерти поливала противников беспорядочным болтерным огнем, десантники-разведчики продвигались вперед в шахматном порядке, останавливаясь, чтобы прицелиться из винтовок и выстрелить, а потом снова двигаясь. Они действовали эффективно и сплоченно, но несли потери.

Один Саламандр упал, прижав ладонь к расколотому горжету. Другого развернуло выстрелом, оставившим зияющую дыру в торсе. Голова третьего дернулась назад, линза его шлема разбилась от пули, и из затылка вырвалась струя крови и мозгового вещества.

Одному из наступающих Гвардейцев Смерти выстрелом снесло наплечник. Второй снаряд пробил грудь, третий — правую голень. Он пробурчал что-то, покачнулся, но продолжил идти.

— Клинки! — крикнул Неметор, убирая снайперскую винтовку и выхватывая цепной меч, когда осознал, что сейчас им предстояло вступить в рукопашный бой. Прочие воины последовали его примеру.

К ним приближались ровные ряды фаланги: приблизительно девяносто воинов, уже срывавших с поясов топоры и молоты, против сорока. Перед столкновением оказалось достаточно времени для боевого клича. Неметор врезался в первого противника и, используя свою массу, повалил его. Второй пал под мощным ударом саламандровского цепного меча. Третьего он ударил головой, заставив упасть. Даже рожденные на Барбарусе Гвардейцы Смерти не могли ничего противопоставить его огромной физической силе.

Смотря на Неметора, Нумеон вдруг осознал, что прозвище «Танк» было вполне заслуженным. Но оно могло вскоре превратиться в эпитафию капитана, потому что Гвардейцы Смерти, имевшие численное превосходство, уже сминали ряды относительно небольшой разведывательной роты и пытались ее окружить.

Вулкан в одиночку предотвратил это, ринувшись к наступавшим со всех сторон воинам и атаковав их своим огненным мечом. Вскоре к нему присоединилась Погребальная стража, и начался тесный, хаотичный бой.

К бою присоединилось подкрепление Гвардейцев Смерти, прекрасно вымуштрованных и ведомых массивным воином в тяжелой броне. Нумеону удалось мельком рассмотреть командира отделения, когда тот спускался по склону. Плечи терминатора покрывали толстые пластины, между которыми выглядывал округлый шлем. Металлический фартук из горизонтальных полос защищал его живот, а в закованной в латную перчатку руке он сжимал древко оружия с дугообразным лезвием на вершине.

Его воины образовали вокруг командира свободное пространство, и группа Саламандр ответила на приглашение к атаке. Гигант взмахнул силовой косой, после чего четверо легионеров попадали, лишенные конечностей и голов. Идущим вверх взмахом разрубив надвое следующего противника и раздавив ногой голову павшего Саламандра, он отправился дальше, оставив за собой темное пятно.

Он принадлежал к числу избранных воинов Мортариона, его элитному отряду. Саламандры уже сталкивались с ними раньше, во время Великого крестового похода, в совместной кампании по завоеванию мира Ибсен. Это был Саван Смерти, и в Четырнадцатом легионе им не было равных.

Активировав цепной меч, Неметор вышел на поединок с грозным воином.

Шансы храброго капитана победить в этой схватке были невелики.

— Неметор! — закричал Нумеон и с еще большей яростью стал пробивать путь к брату-капитану.

Гвардеец Смерти и Саламандр обменивались ударами, и эта дуэль длилась уже гораздо дольше, чем все предыдущие схватки избранного воина Мортариона. Савану Смерти потребовалось восемь секунд, чтобы сразить Неметора. Его коса рассекла цепной меч Саламандра надвое, так что зубья отлетели от еще вращавшейся ленты и вонзились в броню Саламандра. В обратном взмахе лезвие прошло по груди, разрезая керамит и сбивая Неметора с ног. Его уже готова была постигнуть та же бесславная участь, что постигла боевого брата с размозженным черепом, когда вмешался Вулкан.

Примарх отразил косу Савана мечом, после чего метнулся за границу его обороны и ударил кулаком. Одна из линз на шлеме воина разбилась от удара, открыв налитый кровью глаз, горящий ненавистью. Половина шлема вогнулась, и темная жидкость закапала из-под горжета.

Он взревел и всю свою злобу вложил в двуручный взмах, но Вулкан сделал шаг в сторону и ударил мечом по горизонтали, разрубив Саван Смерти по линии талии. Выкашливая кровь внутрь полуразбитого шлема, умирающий легионер потянулся к емкости, висящей на магнитном замке на поясе. Это была одна из тех газовых бомб, которые использовали против Неметора и его роты. Вулкан раздавил пальцы Савана ногой. Убрав меч в ножны, примарх выдернул силовую косу из руки легионера и сломал ее об колено, рассыпая яркие искры.

Этого оказалось достаточно, чтобы сломить дух Гвардейцев Смерти, до этого атаковавших Огненных змиев, и заставить их в организованном порядке отступить. Погребальная стража приступила к казни оставшихся, а Нумеон между тем наклонился и сорвал с Савана Смерти шлем.

Перед ним предстало мертвенно-бледное разбитое лицо. К удивлению Нумеона, воин не стал изрыгать ругательства или проклинать его — он оскалился, продемонстрировав ряд сломанных зубов. Потом он начал смеяться.

— Вы все умрете, — прошептал он.

— Но не раньше тебя, — ответил Нумеон и добил его.

Он вновь поднял взгляд, когда услышал крики. Но то были не стоны умирающих, а злобный, гортанный боевой клич. По полю боя плыл алый смог, образовавшийся из кровавого тумана и дыма от тысячи пожаров. Он пришел с востока на порывах поперечного ветра и принес с собой вызов легиона, боготворившего войну. Она была для них воздухом и пищей.

Пожиратели Миров.

Их буро-красные силуэты материализовались из смога, словно призраки, а вместе с ними — что-то еще.

Что-то большое.

Услышав крик, Нумеон схватился за оружие.

Полный душераздирающей агонии вопль раздался из лазарета, вырвав легионера из состояния мрачной задумчивости. Он уже слышал такой крик — в долине черного песка. И мысль о том, как перекликается воспоминание об одном с реальностью второго, заставила мороз пробежать по его коже.

Мучительный крик оборвался, едва успев зазвучать. В воздухе витал отвратительный запах, но Нумеон не был уверен, вызвало ли его то, что только что произошло в лазарете, или оно было ложным ощущением после его смутных грез. Он не шевелился, но не сводил глаз с двери в лазарет, держа глефу с активированным волкитом на уровне пояса.

Умирающие угольки погребального костра за его спиной в последний раз треснули и погасли. Он проигнорировал это, все внимание устремив вперед. Несколько легионеров зашли в цех, привлеченные криком. Нумеон предупреждающим жестом велел им оставаться на расстоянии, после чего кивнул в направлении лазарета.

— Что это было? — услышал он шепот Леодракка и уловил звук передергиваемого затвора болтера.

— Раздалось оттуда, — тихо ответил Нумеон, оставаясь в напряженной позе. — Кто здесь, помимо Лео? — спросил он. Ранее он снял шлем — тот теперь стоял у погребального костра, покрытый пятнами сажи. Без него определить расположение товарищей было нельзя.

— Домад, — отозвался Железнорукий.

— К'госи, — раздался голос Саламандра, едва слышный за тихим рокотом зажигателя.

— Шен? — позвал Нумеон, чувствующий присутствие четырех легионеров и уверенный, что слышит рычащий отзвук кибернетических имплантатов технодесантника.

— Он был мертв, — сказал Шен'ра, обозначая ответом свое присутствие. — Ни один человек после таких ран бы не выжил. Ни один.