Бидайн судорожно сглотнула, затем схватила узелок Нандалее, где лежали их припасы. Птичий крик пронзил ночь, и узелок Нандалее выпал у нее из рук. Последняя краюха хлеба покатилась по камням у ее ног.
Громко хлопая крыльями, птица улетела прочь. Она не будет кричать!
Гонвалон по-прежнему казался совершенно спокойным. Не считая лежавшей на мече руки. Он не даст ее в обиду, успокоила она себя. А если что-то случится, она нарушит этот чертов запрет на плетение чар. Она будет сражаться своим оружием. Ведь за этим ее Темный и послал. Наверняка.
Решение колдовать подействовало успокаивающе. Она наклонилась и подняла хлеб. Он был твердым, как камень, но если макать в суп, то сойдет.
Внезапно ночь наполнилась хлопаньем крыльев. Сотни птиц вылетели из леса и устремились к ночному небу. Послышалось сопение. У самого их лагеря на поляну вывалился огромный олень. Казалось, весь мир пришел в движение. Даже у нее под ногами. Взгляд упал на котел с супом. В красных отсветах костра по поверхности жидкого супа расходились концентрические круги. Послышался звук, похожий на громкий вздох. Настолько глубокий, что он пронизал Бидайн до глубины души. Она почувствовала, как дрожит под ногами земля. Это была всего лишь слабая вибрация.
Эльфийка в панике вскочила. Гонвалон был уже на ногах. Из леса доносился треск и звук ломающихся ветвей. По склону с грохотом покатились камни.
Всего в полушаге от нее прогрохотал камень размером с ее голову. Бидайн словно парализовало. Хотелось бежать… Но куда?
Гонвалон притянул эльфийку к себе и обнял.
— Сейчас все закончится, — твердым голосом произнес он. — Это всего лишь землетрясение.
— Всего лишь землетрясение! — Ее голос стал вдруг визгливым и пронзительным. Что это еще такое — всего лишь землетрясение? Это было ее первое землетрясение, и оно точно не относилось к тому типу переживаний, которые ей хотелось бы еще раз пережить.
Шум затих так же внезапно, как и возник. В лесу снова стало тихо. Лишь время от времени было слышно, как катятся по склону отдельные камни. Где же Нандалее? Оставалось надеяться, что землетрясение не настигло ее в лесу.
— Ты вела себя очень храбро.
Если бы она не была свидетельницей собственного страха, то поверила бы ему — настолько убедительно звучали слова мастера меча.
— Полное ощущение беспомощности. Ужасное чувство.
Только что это было всего лишь землетрясение, с горечью подумала Бидайн и устыдилась своего страха.
Гонвалон улыбнулся.
— Ты вела себя очень храбро, — повторил он. — Когда мне впервые довелось пережить землетрясение, я бегал по кругу, как напуганный петух. Довольно жалкое зрелище.
Ему действительно удалось заставить ее улыбнуться. Бидайн положила голову ему на грудь, наслаждаясь тем, что он обнимает ее. Впервые с тех пор, как они оказались в Нангоге, она чувствовала себя в безопасности, под защитой. Это было приятно и… А если сейчас придет Нандалее! Бидайн отпрянула.
Гонвалон отпустил ее. Немного смущенно откашлялся.
— Я не собирался воспользоваться твоим страхом, чтобы… — Он обезоруживающе улыбнулся.
Бидайн вспомнились слухи, которые ходили о мастере меча. О его любовных приключениях. Чаще всего с ученицами. Эта улыбка… Ей так легко поддаться. Интересно, каково быть его возлюбленной? Нандалее всегда становилась очень скупой на слова, когда Бидайн начинала разговор о мастере меча. В ее присутствии они оба вели себя сдержанно. Но она отчетливо видела любовь во взглядах, которыми они обменивались, когда думали, что за ними никто не наблюдает. Впрочем, во взглядах она читала и то, что они молча жалуются друг другу на то, как им не повезло иметь такую не умеющую долго ходить спутницу, совершенно не созданную для подобных приключений. Интересно, мог ли бы Гонвалон когда-нибудь влюбиться в нее? Или он видит в ней только изнеженную, пугливую эльфийку? Которой нечего делать среди драконников и которая своей слабостью подвергает опасности всю возложенную на них миссию?
От черной стены леса отделилась тень. Бидайн испуганно шагнула к Гонвалону. А потом узнала Нандалее.
— Наконец-то ты вернулась! Мы беспокоились. Мы…
Нандалее уже дошла до костра. Она была бледна, в одежду набилась пыль, висевший на поясе колчан не был закрыт. С ней было что-то не так! Может быть, подруга видела, как Гонвалон обнимал ее?
Не обращая внимания ни на кого, Нандалее бросила лук и меч и села на камень у огня.
— С тобой все в порядке? — спросил Гонвалон, но девушка подняла руки, отстраняясь от него.
— Со мной все в порядке, — произнося эти слова, она даже не подняла глаз.
Несмотря на то что обычно Гонвалон хорошо скрывал свои чувства, в этот раз Бидайн отчетливо увидела, как больно ему видеть отстраненность и холодность Нандалее. Он отошел в сторону, к краю освещенного их маленьким костром круга, и стал наблюдать за Нандалее.
Бидайн откашлялась.
— Мы ждали тебя. Я налью тебе миску…
Лучница повернула к ней голову. Взгляд ее был непривычно пристальным. Она казалась какой-то не такой, хотя Бидайн не смогла бы объяснить, что изменилось в подруге. Она стала какой-то… жуткой!
— Я не голодна.
Такой раздражительной Нандалее бывала нечасто.
— Мы ужасно рады видеть тебя целой и невредимой, после того как мир перевернулся с ног на голову.
— Не для нас, — она махнула рукой на восток, где за горами на фоне ночного неба виднелось бледно-красное свечение. — Для них мир перевернулся с ног на голову. Там у нас будет возможность изучить детей человеческих. Точнее то, что осталось от них после землетрясения. Думаю, там расположен город.
Бидайн поглядела на горизонт. Ей показалось, что она видит облака, подсвеченные снизу красным. Интересно, каково расстояние до города? И насколько он велик? И откуда Нандалее об этом знает? Она ведь не могла успеть сходить так далеко.
Когда она снова обернулась к подруге, оказалось, что Нандалее уже закуталась в плащ и спит — или, по крайней мере, делает вид.
Гонвалон подошел к ней, опустился рядом на колени и взял немного супа. Поведение Нандалее сильно задело его. Больше всего Бидайн хотелось обнять его, но она знала, что этого он не потерпит. Это будет выглядеть неправильно. Нандалее точно не спит! Что же с ней такое? Она никогда не была особенно чувствительной, но теперь это выходило за все рамки.
— Они строят непрочные дома, — вдруг сказал Гонвалон и кивнул в сторону востока, где под облаками все еще виднелось угрожающее красное свечение. — Думаю, здесь живут лувийцы. По крайней мере, бороды и туники лесорубов кажутся похожими на лувийские. Нам повезло.
Бидайн не поверила своим ушам. С тех пор как Темный дал им задание, Гонвалон не говорил о мире детей человеческих. Очевидно, драконы уже давно посылают разведчиков в мир людей. Несмотря на то что наставники вроде Ливианны обучали их языкам и человеческим обычаям, в Белом чертоге не говорили о том, какими миссиями занимаются эльфы на Дайе. Почему это так, Бидайн не понимала. Наверное, большинство разведчиков из Лазурного чертога… Но в чем причина того, что никто не хочет говорить об этом?
— Ты часто бывал в мире детей человеческих?
— Несколько раз, — туманно ответил Гонвалон. Внезапно он улыбнулся. — Он воняет, понимаешь. И там… слишком много народу.
— А почему нам повезло? Я думала, мы должны выдавать себя за детей человеческих из Арама, а не из Лувии?
— На границе Лувии и Арама есть провинция Гарагум. Это название означает «черная пустыня». Обе великие империи давно уже не могут поделить эту негостеприимную территорию. На юге пустыня граничит с горами, вершины которых уходят в небеса. Эти горы они называют Дева Куш. Некоторые думают, что там живут их боги, девантары. Что известно наверняка, так это то, что там растет куш, очень полезное растение. Из его волокон можно делать очень прочную одежду, и это очень интересный предмет для торговли. А еще его сушеные листья можно курить. После нескольких затяжек курильщик погружается в сон, где он чувствует себя рядом с богами.
