Сова улетела в сторону поля, освещенного луной. Ученики умолкли.

— Вот, слышали, дорогие мои ученики, сова знает буквально всё! Какая умная сова!.. Ну что же, на этом наш урок окончен. А ну-ка залезайте быстро в шкаф-школу. Возвращаемся домой! — сказал Далаказан.

Школьники залезли в шкаф, и Далаказан понёс их домой, шагая по лунной тропинке, которая извивалась по краю обрыва. Впереди шел пузатый милиционер с лысой головой, с ученической сумкой на плечах, держа в руках фонарь. За ним следовал Далаказан со шкаф-школой на спине, шагая в порванных старых галошах.

— Урто учитель, глядите! — неожиданно сказал пузатый милиционер с лысой головой и с ученической сумкой на плечах, указывая зажжённым фонарем на край хлопкового поля, где тлел костер и стоял бульдозер желтого цвета.

— Интересно, кто это? — удивился Далаказан.

Когда они подошли ближе к трактору, то они увидели человека, который лежа под бульдозером, закручивал гайки, гремя гаечными ключами при свете костра.

— Ассаламу алейкум! — сказал Далаказан, нагнувшись с шкаф-школой на спине и глядя на тракториста, который чинил трактор.

— Ва алейкум ассалам! — ответил тракторист, выбравшись из-под бульдозера и присев с гаечным ключом в руке, измазанным черным автолом.

Потом спросил у Далаказана, с опаской глядя на пузатого милиционера с лысей головой:

— Кто вы, и что вы делаете на поле среди ночи? И второй вопрос: почему вы ходите со шкафом на спине да с товарищем милиционером?

— Ну, давайте сначала познакомимся. Зовут меня Далаказан. Я директор местной шкаф-школы, учитель птичьего языка и литературы. А это мои ученики — ответил Далаказан.

Пузатый милиционер с лысей головой, с ученической сумкой на плечах молча отдал честь трактористу.

— Очень приятно познакомится с Вами, уважаемый домля. Меня зовут Газинияз, и я, как вы вдите, — тракторист. Но я также филолог по профессии. То есть, я тоже учился когда то в Ташкентском Государственном Университете, на Факультете филологии — сказал Газинияз.

— Э-э, да вы мой коллега, значит?! — обрадовался Далаказан. И добавил: интересно, такой интеллигентный человек, окончивший ТашГУ, а работаете трактористом. Я что-то не вижу тут логики. Работали бы Вы учителем где-нибудь в средней школе или в гимназии. Поверьте, Газинияз, работать с учениками очень интересно. Да, понимаю, в наше время люди не хотят работать учителями, так как иногда они не получают зарплату годами, и в результате, не только учителя, но даже профессора бросают работу и торгуют на базаре, кто штучными сигаретами и жвачкой, кто женскими трусиками и детским памперсами. А ученики, вместо того, чтобы учится, волочат телегу на базаре, перетаскивая тяжелые грузы торговцев, желая подработать и помочь своим родителям. Если хотите, можете работать в моей шкаф-школе. Есть у нас вакансия. Найдем где-нибудь шкаф или сундук для Вас тоже — сказал Далаказан.

— Да не-е-ет, домля, я не могу работать учителем в Вашей школе. Тем более, что я не знаю птичьего языка — сказал Газинияз, вытирая тряпкой свои измазанные руки. — И то верно — признался Далаказан.

— А Вы где живете? — спросил Газинияз, подливая в костер керосин.

— Я живу во-о-он там, в Таппикасоде, видите огни керосиновых ламп? Там живут удивительные люди. Особенно мои соседи — Гурракалон-ака и его жена Фарида Гуппичопоновона — сказал Далаказан.

Услышав это Газинияз, спросил: — Вы говорите Фарида Гуппичопоновна?

— Да, а что, Вы знаете её?

— Знаю. Была такая женщина. Она жила на полевом стане со своими детьми, когда я пахал на осеннем поле. Полная, красивая такая, богобоязненная, одним словом хорошая, добропорядочная женщина. А что, она здесь живет, что ли?

— Да, Вы угадали! Фарида Гуппичопоновна вышла замуж за моего соседа сапожника Гурракалон-аку! Живут они дружно, не ссорятся между собой. Оба счастливы. Их дети — тоже.

— Очень рад, что Фарида Гуппичопоновна нашла, наконец, свое счастье. Передайте ей привет от меня.

— Обязательно передам ей Ваш привет! — сказал Далаказан на прощанье.

Газинияз, завёл трактор и стал отъезжать.

Далаказан и пузатый кривоногий милиционер с лысый головой, с ученической сумкой за плечами вернулись в Таппикасод. Когда они подошли к дому Гурракалона и Фариды, Далаказан, желая передать им привет от тракториста, постучал в низкое окно дома, которое открылось, не заставив ждать себя долго.

— Что случилось, Далаказан?! Снова, что ли, пришла опергруппа, чтобы арестовать тебя?! — спросил Гурракалон.

— Да, не-е-ет, что Вы Гурракалон-ака, ведь милиционеры учатся в моей шкаф-школе! Дело в том, что мы видели на хлопковом поле одного тракториста по имени Газинияз! Вот он передавал привет Вашей жене Фариде Гуппичопоновне! — сказал Далаказан.

— Что-о-о? Что Вы сказали?! Газинияз?! — спросила Фарида, высунувшись из окна.

— Да, он работает сейчас там. Передал Вам привет, Фарида Гуппичопоновна! — сказал Далаказан.

— Спасибо Вам, что передали его привет, Далаказанжан! — сказала Фарида.

Потом обратилась к Гурракалону:

— Гурик, помнишь, я рассказывала тебе об одном бедном трактористе? Как-то раз, принимая одного механизатора по имени Пахтаплан, ты даже подрался и получил небольшую черепно-мозговую травму?

— Да, а как же, конечно, помню.

— Теперь он пашет рядом с нашими полями — сказала Фарида — может, навестим бедного Газинияза, а? Я бы познакомила бы тебя с этим печальным трактористом! Все равно сегодня не спится! Посидели бы у костра и послушали бы песни Газинияза про его потерянную любовь, про прекрасную девушку по имени Шахзода, с которой Газинияз учился когда-то в Ташкентском Государственном Университете на факультете филологии и которая умерла от тоски и разлуки.

Гурракалон согласился, и они, выйдя из дома через окно, пошли на поле. Далаказан тоже пошел с ними, чтобы посидеть у костра со своими учениками и послушать песни тракториста Газинияза тихим романтическим вечером под звездным небом. Впереди шел, словно сапер по минному полю в горячей точке, пузатый милиционер с лысой головой, с ученической сумкой на плечах. В руке у него качался фонарь, освещая тропинку.

Когда они пришли на поле, где совсем недавно горел костер и работал бульдозер желтого цвета тракториста Газинияза, они не обнаружили там ни костра, ни Газинияза, ни трактора.

— Ни фига себе, здесь же совсем недавно горел костер и работал на своем бульдозере тракторист по имени Газинияз? Странно, ни костра, ни бульдозера нет — удивился Далаказан, с опаской оглядываясь вокруг. Он страшно испугался.

Потом он пустился бежать обратно в сторону Таппикасод, скрепя шкаф-школой на спине и лихорадочно дрожа от страха. Фарида и Гурракалон тоже в ужасе побежали за ним. Впереди бежал пузатый милиционер с лысой головой, с ученический сумкой на плечах и с кривыми ногами, ритмично скрепя фонарем. Они еще больше испугались, когда кто-то громко захохотал громовым нечеловеческим голосам:

— Хах — хах — хах — хах — хах! Хувах — хах — хах — хах — хах! Хийх — хих — хих — хих — хиииии!

После ужасного события, которое случилось ночью на хлопковом поле, ученики шкаф-школы Далаказана стали всего боятся. Даже днем. Услышав шуршание бумаги они, сразу прятались за спину Далаказана. По ночам они бредили: «бегите, спасайтесь! Там тракторист-призрак Газинияз с желтым бульдозером! Он разводит костер на краю оврага один, и хохочет диким, громовым голосом!». Они метались в холодном поту и кричали на птичьем языке, тараща глаза, которые от страха открывались у них широко, как круги размером с узбекскую пиалу. Далаказан же в таких случаях не испытывал страха. Наоборот, чтобы прогнать злых призраков и духов, он кричал на весь берег реки Тельба-дайро:

— Жить — жиииить! Житталалалу — лалула! Жить — жиииить! Житталалалу — лалула!

Особенно боялся призраков пузатый милиционер с лысой головой, с ученической сумкой на плечах. Он боялся даже днем сходить в туалет.