* * * Выйду на поле, руки раскрылю, А потом с косяком журавлей Облечу я родную Россию И подслушаю песни полей. Я и сам-то их знаю немало, И они не забыли меня. Мне их ласково мать напевала И крестьянская наша родня. Полечу я над клеверным полем, Буду хвастать в крылатом строю: — Эй, журавушки! Чуете, что ли, Люди песню запели мою. На земле подпою им, счастливый, Чтобы песня росла и росла, Чтоб поэзия с плугом и нивой Никогда не теряла родства! 1965 Обелиски Уж сколько лет по-матерински Скорбят седые обелиски, А рядом в поле зреет рожь И веселится молодежь. Ну, кто ее за то осудит? Кто кровь горячую остудит? Пусть молодость поет и любит, И пусть всегда, всегда так будет! Где снайпер не давал промашки, Смеются белые ромашки, Где говорил всесильный тол, Там дружное гуденье пчел. Там я хожу и восклицаю И откровенно отрицаю: — Долой войну на все века! — И рву ромашки для венка. И возлагаю их к подножью. И тишина стоит над рожью, В овраге ручеек журчит, И жаворонок не молчит! 1965 * * * Я связан с землею дождями, дорогами, Желаньями делать большие дела, Заборами, пряслами, огородами, Где тыква зеленый подол подняла! Я связан с землею закатами, зорями, Которые плавят свой горн золотой, Не кто-то иной, а они мне позволили И песни слагать, и дружить с красотой. Я связан с землею и плугом и пашней, Гуденьем машин, ранним криком рессор, Земля укоризненно вспомнит вчерашний Мой день, если я его брошу, как сор. Я связан с землею певучестью слова, Железом насыщенных жилистых руд И той нестареющей, вечной основой, Названье которой — работа и труд! 1966 Песня русская Песня русская — это просторы, По которым всю жизнь мне идти. Это батюшка-Дон у Ростова, Это матушка-Волга в пути. Песня русская — это пастуший, Росный, радостный, ранний рожок. Только встань на минуту, послушай, Заведешься, как новый движок. И пойдешь, полетишь над полями, Где притихла кормилица-рожь, И подружишься с соловьями, И как иволга запоешь. Песня русская — ветер и парус, Даль невиданная досель, Это молодость, это не старость, Это май, это зелень земель. Песня русская — не голошенье, Не дебош, не надрывная грусть, Это тихое разрешенье Рядом сесть и в глаза заглянуть. Все она своим сердцем объемлет. Ей и двадцать и тысяча лет. Песню русскую, русскую землю Так люблю, что и слов больше нет! 1966 * * * В туче было что-то недоброе, Что-то явно грозящее, злое, Что-то безжизненное, холодное, И собралась-то она не от зноя. Темной ночью образовалась, Злобы достаточно накопила, Словно вор, под окошко подкралась, Черными крыльями небо закрыла. В час неожиданно-неурочный Всех известила она, что явилась, Перепугались июньские рощи, Поняли сразу, что это немилость. Молнии мечутся, падают градины В травы, которые солнышком нежены, Листья расчетливо тучею ранены, Клумбы помяты, пионы повержены. Туча-разбойница, что ты наделала? Кто научил? Чья ты на небе спутница? Не отвечает. Молчит черно-белая, Как на скамье подсудимых преступница! 1966 * * * Ходит старушка-смерть в черном платье, Черной клюкою стучит по могилам. — Спите? — Никто не проронит ни слова. — Эк разобиделись? Знать не желают! Всем по квартире дала я бесплатно, Хоть бы сказали за это спасибо, — Сходит смерть по ступеням кладбища, К людной дороге, к шоссе, где машины. — Сколько живых-то, — беззубо смеется, — Всех приберу, всем ресницы закрою! — Вышла старуха-смерть к полустанку, Рельсы холодные перешагнула, Мимо нее пронеслась электричка, А машинист погрозился из будки: — Мать, задавлю! — А она ухмыльнулась: — Кто кого, милый, еще неизвестно! 1966 |
