Иисус собирался провести всю неделю, на которую пришелся праздник кущей, вместе с Иоанном. Этот праздник ежегодно отмечался по всей Палестине; в это время евреи отдыхали. Хотя Иисус не принимал участия в весельях, устраиваемых по этому поводу, он с явным удовольствием и удовлетворением наблюдал за беззаботностью и весельем, которым предавались все люди — и стар, и млад.

В середине праздничной недели, до завершения празднеств, Иисус покинул Иоанна, сказав ему, что желает удалиться в горы, где он мог бы с большим успехом общаться со своим Райским Отцом. Иоанн хотел отправиться вместе с ним, однако Иисус настоял на том, чтобы тот провел здесь всю праздничную неделю, сказав: «От тебя не требуется нести бремя Сына Человеческого; только стражник должен бодрствовать, когда город мирно спит». Иисус не вернулся в Иерусалим. Пробыв в одиночестве почти неделю на холмах неподалеку от Вифании, он отправился в Капернаум. По пути домой он провел день и ночь в одиночестве на склонах Гелвуя, неподалеку от того места, где покончил с собой царь Саул. И когда он прибыл в Капернаум, он казался более веселым, чем при расставании с Иоанном в Иерусалиме.

На следующее утро Иисус подошел к сундуку, который оставался в мастерской Зеведея и в котором хранилось его личное имущество, надел свой фартук и принялся за работу, сказав: «Мне следует заняться делом в ожидании своего часа». И он проработал в течение нескольких месяцев — до января следующего года — в лодочной мастерской вместе со своим братом Иаковом. После этого периода работы с Иисусом, какие бы сомнения ни одолевали Иакова, пытавшегося осмыслить дело жизни Сына Человеческого, он, по существу, уже никогда не терял всей своей веры в миссию Иисуса.

В завершающий период работы в лодочной мастерской большую часть своего времени Иисус тратил на внутреннюю отделку некоторых более крупных лодок. Он с огромной тщательностью выполнял всю ручную работу и, потрудившись на славу, получал явное удовлетворение от того, чего он добивался как человек. Хотя он почти не тратил времени на пустяки, он был старательным работником, когда дело касалось сути любого начинания.

Со временем до Капернаума дошли слухи о некоем Иоанне, который крестил кающихся грешников в Иордане, проповедуя: «Приблизилось царство небесное; покайтесь и креститесь». Иисус слушал эти сообщения об Иоанне, который медленно продвигался на север по долине Иордана от ближайшей к Иерусалиму речной переправы. Но он продолжал работать, строя лодки, до тех пор, пока в январе 26 года н. э. Иоанн не поднялся до того места реки, которое находилось неподалеку от Пеллы. Тогда Иисус сложил свои инструменты и заявил: «Мое время исполнилось». Вскоре после этого он предстал перед Иоанном для крещения.

Однако с Иисусом происходили огромные перемены. Мало кто из тех, кому довелось общаться с ним и воспользоваться его помощью в период его путешествий по стране, смог позднее узнать в публичном учителе того же человека, которого в прошлые годы они знали и любили как частное лицо. И неспособность прежних подопечных Иисуса узнать его в облике влиятельного общественного проповедника последующих лет имела свое объяснение: трансформация его разума и духа продолжалась на протяжении длительного времени и была завершена во время его незабываемого пребывания на горе Ермон.

Иоанн Креститель родился 25 марта 7 года до н. э. в соответствии с обещанием, данным Гавриилом Елисавете в июне предыдущего года. В течение пяти месяцев Елисавета хранила посещение Гавриила в тайне. Когда же она рассказала о нем своему мужу Захарии, тот был чрезвычайно обеспокоен и полностью поверил ей только после того, как примерно за шесть недель до рождения Иоанна увидел необычный сон. Не считая посещения Гавриила и сна Захарии, с рождением Иоанна Крестителя не было связано ничего сверхъестественного.

На восьмой день, согласно еврейскому обычаю, Иоанну было сделано обрезание. Он рос как обычный ребенок — день за днем и год за годом — в небольшом селении, известном в те времена как город Иудин и находившемся примерно в четырех милях к западу от Иерусалима.

Самым примечательным событием раннего детства Иоанна было посещение вместе со своими родителями Назарета и встреча с Иисусом и его семьей. Этот визит состоялся в июне 1 года до н. э., когда Иоанну было чуть больше шести лет.

После возвращения из Назарета родители Иоанна занялись планомерным образованием мальчика. В этом маленьком селении не было синагогальной школы. Однако, будучи священником, Захария был весьма хорошо образован, а Елисавета была значительно лучше образована, чем женщины Иудеи в среднем. Она также имела отношение к духовенству, поскольку происходила из рода «дочерей Аарона». Ввиду того, что Иоанн был единственным ребенком, они уделяли много времени его умственной и духовной подготовке. Периоды богослужения Захарии в иерусалимском храме были непродолжительными, поэтому большую часть времени он посвящал своему сыну.

У Захарии и Елисаветы была небольшая ферма, на которой они разводили овец. Эта ферма вряд ли могла бы их прокормить, но Захария получал регулярное содержание из денежных средств храма, предназначенных для духовенства.

Иоанн был лишен возможности учиться в школе и окончить ее в четырнадцать лет, однако его родители решили, что именно в этом возрасте ему следует дать официальный обет назорея. Соответственно, Захария и Елисавета отправились со своим сыном в Ен-Геди, к берегу Мертвого моря. Здесь находился южный центр братства назореев, и здесь юноша прошел надлежащее торжественное и пожизненное посвящение в это братство. Пройдя этот ритуал и поклявшись воздерживаться от опьяняющих напитков, не стричь волос и не прикасаться к покойникам, Иоанн вместе с родителями направился в Иерусалим, где перед храмом совершил жертвоприношения, которые требовались от тех, кто давал клятву назорея.

Иоанн дал такой же пожизненный обет, который приняли его прославленные предшественники — Самсон и пророк Самуил. Пожизненный назорей считался святым человеком. Евреи относились к назореям почти с таким же уважением и почтением, которые оказывались первосвященнику, что было неудивительно, ибо назореи пожизненного посвящения были единственными — за исключением первосвященников — людьми, которые допускались в святая святых храма.

Иоанн вернулся из Иерусалима, чтобы пасти овец своего отца, и со временем превратился в сильного и благородного человека.

Когда шестнадцатилетним юношей Иоанн прочитал об Илии, пророк горы Кармил произвел на него столь сильное впечатление, что он решил перенять у него стиль одежды. Впредь Иоанн всегда носил власяницу и подпоясывался кожаным поясом. К шестнадцати годам он почти завершил свое физическое развитие, а его рост превышал шесть футов. Со своими ниспадающими волосами и причудливой манерой одеваться он действительно был самобытным юношей. И его родители ожидали великих свершений от своего единственного сына — заветного дитя и пожизненного назорея.