С помощью могущественной, приводившей в трепет силы ложного страха примитивная религия подготовила в человеческом разуме почву для посвящения ему истинной духовной силы сверхъестественного происхождения — Настройщика Мышления. И с тех пор божественные Настройщики стремятся к тому, чтобы превратить страх перед Богом в любовь к Богу. Эволюция может быть медленной, но она неотвратима.

[Представлено Вечерней Звездой Небадона.]

Культ духов сформировался как средство защиты от несчастий. Первобытные религиозные обряды этого культа возникли из-за боязни неудач и необычайного страха смерти. Ни одна из этих ранних религий не имела какого-либо отношения к признанию Божества или почитанию сверхъестественного. Такие обряды были в основном негативными, направленными на то, чтобы избежать, изгнать или принудить духов. Культ духов был всего лишь страхованием от несчастий; он не имел никакого отношения к тем вкладам, которые делаются в расчете на более высокую прибыль в будущем.

На протяжении долгого времени человек вел ожесточенную борьбу с культом духов. Ничто в истории цивилизации не способно вызвать большего сожаления, чем зрелище человека, ставшего жалким рабом страха перед призраками. Именно с рождением этого страха человечество вступило на путь религиозной эволюции. Человеческое воображение покинуло берега своего «я» и теперь уже не бросит якорь, пока не придет к представлению об истинном Божестве, настоящем Боге.

Смерть вызывала страх потому, что она означала освобождение очередного духа из его физического тела. Древние люди делали всё возможное для того, чтобы предотвратить смерть, избавить себя от необходимости бороться еще с одним духом. Они стремились во что бы то ни стало заставить духа покинуть место смерти и отправиться в загробный мир. Наиболее сильный страх духи вызывали в период между своим предполагаемым появлением в момент смерти и последующим отбытием на свою родину, что являлось смутным и примитивным представлением о псевдонебесах.

Хотя дикарь наделял духов сверхъестественными способностями, он вряд ли считал их обладателями сверхъестественного разума. Люди прибегали к различным хитростям и уловкам в попытке одурачить и обмануть духов. Цивилизованный человек до сих пор возлагает большие надежды на то, что внешняя набожность сможет каким-то образом обмануть даже всеведущее Божество.

Первобытные люди опасались болезней, ибо видели, что болезнь нередко является предвестницей смерти. Если племенному шаману не удавалось излечить страдающего человека, больного обычно переносили из семейного жилища в другое, меньшее, или оставляли умирать в одиночестве на открытом воздухе. Дом, в котором кто-то умирал, обычно уничтожался; если этого не происходило, такой дом всегда обходили стороной. Этот страх мешал древнему человеку возводить более капитальные жилища; он также препятствовал строительству постоянных селений и городов.

Когда член клана умирал, дикари всю ночь бодрствовали, разговаривая друг с другом, ибо опасались, что если они заснут вблизи трупа, то могут также умереть. Заражения от трупа укрепили страх перед покойниками, и все народы — в тот или иной период — пользовались сложным обрядом, предназначенным для того, чтобы человек мог очиститься после контакта с покойником. Древние люди верили, что трупу необходим свет; тело покойника никогда не оставляли в темноте. В двадцатом веке вокруг усопших по-прежнему горят свечи, и люди до сих пор сидят у смертного одра. Так называемый цивилизованный человек едва ли изгнал страх из своей философии жизни.

Однако, несмотря на весь свой страх, люди по-прежнему стремились обмануть духов. Если жилище, где умирал человек, не уничтожалось, то труп выносился через отверстие в стене, но ни в коем случае не через дверь. Эти меры предосторожности принимались для того, чтобы сбить духа с толку, не дать ему остаться и оградить себя от его возвращения. Кроме того, участники траурной церемонии возвращались с похорон другим путем, чтобы дух не мог последовать за ними. Возвращение назад и множество других приемов использовались для того, чтобы помешать духу вернуться из могилы. Чтобы обмануть духа, члены противоположных полов часто обменивались одеждой. Траурная одежда должна была изменить внешность живых, позднее — отдать дань уважения мертвым и, таким образом, ублажить духов.

Негативная программа умиротворения духов появилась в религии задолго до позитивной программы сдерживания духов и обращения к ним с просьбами. Первые акты поклонения выражали не благоговение, а попытку защититься. Современный человек считает разумным застраховаться от пожара; так и для дикаря высшая мудрость заключалась в том, чтобы обезопасить себя от навлекаемых духами несчастий. Стремление обеспечить эту защиту выражалось в методах и обрядах, используемых в культе духов.

Когда-то люди верили в то, что величайшим желанием духа является скорейшее «изгнание», с тем чтобы он мог спокойно отправиться в загробный мир. Любое ошибочное действие или нарушение процедуры, допущенное живыми при исполнении ритуала изгнания духа, неизбежно мешало переходу духа в мир призраков. Считалось, что это не нравится духу, и разгневанный дух представлялся источником бедствий, неудач и несчастья.

Похоронная церемония возникла из стремления человека заставить душу-призрака отправиться в свою будущую обитель, а заупокойная проповедь поначалу предназначалась для того, чтобы рассказать новому духу, как туда попасть. Существовал обычай оставлять в могиле или поблизости от нее пищу и одежду, необходимые духу в его путешествии. Дикари считали, что для «изгнания духа» — для того, чтобы заставить его покинуть окрестности могилы, — требуется от трех дней до года. Эскимосы до сих пор верят в то, что душа пребывает рядом с телом три дня.

После смерти соблюдали молчание или оплакивали покойника, чтобы не привлекать дух назад, домой. Обычной формой оплакивания были самоистязания — нанесение телесных ран. Многие просветители пытались положить этому конец, но безрезультатно. Считалось, что соблюдение поста и другие формы самоотречения были в угоду духам, которые получали удовольствие от неприятностей, постигавших живых в переходный период, когда духи прячутся поблизости, прежде чем отправиться в загробный мир.

Длительные и частые периоды бездеятельности в течение траура по умершему были одним из основных препятствий для развития цивилизации. Каждый год недели и даже месяцы проходили буквально впустую в непродуктивном и бесполезном оплакивании покойников. Приглашение на похороны профессиональных плакальщиков указывает на то, что оплакивание было ритуалом, а не выражением горя. Современные люди могут оплакивать усопшего из уважения к нему или из чувства тяжелой утраты, однако древний человек делал это из страха.

Имена покойников никогда не произносились вслух. Более того, часто они исключались из языка. Эти имена становились табу, что являлось причиной постоянного обеднения языков. В конце концов это привело к распространению эвфемизмов и образных выражений, таких как «имя или день, которые никогда не упоминаются».

В древности люди стремились во что бы то ни стало избавиться от духа, и потому предлагали ему всё, что только можно было пожелать в течение жизни. Духам нужны были жены и слуги; обеспеченный дикарь рассчитывал на то, что как минимум одна жена-рабыня будет похоронена заживо вместе с ним. В соответствии с более поздним обычаем, жена кончала с собой на могиле мужа. Если умирал ребенок, то мать, тетку или бабушку часто душили для того, чтобы взрослый дух мог сопровождать дух ребенка и ухаживать за ним. И те, кто таким образом отказывался от жизни, обычно делали это добровольно; действительно, если бы они нарушили обычай, страх разгневать духа лишил бы их жизнь даже тех немногих радостей, которые были доступны первобытным людям.