Первобытный человек безо всяких колебаний порабощал своих товарищей. Женщина стала первым рабом — рабом семейным. Человек эпохи кочевого скотоводства порабощал женщину как низшего полового партнера. Непосредственной причиной такого вида полового рабства было уменьшение зависимости мужчины от женщины.

Еще недавно обращение в рабство было уделом тех военнопленных, которые отказывались принимать религию завоевателя. В более глубокой древности пленников съедали, замучивали до смерти, натравливали друг на друга, приносили в жертву духам или обращали в рабство. Рабовладение было значительным прогрессом по сравнению с массовым убийством и каннибализмом.

Обращение в рабство было шагом вперед в развитии более милосердного отношения к военнопленным. Побоище в Гае — во время которого были убиты все мужчины, женщины и дети, и только король был оставлен в живых для удовлетворения тщеславия победителя — является типичным примером варварских убийств, которыми занимались даже считавшиеся цивилизованными народы. Налет на Ога, васанского царя, был столь же жестоким и опустошительным. Иудеи «истребили» своих врагов, захватив всю их собственность в качестве военной добычи. Они наложили на все города дань страдания, «убив всех мужчин». Однако многие современные им племена, отличавшиеся меньшим племенным эгоизмом, уже давно принимали к себе лучших пленников.

Охотники — например, американские красные люди — не обращали в рабство: они либо принимали, либо убивали пленников. Рабовладение не получило распространения среди кочевников, которым не требовалось много рабочей силы. На войне скотоводы обычно убивали всех пленных мужчин, уводя в рабство только женщин и детей. Моисеевы законы содержали подробные предписания, позволявшие сделать пленницу женой. Если пленная женщина не удовлетворяла, ее можно было прогнать, но иудеям не разрешалось продавать таких отвергнутых спутниц в рабство, — во всяком случае, это было прогрессивным шагом. Несмотря на примитивные социальные стандарты иудеев, они значительно превосходили окружавшие их племена.

Скотоводы были первыми капиталистами: их стада представляли собой капитал, а жили они на проценты — естественный прирост. И они были не склонны доверять уход за своим богатством рабам или женщинам. Однако впоследствии они начали захватывать пленных мужчин, заставляя их возделывать землю. Таково происхождение крепостных — людей, прикрепленных к земле. Африканцев было легко научить обрабатывать землю; поэтому они и стали великой расой рабов.

Рабовладение является неотъемлемым звеном в развитии человеческой цивилизации. Оно стало тем мостом, через который общество перебралось из хаоса праздности к порядку и цивилизованной деятельности. Оно заставило отсталые и ленивые народы работать, обеспечив, таким образом, богатство и досуг, необходимые для прогресса более развитых рас.

Институт рабовладения заставил человека создать регулятивный механизм первобытного общества, что привело к появлению первых форм правления. Рабовладение, требующее твердого регулирования, практически исчезло в средневековой Европе ввиду неспособности феодалов управлять рабами. У отсталых племен древности — таких как нынешние австралийские аборигены — никогда не было рабов.

Конечно, рабовладение означало угнетение, но именно в школах гнета человек учился трудолюбию. В конце концов рабы стали пользоваться благами более развитого общества, которое они столь неохотно помогли создать. Рабовладение создает организацию, ведущую к культурным и социальным достижениям, однако вскоре оно незаметно поражает общество изнутри, превращаясь в самую тяжелую из всех разрушительных социальных болезней.

Благодаря открытиям современной техники рабство отошло в прошлое. Рабовладение, как и многоженство, отмирает, ибо оно невыгодно. Но внезапное освобождение большой массы рабов всегда было гибельным; постепенное освобождение связано с меньшими бедами.

Сегодня люди не являются социальными рабами, но тысячи из них позволяют амбициям загонять себя в рабство долговой ямы. Принудительное рабство сменилось новой и более совершенной формой новой индустриальной зависимости.

Хотя идеалом общества является всеобщая свобода, никогда не следует терпеть праздности. Каждый здоровый человек должен быть вынужден выполнять хотя бы такой объем работы, который необходим для самообеспечения.

Современное общество поворачивает вспять. Практически исчезло рабство; выходят из употребления домашние животные. В поисках могущества цивилизация устремилась назад, к огню — неорганическому миру. Человек вышел из варварства с помощью огня, животных и рабов; сегодня он стремится назад, отвергая услуги рабов и помощь животных, чтобы вырвать новые тайны, новые источники богатства и могущества, которые хранятся в кладовых природы.

Хотя первобытное общество практически являлось коммуной, первобытный человек не был приверженцем современных коммунистических доктрин. Коммунизм той древней эпохи не был только теорией или социальной доктриной; он являлся простой, практической и автоматической адаптацией. Коммунизм предотвращал нищету и нужду; попрошайничество и проституция были практически неизвестны этим древним племенам.

Первобытный коммунизм не особенно принижал людей, как не возвеличивал он посредственность, но он действительно поощрял пассивность и праздность, подавлял трудолюбие и разрушал честолюбие. Коммунизм был необходимой опорой в процессе роста первобытного общества, но он уступил место более высокому общественному укладу, ибо противоречил четырем явно выраженным человеческим тенденциям:

1. Семья. Человек стремится не только накопить собственность, но и передать ее своему потомству. Однако в древнем общинном обществе личный капитал либо сразу же расходовался, либо распределялся среди членов группы после смерти владельца. Собственность не наследовалась — налог на наследство составлял сто процентов. Появившиеся позднее правила, регулирующие накопление капитала и наследование собственности, были явным шагом вперед в развитии общества. Это так, несмотря на последующие грубые злоупотребления капиталом.

2. Религиозные тенденции. Помимо этого, первобытный человек стремился накопить собственность в качестве начального капитала для следующей жизни. Этим объясняется существовавший в течение долгого времени обычай хоронить личные принадлежности человека вместе с ним. В древности верили, что только богатым сразу же после смерти уготовано хотя бы какое-то удовольствие и величие. Учители богооткровенной религии — в особенности христианские проповедники — первыми провозгласили, что бедняки имеют равные с богачами шансы на спасение.

3. Стремление к свободе и досугу. На заре социальной эволюции пропорциональное распределение личных доходов среди членов группы практически было формой рабства; труженик становился рабом бездельника. В этом заключалась самоубийственная черта коммунизма: расточительный жил за счет бережливого. Даже в настоящее время транжир зависит от государства (бережливых налогоплательщиков), которое должно заботиться о нем. Те, у кого нет капитала, до сих пор считают, что те, у кого он есть, должны их кормить.

4. Стремление к безопасности и могуществу. Коммунизм был окончательно уничтожен в результате обманной практики прогрессивных и преуспевающих индивидуумов, прибегавших к различным уловкам в попытке избавиться от кабалы ленивых бездельников своего племени. Однако поначалу все подобные накопления делались тайно; небезопасность таких занятий в первобытном обществе препятствовала открытым накоплениям капитала. Даже в более поздние времена обладание чрезмерным богатством было связано с большой опасностью; в таких случаях царь обязательно придумывал какой-нибудь повод для конфискации имущества богача, а когда тот умирал, похороны задерживались, пока семья не жертвовала крупную сумму — налог на наследство — на общественные нужды или в пользу царя.