Именно осознание своей беспомощности перед могущественными силами природы, вместе с признанием слабости человека перед лицом болезни и смерти, заставило дикаря просить помощи у сверхматериального мира, который в его смутном представлении являлся источником этих таинственных превратностей жизни.

Представление о сверхматериальном аспекте смертной личности родилось из неосознанных и совершенно случайных ассоциаций повседневных событий, а также из суеверных сновидений. Явление во сне усопшего вождя одновременно нескольким членам его племени казалось убедительным свидетельством того, что прежний вождь действительно вернулся в какой-то форме. Всё это было очень реальным для дикаря, который просыпался от собственного крика, дрожа и обливаясь потом.

То, что вера в загробную жизнь родилась из снов, объясняет постоянное стремление воображать незримые вещи в терминах вещей зримых. И вскоре это новое представление о будущей жизни, возникшее под влиянием увиденных во сне призраков, начало успешно нейтрализовывать страх смерти, связанный с биологическим инстинктом самосохранения.

Древнего человека также очень волновало собственное дыхание, особенно в холодном климате, когда при выдохе изо рта шел пар. Дыхание жизни считалось тем феноменом, который отделял живых от мертвых. Человек знал, что его дыхание способно покинуть тело, и, видя себя во сне совершающим всевозможные странные вещи, он убеждался в том, что в человеке было нечто нематериальное. Наиболее примитивное представление о человеческой душе — призраке — возникло из системы представлений о дыхании и сновидениях.

В итоге, дикарь представлял себя в двойном качестве: как тело и как дыхание. Дыхание минус тело составляло дух, призрак. Хотя призраки, или духи, имели явно человеческое происхождение, они считались сверхлюдьми. Казалось, что эта вера в существование бестелесных духов объясняла необычные, чрезвычайные, редкие и необъяснимые явления.

Примитивная доктрина о продолжении жизни после смерти необязательно была верой в бессмертие. Существа, способные считать только до двадцати, думали не о бесконечности и вечности, которые не могли постигнуть, а о повторяющихся инкарнациях.

Оранжевая раса была более других склонна верить в переселение душ и реинкарнацию. Мысль о реинкарнации возникла из наблюдения внешнего и внутреннего сходства родителей и детей. Обычай называть детей в честь бабушек и дедушек или других предков объясняется верой в реинкарнацию. Некоторые последующие народы верили в то, что человек умирал от трех до семи раз. Это поверье (оставшееся от учений Адама об обительских мирах), равно как и многие другие следы богооткровенной религии, встречается у дикарей двадцатого века. В остальном такие учения абсурдны.

У древнего человека не было представлений об аде или будущих наказаниях. Для дикаря будущая жизнь была такой же, как и эта, — за вычетом всех неудач. Позднее появилось представление о различной судьбе для хороших и плохих душ — о небесах и аде. Однако в связи с тем, что, по мнению древних, человек вступал в следующую жизнь в тот же момент, как он покидал эту, они не видели смысла в старении и дряхлении. Пожилые люди предпочитали, чтобы их убивали до того, как они станут слишком немощными.

Почти у каждой группы было свое представление о судьбе призрака-души. Греки считали, что слабые люди имеют слабые души. Поэтому они придумали Аид — место, где принимались такие анемичные души. Также считалось, что подобные хилые субъекты отбрасывают и более короткие тени. Ранние андиты верили в то, что их души возвращаются на родину предков. Когда-то китайцы и египтяне считали, что душа и тело остаются вместе. У египтян это проявилось в тщательном устройстве гробниц и усилиях по консервации тела. Даже современные народы стремятся приостановить разложение трупов. В представлении древних евреев, бестелесный двойник человека отправлялся в Шеол, откуда уже не мог вернуться в мир живых. Это был действительно важный шаг вперед в учении об эволюции души.

Нематериальную часть человека называли по-разному: призраком, духом, тенью, фантомом, привидением и, наконец, душой. Для древнего человека душа была его двойником, существовавшим во сне; она полностью и во всех отношениях соответствовала самому смертному, за исключением того, что не реагировала на прикосновение. Вера в двойников, существующих во сне, привела непосредственно к представлению о том, что у всякой вещи — живой или неживой — есть душа. Такие воззрения объясняют живучесть верований в природных духов; эскимосы до сих пор считают, что у всякой природной вещи есть дух.

Призрак-душу можно было слышать и видеть, но не осязать. Постепенно человеческие сновидения привели к такому развитию и расширению активности эволюционирующего мира духов, что смерть стала видеться как «испускание духа». У всех первобытных племен, за исключением тех, которые ненамного поднялись над уровнем животных, появилась какая-то концепция души. Развитие цивилизации уничтожает это суеверное представление о душе, и человек начинает полностью зависеть от откровения и личного религиозного опыта для формирования нового представления о душе как совместном творении богопознавшего разума и поселяющегося в нем божественного духа — Настройщика Мышления.

Древние смертные обычно не различали вселявшегося в человека духа и имеющую эволюционное происхождение душу. Дикарь пребывал в полном недоумении, не зная, является ли призрак-душа каким-то природным свойством тела или же представляет собой внешнюю субстанцию, во владении которой находится тело. Отсутствие рациональных доводов в сочетании с растерянностью объясняет полную несостоятельность взглядов дикарей на душу, призраков и духов.

Считалось, что душа так же соотносится с телом, как аромат — с цветком. Древние люди верили, что душа способна покидать тело различными способами:

1. Обычная, кратковременная потеря сознания.

2. Сон, естественные сновидения.

3. Кома и потеря сознания в связи с заболеваниями и несчастными случаями.

4. Смерть — окончательное расставание с телом.

Дикарь считал чихание неудачной попыткой души покинуть тело. Тело было способно воспрепятствовать такой попытке, когда оно находилось в состоянии бодрствования, начеку. Впоследствии чихание всегда сопровождалось каким-нибудь религиозным выражением, например: «Благослови тебя Бог!»

Уже в древности сон считался подтверждением того, что призрак-душа способна покидать тело, и люди верили в то, что ее можно вернуть, произнося или выкрикивая имя спящего. Полагали, что при других формах бессознательного состояния душа уходит еще дальше, возможно — пытается ускользнуть навсегда, приближаясь к смерти. Сновидения рассматривали как впечатления души, полученные ею во сне при временном пребывании вне тела. Дикарь считает свои сны такими же реальными, как и любые впечатления в состоянии бодрствования. Древние люди старались будить спящих постепенно, чтобы душа успевала вернуться в тело.

Во все эпохи человека охватывал благоговейный страх при появлении ночных видений, и древние евреи не были исключением. Они действительно верили в то, что Бог говорит с ними во сне, несмотря на предписания Моисея, направленные против такого воззрения. И Моисей был прав, ибо обычные сны — это не тот метод, к которому прибегают личности духовного мира, когда они стремятся установить связь с материальными существами.

Древние люди верили в то, что душа может вселяться в животных или даже неодушевленные предметы. Кульминацией этого представления стала вера в оборотней — отождествление людей с животными. Днем человек мог быть законопослушным гражданином, а ночью, когда он засыпал, его душа вселялась в волка или другое животное, рыская в округе и совершая опустошительные набеги.