Сущность ритуала — в совершенстве его исполнения; у дикарей он должен выполняться с абсолютной точностью. Только исполненный по всем правилам обряд обладает такой силой, которая может подчинить духов. Если ритуал несовершенен, он способен вызвать только гнев и негодование богов. Поскольку медленно развивающийся разум человека полагал, что способ выполнения ритуала является решающим фактором для его эффективности, рано или поздно древние шаманы должны были превратиться в духовенство, подготовленное к руководству скрупулезными обрядами. Так на протяжении десятков тысяч лет бесконечные ритуалы мешали развитию общества. Это проклятие цивилизации невыносимым грузом отягощало каждый жизненный шаг, каждое начинание человеческого рода.

Ритуал есть способ освящения обычая; ритуалы ведут к созданию и увековечению мифов, а также способствуют сохранению социальных и религиозных обычаев. С другой стороны, сами ритуалы порождались мифами. Часто ритуалы несут вначале социальный, затем экономический характер и, наконец, приобретают святость и величие религиозного обряда. Практика ритуала может быть личной или групповой — либо и той, и другой, — что видно на примере молитвы, танца и драмы.

Слова стали частью ритуала, например, употребление таких выражений, как «аминь» и «селах». Привычка сквернословить — это проституирование давнего ритуального повторения святых имен. Древнейшим ритуалом является совершение паломничества к святыням. На следующем этапе ритуал превратился в изысканные обряды очищения и канонизации. Обряды посвящения у первобытных племен в действительности являлись примитивным религиозным ритуалом. Методы поклонения, которые использовались в тайных обрядах древних мистериальных культов, были не чем иным, как непрерывным исполнением разросшегося религиозного обряда. Наконец, ритуал превратился в современные типы общественных церемоний и религиозного поклонения — службы, включающие молитвы, песнопения, распевное чтение с ответствиями хора и другие индивидуальные и групповые духовные обряды.

Эволюция священнослужителей началась с шаманов и прошла через стадии оракулов, прорицателей, певцов, танцоров, создателей погоды, хранителей религиозных реликвий, опекунов храмов и предсказателей — до собственно руководителей религиозным поклонением. В итоге служба стала наследственной; появилась постоянная каста священников.

С развитием религии священники стали специализироваться согласно своим дарованиям или особым наклонностям. Одни становились певчими, другие служили молебны, третьи совершали обряды жертвоприношения. Позднее появились ораторы — проповедники. А когда религия превратилась в институт, эти священники стали утверждать, что они «хранят ключи от неба».

Священники всегда стремились поразить простых людей и вызвать у них благоговение, используя для проведения религиозных ритуалов один из древних языков и выполняя различные магические пассы, призванные настолько мистифицировать верующих, чтобы усилить в них сознание благочестия и авторитет священников. Во всём этом заключена великая опасность подмены религии ритуалом.

Духовенство сделало многое для того, чтобы задержать развитие науки и воспрепятствовать духовному прогрессу. С другой стороны, оно помогло укрепить цивилизацию и усовершенствовать некоторые области культуры. Но многие современные священники перестали руководить ритуалом поклонения Богу, переключив свое внимание на теологию — попытку дать определение Богу.

Священники несомненно являлись камнем на шее человечества, однако неоценимо значение истинных религиозных вождей, указавших путь к высшим и лучшим реальностям.

[Представлено Мелхиседеком Небадона.]

Молитва как религиозное средство возникла из предшествующих ей монологических и диалогических выражений нерелигиозного характера. Неизбежным следствием достижения первобытным человеком самосознания стало осознание им внешнего мира, обретение двойной способности: социальной реакции и осознания Бога.

Древнейшие молитвы не относились к Божеству. Эти выражения очень напоминали слова, с которыми вы обращаетесь к другу, принимаясь за важное дело: «Пожелай мне удачи». Первобытный человек был рабом магии; случай — удача и неудача — вторгался во все сферы жизни. Поначалу такие прошения об удаче были монологами, похожими на размышления вслух человека, совершающего магический обряд. На следующем этапе эти верящие в случай люди заручались поддержкой своих друзей и семей, и вскоре они уже выполняли некоторое подобие обряда с участием всего клана или племени.

С появлением представлений о призраках и духах эти прошения стали направляться сверхчеловеческим существам, а после того как человек осознал существование богов, такие выражения достигли уровней настоящих молитв. К примеру, примитивная религиозная молитва некоторых австралийских племен предшествовала вере в духов и сверхчеловеческие личности.

Сегодня такого обычая придерживается индийское племя тода, чьи молитвы не имеют конкретного адресата. Так же поступали и ранние народы до того, как у них пробудилось религиозное сознание. Правда, для племени тода данный факт свидетельствует о том, что их вырождающаяся религия регрессировала до этого примитивного уровня. Сегодняшние ритуалы молочных жрецов этого племени не являются религиозным обрядом, ибо эти безличностные молитвы никак не способствуют сохранению или улучшению социальных, моральных или духовных ценностей.

Дорелигиозные молитвы были частью ритуалов маны у меланезийцев, веры в удах у африканских пигмеев и поклонения маниту у америндов. Африканские племена баганда лишь недавно расстались с молитвами, связанными с верой в ману. Запутавшись в дебрях ранней эволюции, человек молился местным и национальным богам, фетишам, амулетам, призракам, правителям и обыкновенным людям.

Функция ранней эволюционной религии заключается в сохранении и укреплении постепенно формирующихся основных социальных, моральных и духовных ценностей. Эта миссия религии не осознается человечеством, однако она осуществляется в основном за счет молитвы. Молитва символизирует непреднамеренную, но, тем не менее, личную и коллективную попытку любой группы обеспечить (осуществить) сохранение высших ценностей. Если бы не защитная сила молитвы, все святые дни быстро превратились бы в обыкновенные дни отдыха.

Религия и ее средства, главным из которых является молитва, объединяются только с теми ценностями, которые признаются обществом, одобряются группой. Поэтому когда первобытный человек пытался удовлетворить свои самые низменные эмоции или добиться откровенно эгоистичных целей, он лишался утешения, которое дает религия, и поддержки, которую предлагает молитва. Если устремления индивидуума имели антисоциальный характер, ему приходилось искать помощи в нерелигиозной магии, обращаться к колдунам и, таким образом, лишаться помощи молитвы. Поэтому молитва уже в глубокой древности стала могущественной опорой социальной эволюции, морального прогресса и духовных достижений.

Однако разум первобытного человека не отличался ни логичностью, ни последовательностью. Ранний человек не понимал, что материальный мир не относится к компетенции молитвы. Эти простодушные люди полагали, что пища, кров, дождь, добыча и прочие материальные вещи улучшают общественное благополучие, и потому они начали молиться об этих физических благах. Это, хотя и являлось извращением молитвы, содействовало стремлению добиваться материальных целей за счет социальных и этических действий. Несмотря на то что такое проституирование молитвы понижало духовные ценности народов, оно, тем не менее, непосредственно повышало их экономические, социальные и этические нравы.

Молитва монологична только в разуме самого примитивного типа. Уже на раннем этапе она превращается в диалог и быстро достигает уровня группового поклонения. Молитва означает, что домагические заклинания примитивной религии достигли того уровня, на котором человеческий разум осознаёт реальность благотворных сил или существ, способных повысить социальные ценности и расширить нравственные идеалы, и, кроме того, что эти силы являются сверхчеловеческими и отличными от внутреннего «я» самосознающего человека и его смертных собратьев. Поэтому истинная молитва возникает только после того, как фактор религиозной помощи начинает осознаваться как личностный.