Тучи, дождь и град были объектами поклонения во многих первобытных племенах и культах природы. Бури — с их громом и молниями — внушали раннему человеку благоговейный страх. Его настолько поражали эти стихийные возмущения, что он считал гром голосом разгневанного бога. Поклонение огню и страх молнии были связаны друг с другом и широко распространены среди многих древних групп.

В сознании охваченных страхом первобытных смертных огонь смешивался с магией. Поклонник магии будет живо помнить один случайный положительный результат сотворения магических заклинаний, напрочь забывая о целом ряде отрицательных результатов, полных провалов. Почитание огня достигло своей вершины в Персии, где оно сохранялось в течение долгого времени. Некоторые племена поклонялись огню как самому божеству, другие почитали его как пылающий символ очищающего духа почитаемых ими божеств. Следить за священным огнем поручали весталкам, и в двадцатом веке свечи по-прежнему горят как часть ритуала многих религиозных служб.

Поклонение прошло естественный путь развития — от камней, холмов, деревьев и животных, через стадию боязливого почитания стихий, к обожествлению солнца, луны и звезд. В Индии и других местах звезды считались прославленными душами великих людей, ушедших из жизни во плоти. Халдейские приверженцы культа звезд считали себя детьми отца-неба и матери-земли.

Поклонение луне предшествовало поклонению солнцу. Почитание луны достигло апогея в эру охоты, а поклонение солнцу стало главным религиозным обрядом в последующую эпоху земледелия. Впервые поклонение солнцу получило широкое распространение в Индии, и здесь оно сохранялось дольше всего. В Персии почитание солнца породило в дальнейшем культ Митры. У многих народов солнце считалось прародителем их царей. Халдеи помещали солнце в центр «семи колец вселенной». Более поздние цивилизации называли в честь солнца первый день недели.

Бог солнца считался мистическим отцом непорочно зачатых сынов предначертанной судьбы; полагали, что таких сынов периодически посылают в качестве спасителей в дар избранным расам. Этих сверхъестественных младенцев всегда пускали по течению одной из священных рек, а затем каким-то удивительным образом спасали, после чего они вырастали, чтобы сделаться чудотворными личностями и спасителями своих народов.

Поклонившись всему и всем на земле и на небе, человек без колебаний удостоил такого же обожания и себя самого. Простодушный дикарь не проводит четкого различия между животными, людьми и богами.

В древности все необычные люди считались сверхлюдьми, которые внушали такой страх, что на них смотрели с благоговейным ужасом; в некотором роде, им буквально поклонялись. Даже рождение близнецов считалось либо чрезвычайно счастливым, либо чрезвычайно несчастным событием. Лунатики, эпилептики и слабоумные часто являлись объектами поклонения для своих нормальных собратьев, которые полагали, что такие ненормальные существа служат обителью богов. Поклонялись жрецам, царям и пророкам; в древности верили, что святость благочестивых людей ниспослана им божествами.

Когда умирали племенные вожди, их причисляли к божествам. Позднее, когда выдающиеся души покидали этот мир, их причисляли к лику святых. Без сторонней помощи эволюция никогда не порождала богов, которые превосходили бы прославленных, возвышенных и высокоразвитых духов усопших смертных. В период ранней эволюции религия творила своих собственных богов. В процессе откровения религия формулируется Богами. Эволюционная религия творит своих богов по образу и подобию смертного человека; богооткровенная религия стремится к развитию и возвышению смертного человека до образа и подобия Бога.

Богов-духов, имеющих якобы человеческое происхождение, следует отличать от природных богов, ибо поклонение природе действительно привело к появлению пантеона — природных духов, возвышенных до положения богов. Культы природы продолжали развиваться наряду с появившимися позднее культами духов, оказывая взаимное влияние. Многие религиозные системы включали двоякое представление о божестве — природных богах и богах-духах. В некоторых теологиях эти представления замысловато переплетаются, что видно на примере Тора — героя-духа, который был также властелином молний.

Однако поклонение человеку достигло своего апогея, когда бренные правители стали требовать подобного благоговения от своих подчиненных и, в подтверждение таких требований, заявлять о своем божественном происхождении.

Может показаться, что поклонение природе возникло естественно и непроизвольно в сознании первобытных мужчин и женщин. Так оно и было. Однако в течение всего этого времени в том же самом примитивном сознании действовал шестой вспомогательный дух, посвященный этим народам в качестве направляющего влияния на данной ступени эволюции человека. Этот дух постоянно пробуждал в человеческих расах тягу к поклонению, какими бы примитивными ни были его первые формы. Дух поклонения положил явное начало стремлению человека к поклонению, несмотря на то что побудительной силой этого стремления являлся животный страх и что первые его проявления были сосредоточены на объектах природы.

Вы должны помнить, что направляющим и определяющим фактором всякого эволюционного развития являлось чувство, а не мысль. Для примитивного сознания чувства страха, опасности, почитания и поклонения мало чем отличаются друг от друга.

Когда тяга к поклонению наставляется и направляется мудростью — созерцательным и эмпирическим мышлением, — тогда поклонение начинает превращаться в феномен истинной религии. Когда служение седьмого вспомогательного духа — духа мудрости — становится эффективным, тогда в своем поклонении человек начинает отворачиваться от природы и природных объектов и обращает свой взор к Богу природы и вечному Создателю всех природных вещей.

[Представлено Яркой Вечерней Звездой Небадона.]

Эволюция примитивной тяги к поклонению и превращение ее в религию не зависят от откровения. Для обеспечения такого развития совершенно достаточно нормального функционирования человеческого интеллекта под направляющим воздействием шестого и седьмого вспомогательных духов разума, относящихся к всеобщему наделению духом.

По мере персонализации, одухотворения и, наконец, обожествления природы в сознании человека, его древнейший дорелигиозный страх природных сил постепенно приобретал религиозные черты. Следовательно, примитивная религия была естественным биологическим результатом психологической инерции развивающегося животного разума, после того как в таком разуме появились представления о сверхъестественном.