Суверенитет есть власть, и он растет за счет организованности. Этот рост организованности политической власти является благим и нужным явлением, ибо в своей тенденции он стремится охватить всё более широкие части всего человечества. Однако на каждой промежуточной стадии то же самое развитие политических организаций создает проблемы между изначальной и естественной организацией политической власти — семьей — и окончательным завершением политического развития — управлением всем человечеством, с участием всего человечества и для всего человечества.
Начиная с власти родителей в семейной группе, политический суверенитет формируется за счет организации по мере того, как семьи сливаются в единокровные кланы, которые, в силу различных причин, объединяются в племена — надъединокровные политические группы. А затем, за счет торговли, общения и завоеваний, племена объединяются в нацию, в то время как сами нации иногда объединяются империей.
По мере того, как суверенитет переходит от меньших групп к большим, войны становятся более редкими, то есть сокращаются военные конфликты между малыми народами. Однако опасность возникновения крупных войн возрастает в процессе разрастания суверенных государств. Вскоре, когда весь мир будет исследован и заселен, когда в нем останется несколько сильных и могущественных наций, когда у этих великих и якобы суверенных государств появятся общие границы, когда их будут разделять только океаны, — тогда возникнут все условия для больших войн, всемирных конфликтов. Сосуществование так называемых суверенных государств не может не порождать конфликты и не приводить к войнам.
Трудность эволюции политического суверенитета от уровня семьи до уровня всего человечества заключается в том сопротивлении, которое оказывает инерция, проявляющаяся на всех промежуточных уровнях. Семьи порой бросали вызов своим кланам, а действия кланов и племен часто бывали губительными для территориального государства. То, что является опорой на предыдущих этапах развития политической организации, всегда служит (и всегда служило) помехой и препятствием для каждого нового, поступательного развития политического суверенитета. И так происходит потому, что однажды мобилизованная человеческая приверженность плохо поддается изменению. Та же лояльность, которая делает возможной эволюцию племени, затрудняет эволюцию сверхплемени — территориального государства. И та же лояльность (патриотизм), благодаря которой возможна эволюция территориального государства, чрезвычайно усложняет эволюционное развитие управления всем человечеством.
Политический суверенитет создается из отказа от самоопределения — сначала индивидуума в пределах семьи, затем — семей и кланов по отношению к племени и более крупным группам. В целом, эта постепенная передача самоопределения от меньших групп к всё более крупным политическим организациям протекала на Востоке с неослабевающей силой со времени появления династий Мин и Моголов. На Западе этот процесс продолжался более тысячелетия, вплоть до окончания мировой войны, когда злополучное ретроградное движение на время нарушило эту нормальную тенденцию, возродив исчезнувший политический суверенитет многочисленных малых групп в Европе.
Прочный мир воцарится на Урантии только тогда, когда так называемые суверенные государства осознанно передадут всю свою суверенную власть братству людей — всемирному правительству. Интернационализм — лиги наций — никогда не сможет дать человечеству прочного мира. Всемирные союзы наций смогут успешно предупреждать локальные войны и удовлетворительно контролировать малые государства, но они не предотвратят мировых войн, как не смогут они контролировать три, четыре или пять сильнейших правительств. В случае настоящего конфликта, одна из этих мировых держав выйдет из Лиги Наций и объявит войну. Невозможно избежать войн до тех пор, пока нации заражены обманчивым вирусом государственного суверенитета. Интернационализм является шагом в правильном направлении. Международные полицейские силы смогут предотвратить многие малые войны, однако они будут неэффективными для предотвращения крупных войн — конфликтов между великими военными державами земли.
По мере сокращения числа действительно суверенных наций (великих держав), увеличивается как возможность, так и потребность во всемирном правительстве. Когда в мире остается лишь несколько действительно суверенных (великих) держав, то они должны либо вступить в смертельную борьбу за государственное (имперское) превосходство, либо — за счет добровольной передачи некоторых прерогатив суверенности — создать принципиальное ядро сверхгосударственной державы, которая послужит началом реальной суверенности всего человечества.
Мир придет на Урантию только после того, как так называемые суверенные государства передадут право ведения военных действий представительному правительству всего человечества. Политическая суверенность присуща народам мира. Когда все народы Урантии создадут мировое правительство, у них будет право и возможность сделать такое правительство СУВЕРЕННЫМ; и только тогда, когда такая представительная, или демократическая, мировая держава будет контролировать все сухопутные, воздушные и морские силы, смогут возобладать мир на земле и добрая воля среди людей.
Воспользуемся важным примером девятнадцатого и двадцатого веков: сорок восемь штатов Американской Федерации уже давно живут в мире. Они более не ведут междоусобных войн. Они передали свой суверенитет федеральному правительству и, используя для решения конфликтов третейский суд, отказались от любых притязаний на иллюзорное самоопределение. Хотя каждый штат решает свои внутренние дела, он не связан с внешними сношениями, тарифами, иммиграцией, военными делами или торговлей между штатами. Не занимаются отдельные штаты и вопросами гражданства. Сорок восемь штатов страдают от разрушительных последствий войны только тогда, когда возникает угроза суверенитету федерального государства.
Отказавшись от однотипных заблуждений — суверенитета и самоопределения, — сорок восемь штатов сохраняют мир между штатами и покой в отношениях между ними. Так и нации Урантии начнут обретать мир, когда они добровольно передадут свой суверенитет всемирному правительству — верховной власти братства людей. В таком мире малые нации будут столь же могущественными, сколь и великие — подобно тому, как маленький штат Род-Айленд представлен двумя сенаторами в американском конгрессе, так же как густонаселенный штат Нью-Йорк или крупный штат Техас.
Ограниченный (местный) суверенитет этих сорока восьми штатов был создан людьми и для людей. Федеральный (государственный) суверенитет Американской Федерации был создан тринадцатью первыми штатами для их собственной пользы и для пользы людей. Когда-нибудь сверхгосударственный суверенитет планетарного правительства всего человечества будет также создан нациями для их собственной пользы и для пользы всех людей.
Граждане не рождаются для того, чтобы приносить пользу правительствам; правительства суть организации, которые создаются и предназначаются для пользы людей. Эволюция политического суверенитета завершается только с появлением управления, обеспечивающего суверенность всех людей. Все остальные виды суверенитета являются относительными по своей ценности, промежуточными по своему значению и подчиненными по своему статусу.
С развитием научного прогресса войны будут становиться всё более и более разрушительными, пока они не поставят под угрозу само существование человеческого рода. Сколько мировых войн должно вспыхнуть, сколько лиг наций должно пасть, прежде чем люди будут готовы создать правительство для всего человечества, вкусить благо прочного мира и прийти к процветанию, основанному на доброй воле среди людей всего мира?
