Май 1905

Москва

Дорогой Сергей Александрович!

Я очень виноват перед Вами, назначив заседание на вчерашний вечер.

Дело в том, что у меня неожиданно освободился вчерашний вечер и я поспешил предложить его студии, забыв о том, что вчера был праздник. Я вспомнил об этом только тогда, когда не увидел Вас на заседании. Простите мне эту неловкость. Жаль, что так случилось. Вчера было важное и дельное заседание. Подробности сообщит Вам Всев. Эмильевич ¹. Пока же спешу остановить какие-нибудь шаги по заказу мебели для театра (венские стулья и кресла).

Вчера все единогласно, с Шехтелем ² во главе, который был на заседании, решили оставить старую, существующую мебель. Егоров берется ее поправить дешево и прочно ³.

Покатость зрительного зала решили заменить по итальянскому способу, а именно: первые ряды подпилить, последующие поставить на деревянные подставки подножки скамеек. А на самые дальние ряды подкладывать на сидения толстые подушки. Зрительный зал просят покрасить в один тон.

Пока решили составить смету и справиться с контрактом.

Должны ли мы будем восстанавливать существующую живопись?

Переднюю и вход оставим без изменения.

Фойе будут декорировать хозяйственным способом и нашими художниками. Еще раз извините.

Душевно преданный

К. Станиславский

1 июля 905

(Ессентуки, д. Войновой

до 1 августа, потом в Москве)

1 июля 1905

Ессентуки

Дорогая и многоуважаемая Вера Васильевна!

Я так виноват перед Вами, что не пытаюсь и оправдываться. Виноват, конечно, за долгое молчание. Я так устал, как никогда. В Москве работал из последних сил на оба театра ¹. Миллионы всяких затруднений и неприятностей. Работаешь и думаешь о том, что все это никому не нужно в это ужасное время. Решили было ехать в Вильдунген, но испугался насмешек и глумлений. Если Вы в неметчине, — бедная, как я Вас жалею. Я в бунтующем Кавказе. Несмотря на всякие ужасы, от которых нас предостерегали, здесь спокойно и хорошо. На этот раз я здесь со всей семьей и веду жизнь праведную, не легкомысленную, как раньше. Пока во мне происходит реакция и нервы мои в ужасном состоянии, а тут еще пристают с концертами, и в воскресенье предстоит читать в концерте в день годовщины Чехова. Ведь это ужасно…

Что сказать Вам о Шарлотте ². Роль чудесная для тех, кто хочет создавать образы. Если Вы вышли из того периода, когда хочется быть на сцене душкой или милашкой, конечно, хватайтесь за роль обеими руками.

Прежде всего живите образом, не трогая и не баналя слов роли. Запритесь и играйте что в голову придет. Представьте себе такую сцену: Пищик делает предложение Шарлотте, и она невеста… Как она будет себя вести. Или Шарлотту прогнали, и она опять поступила куда-то в цирк или кафешантан. Как она делает гимнастику, или как она поет шансонетку. Причесывайте себя на разные манеры и ищите в себе самой то, что Вам напомнит о Шарлотте. 20 раз доходите до отчаяния, но не прекращайте поисков. Найдете!.. Заставьте влюбленного в Вас немца говорить по-русски и замечайте: как он произносит слова и в чем характерность произношения. Не забудьте сыграть Шарлотту в драматический момент ее жизни. Добейтесь, чтоб она искренно заплакала над собой. Таким образом Вы найдете все нужные ноты гаммы.

Это письмо было перервано лихорадкой, которую я схватил здесь. 4 дня пролежал в постели. Неужели придется уезжать отсюда. Куда? В России теперь так неуютно и беспокойно, что найти благоприятное для отдыха место — почти невозможно.

О моих записках Вы молчите. Совершенно понимаю, что Вы их находите никуда не годными… Но… мне нужна Ваша критика, а не похвала… Ради бога, напишите самым жестоким образом Ваше мнение. Хочу сделать еще одну последнюю попытку в поисках формы ³. Очень жаль, если мой материал погибнет вместе со мной. Итак, не церемоньтесь и ругайте. Мне это и нужно… Будьте здоровы, целую Ваши ручки. Нестору Александровичу низкий поклон.

Преданный и любящий

К. Алексеев

Ессентуки,

д. Войновой,

4/VII-905

4 июля 1905

Глубокоуважаемый Сергей Александрович.

На Поварской стена еще стоит. Очевидно, городское управление или полиция задерживает формальностями ¹.

Это страшно!..

Вот мои соображения: при хорошей погоде в Пушкине можно будет репетировать до 10–15 августа. И в это время придется позябнуть, так как августовские вечера бывают очень прохладные. Между 15–25 августа будут устраиваться и приспособляться к театру на Поварской. Около 25-го начнутся репетиции, а с 1 сентября непременно должны итти генеральные. Для пяти-шести заготовленных пьес их придется делать от 20–25, т. е. почти ежедневно.

Только при таких условиях можно будет начать сезон, как предположено — 1 октября. Если не удастся этого добиться — беда и мы провалились, так как дальше нет возможности наверстать потерянное время. Внушите это Краузе… ².

Самый поздний срок для окончания работ в театре — это 1 августа. Для работ по проводке электричества и других сценических работ останется 2 недели (т. е. по 15 авг.). Это очень мало. Не подумайте, что я хочу учить Вас. Убежден, что в этой области Вы не нуждаетесь в моих советах. Пишу это письмо только для того, чтобы поделиться с Вами моими предположениями на распределение предстоящих работ. Эти сведения Вам необходимо знать заблаговременно, и я тороплюсь сообщить их Вам.

Как говорить с Краузе и подстегнуть его, Вы знаете лучше, и потому я сплю спокойно за Вашей могучей спиной.

Как живете и удалось ли Вам похудеть? Мне это удалось в совершенстве, так как я схватил здесь лихорадку и пока худею, но не поправляюсь. Недавно пришлось участвовать в концерте-спектакле в память Чехова вместе с Николаем Александровичем ³. Он играл премило Луку в «Медведе». Он тоже схватил лихорадку и похворал. Вид у него немного свежее, хотя худ — очень. Астмы не было.

Жму Вашу руку и прошу поцеловать за меня ручку Вашей жене. Жена кланяется Вам.

Уважающий Вас

К. Алексеев

Июль 1905

Ессентуки

Дорогая Ольга Леонардовна!

Бесконечно благодарен за оба интересных письма и за чудные пост-карты. Получив первое письмо, я поторопился составить ряд фигур для толпы, которые и посылаю при этом письме.

Так мы представляем себе здесь, на Кавказе, норвежскую толпу!..

Проверьте с натурой. Изменяйте и дополняйте всем, что Вам представляется характерным в жизни. Зарисовывайте, как умеете, и побольше. Абонируйтесь за счет театра на иллюстрированные журналы. Словом, привозите больше, снимайте ¹.

Будем in corpore[36] целовать Ваши ручки, а режиссеры — и ножки, если позволите.

Но вот что самое необходимое.

1) Как одеть телеграфиста Енс Спира?

2) Как одеть инженера Бреде (хотелось бы ему характерность, в мундире ли, или просто в шляпе)?

3) Как одеть детей: Густава и Элиаса?

4) Нет ли интересного покроя и для Карено?

5) Как ходят помещики вроде Отермана? ²

На все эти вопросы ответьте очень подробно. Ради бога, зарисуйте, как умеете, не только покрой, но и цвета. Запишите, что это за материи (сукно, кожа, войлок и проч.). Словом, все очень подробно. Что касается народа, то тут Вы во сто раз более знаете, чем я.

Перечеркивайте и вносите все, что Вам покажется характерным. Изменяйте, дополняйте. Все не похожее на русское нам на руку. Все дающее необычное, декадентское, импрессионистическое в костюмах, вещах или пейзажах — тоже на руку. При выборе пост-карт не забывайте и «Эллиды» и «Росмера». Например: внутренность старинного замка для «Росмера»; внутренность комнаты в «Эллиде»… ³.