Общее настроение — очень повышенное. Все необычно для актеров. Общежитие (дача, которую, на свой страх, для товарищей наняли Шенберг и Бурджалов. Чудная дача, очень симпатичное общежитие), премиленькое, чистенькое здание театра. Хороший тон. Серьезные репетиции и главное — неведомая им до сих пор манера игры и работы. Вот, например, мнение Москвина: «Когда мне давали Саларино и я прочел роль — мне стало скучно, а теперь это самая любимая, но и самая трудная роль». Первые репетиции вызвали большие прения в общежитии. Было решено, что это не театр, а университет. Ланской кричал, что за три года в школе он слышал и вынес меньше, чем на одной репетиции (конечно, это не очень рекомендует петербургскую школу). Словом, молодежь удивлена… и все испуганы немного и боятся новой для них работы. Порядок на репетиции сам собой устроился образцовый (и хорошо, что без лишнего педантизма и генеральства), товарищеский. Если бы не дежурные — у нас был бы полный хаос, так как первое время мы жили даже без прислуги (взятый Кузнецов скрылся в день открытия). Дежурные мели комнаты, ставили самовары, накрывали столы — и все это очень старательно, может быть, потому, что я был первым дежурным и все это проделал очень тщательно. Словом, общий тон хороший. Репетиции, ввиду того что все новые лица, идут туго (хотя их было уже около 22). «Антигона» вся прочтена по ролям. Мизансцена сделана, и репетируют на сцене целиком.
«Шейлок» по ролям прочтен неоднократно. Мизансцена сделана четырех первых картин. Еще далеко не слажено по тонам.
«Самоуправцы» прочтены. Мизансцена сделана первых трех актов.
«Гувернер» прочтен, к мизансценам не приступали.
Перехожу к последнему и самому главному.
Чарский. Думаю, что он попадет к нам, но не будем торопиться. Он места не найдет так скоро… и не так уж он необходим.
Вишневский. Увы! — он нам нужен до зарезу, и больше всех мне как режиссеру и актеру. Без него «Шейлок» не пойдет (если не закабалять Калужского). Без него все мои силы и время уйдут на «Федора». […] По-моему, с Вишневским надо покончить теперь же, но до 20 июля молчать. Надо выслать ему все роли. […]
Merci за письмо — отвечаю на некоторые вопросы.
1) Верю Вашему знанию публики, верю и литературному чутью и боюсь вмешиваться в вопрос репертуара. Я часто ошибался в выборе пьес. Если писал свои соображения о «Между делом», то только для Вашего сведения. Буду читать и думать о пьесах.
2) Буду стараться добиваться техники для проведения «Много шума» почти без антракта, но… это очень трудно.
3) Очень люблю «Укрощение строптивой», но зачем трогать Южина. Он хороший человек и артист, а главное, получится отвратительный тон конкуренции — это будет отзываться театральной гнилью («Шейлок», «Укрощение»). Хотя жаль. Для Книппер чудная роль. Можно попросить не ставить пьесы, так как Лешковская играет ее ужасно 15.
4) Может быть, Эллида — Роксанова, но какой это удар для Книппер. Надо ей придумать что-нибудь очень эффектное. Жаль, если она отойдет на второй план 16.
5) Москвин — Федор — это очень интересно 17.
6) Буду пробовать, но ужасно боюсь Мейерхольда — старика. Не могу отрешиться для Курюкова от тона Артема 18.
7) Артем — Голубь-отец? Уж очень я сроднился с этой богатырской парочкой: Зонов и Грибунин 19.
8) Симов разрешит вопрос об Архангельском соборе 20 так же просто, как и первую декорацию «Потонувшего колокола». Конечно, нельзя уменьшать пропорции. Мы с ним час сидели в Кремле, отыскали церковь (деревянную), которая была между Успенским и Архангельским соборами. Думаю, что выйдет недурно.
Мой сердечный привет Екатерине Николаевне. Жена просит передать ей и Вам свое почтение.
Преданный и уважающий Вас
К. Алексеев
Нет возможности перечитать все письмо, уж очень я расписался, воспользовавшись свободным вечером. Не взыщите за ошибки, описки, помарки и стиль. До вторника буду сильно занят репетициями.
58. Из письма к Вл. И. Немировичу-Данченко
Конец июня — начало июля 1898
Москва
Многоуважаемый Владимир Иванович!
Сознаю, что до 25 июля нам едва хватит времени для:
1) «Шейлока», «Антигоны», «Гувернера», «Самоуправцев», «Ганнеле» 1, «Федора» (еще одной пьесы для Пушкина: какой? Легче всего «Бесприданница»).
«Много шума», «Уриэль» (некоторые роли), Магда, Мальволио — едва ли будем репетировать 2. Роли пройдем между делом.
2) Итак, для репетиций пока мы обойдемся без Вас. Что может запутаться — это хозяйственная сторона, так как она совсем еще не поставлена: Манасевич не только абсолютно ничего не делает — он [поручает] другим даже мелкие покупки, не следит за отчетностью и сам путается в счетах (это может оказаться очень убыточным). Его надо как можно скорее гнать. Между тем без Вас я связан — не могу ничего предпринять. Разрешите мне поскорее переговорить с Судьбининым (с Рындзюнским я не кончал) — по общему мнению, он подойдет к этому делу, хотя бы временно, до Вашего возвращения. При всем искреннем желании у меня не хватает времени, чтобы вести хозяйственную часть, так как, с одной стороны, репетиции, с другой — декорации, портные, бутафоры, выбор материи, закупка всех мелочей для «Федора» и «Шейлока»- все лежит на мне, и надо торопиться.
3) Роксанова больна и пишет, что [на] несколько дней опоздает.
4) Сегодня, как я слышал, актеры пишут Вам петицию о том, чтобы их служба считалась с 15 июня, и о том, чтобы Якубенкам, Грибуниным и пр. делался вычет, так как они отдуваются теперь за них 3.
5) Самарова служит за 1200 рублей.
6) При переписках происходят недоразумения и задержки. От многих назначений ролей Вы бы отказались, если бы узнали ближе актеров, поэтому не будьте в претензии, если в этом случае я буду делать без Вашего согласия некоторые изменения. Это прямо необходимо, чтобы не задержать дела. Вот несколько примеров: вместо Артема в «Шейлоке» роль отдана Чупрову, вместо последнего — Бурджалову. Если бы не такое распределение, не пришлось бы репетировать их сцены и они сидели бы без дела, кроме того, я бы не имел случая познакомиться с данными Чупрова.
7) Роль Магды придется отдать Савицкой. Если будет играть ее Роксанова, то смысл пьесы потеряется, так как рядом с Желябужской она будет казаться больше эльфой (эфирнее).
8) Роль матери в «Ганнеле» даю Желябужской, так как, не зная Книппер (у которой голос слишком низок), боюсь, что она не сладит с фокусами с крыльями, превращениями и пр. Желябужская же (она должна была играть роль в первой постановке) создана для всяких фокусов и сентиментальной красоты.
9) Увы, Мейерхольд должен играть в «Ганнеле» смерть. Более подходящей фигуры нет. Судьбинин не может играть абсолютно ничего, и тем более роль с пластическими жестами. Он извозчик, да еще ломовой (но славный малый).
10) Мейерхольд попал и в «Самоуправцев», так как без него нельзя было бы репетировать пьесу, так как не хватало актеров 4.
11) Судьбинин ста раз не сыграет!!!.. Боюсь, что, посмотрев его и Андреева, Вы ни разу не пустите их на сцену (по крайней мере в костюмных ролях). Ничего отвратительнее андреевского голоса я не слыхивал [а Вы обращаете такое внимание (и очень основательно) на голоса].
12) Свое мнение о Вишневском я высказал в заказном письме. Если вы с ним согласны — кончайте, вызвав его в Ялту или письменно. Но пусть пока он молчит и напишет: куда ему высылать роли (или лучше не высылать, а то он их начитает неверно).
…Очень, очень волнуюсь, что цензурный вопрос оттягивается. Ведь «Ганнеле», «Федор», «Антигона», «Между делом» цензуры еще не прошли, а мы их репетируем и затрачиваемся на них. Вдруг выйдет недоразумение? Вдруг (как это часто бывает) Литвинов в августе месяце скажет: да… это общедоступный театр… а!.. я это упустил из виду… Тогда мы погибли 5. Вдруг переводчик не даст «Между делом»?… Ужасно неспокойно беремся за дело. Вдруг Корш или Погожев подложат нам свинью относительно «Федора»?… 6 От них все станется. Гораздо спокойнее иметь в своем портфеле разрешенный цензурой экземпляр. С «Федором» же еще затруднение. Как он вымаран? Остаются ли духовные лица? Ведь их там целый полк. Если они остаются — то одно распределение ролей, нет — вся комбинация меняется.
