— Ну, теперь, когда я закончила этот год, я могу либо продолжить учебу, либо поискать работу в местных художественных галереях, либо вообще все бросить.

— А чего ты хочешь сама?

— Я бы хотела работать в галерее.

— Тогда работай. — Я поднимаюсь и застегиваю пиджак.

— Правда?

— Да, конечно.

Она прищуривает глаза.

— Это слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Я ухмыляюсь.

— Нет, я серьезно. Тут должен быть подвох. Ты дон Ди Санто, и мой брак с тобой снова сделает меня мишенью, верно?

Я вдыхаю, словно проглатываю отрезвляющий глоток воздуха.

— Верно.

— Я буду в безопасности, если устроюсь на обычную работу?

— Если выберешь галерею в той части города, которая принадлежит мне, все будет в порядке.

Ее глаза широко распахиваются.

— И какие же части ты держишь?

Я наклоняю голову и прищуриваюсь, вспоминая.

— Практически все.

— А Марчези?

— Мы выдавили их из Нижнего Манхэттена, Бруклина и Статен-Айленда. Не считая Ньюарка, они ушли на север. В остальном они нам проблем не доставят.

Она провожает меня взглядом, пока я иду к двери.

— Кстати, — бросаю я через плечо, — я пригласил твою тетю и сестер на обед.

— Зачем?

— Я не хотел, чтобы ты чувствовала себя одинокой в свой первый день в новом доме.

В ее глазах мелькает паника.

— У тебя, эм, есть еда?

Я кладу руку на дверную ручку и оборачиваюсь к ней.

— У меня есть не просто еда. У меня есть персонал. Не много, но те, кто действительно важен. Обед подадут на террасе, когда только захочешь.

— Понятно. Хорошо. — Она кивает. — Спасибо. Эм, Кристиано…

— Да?

— Ты уверен, что хочешь на мне жениться?

Я почти смеюсь от ее вопроса, но она чертовски серьезна.

— Королева, я убил родную кровь ради тебя. Я никогда в жизни не был так уверен ни в чем.

Трилби

Я все еще хожу по комнатам, забитым моими вещами, когда слышу радостные голоса, приближающиеся к парадной двери. Я выглядываю в окно и вижу нескольких мужчин из прислуги Кристиано, которые спешат предложить помощь, не отрывая глаз от Тесс.

— Почему Трилби до сих пор здесь? — ноет Бэмби.

Сера пожимает плечами и прячет улыбку.

— Понятия не имею.

Она ужасно врет.

— Надеюсь, обед будет приличным, — говорит Тесс. — Я умираю с голоду.

Наша третья сестра всегда голодна. Восемнадцать лет прошло, а я до сих пор не понимаю, куда она все это умудряется девать.

— Не будь вульгарной, — одергивает ее Аллегра. — Нас пригласил дон, и мы должны вести себя с уважением.

Тесс уже открывает рот, чтобы возмутиться, но Аллегра останавливает ее тем самым взглядом.

— И это значит, что ты не должна съесть здесь все подчистую.

Тесс хмурится.

— И когда-нибудь твой метаболизм не справится с тем количеством, которое ты в себя запихиваешь, дорогая, — предостерегает Аллегра. Она проводит пальцем вверх и вниз по собственной фигуре, в редкий момент самокритики. — Вот пример.

По крайней мере, это заставляет Тесс замолчать.

— Я здесь! — кричу я, и четыре головы одновременно поворачиваются в мою сторону.

Они забывают о своих мелких перепалках и спешат в дом.

Я выбегаю из комнаты и мчусь по лестнице вниз, сталкиваясь с Серой у самого низа. Она обхватывает меня руками и прячет лицо в изгибе моей шеи.

— Я скучала по тебе, — шепчет она.

— Caspita²⁴! Вы же виделись всего лишь вчера, — произносит Аллегра, проходя мимо так, будто это уже ее дом.

Сера держит мое лицо всего в нескольких сантиметрах от своего и качает головой.

— Я знаю, что прошла всего одна ночь, и знаю, что ты всего лишь за углом, но... — Она опускает взгляд на пол, а потом поднимает его из-под рыжих ресниц. — У меня ощущение, будто ты уходишь, ускользаешь.

Мои брови сдвигаются.

— Я ведь уже жила здесь, когда Саверо... ну... — Я не знаю, как назвать свои отношения с опозоренным, мертвым бывшим женихом, но это и не важно, потому что Сера прикладывает палец к моим губам.

— В этот раз все по-другому, — тихо говорит она. — В этот раз ты действительно хочешь быть здесь.

Я прикусываю внутреннюю сторону щеки.

— Правда?

— Это очевидно, Трилби. Вы без ума друг от друга.

Моя грудь наполняется странной смесью тепла и тревоги.

— Откуда ты знаешь?

Она тихо смеется.

— С того самого момента, как он пригласил нас с тобой на примерку свадебного платья, я наблюдаю за тем, как вы ведете себя рядом друг с другом. Вы словно зеркала, отражающие свет.

— Что? — мой шепот едва слышен. — Если это было настолько очевидно для тебя, то...

Легкость исчезает с ее лица.

— Это было очевидно для меня только потому, что я слишком сильно за тебя переживаю. Никто другой ничего не заметил, потому что они не смотрели так внимательно.

— Саверо знал, — признаюсь я. — Или хотя бы подозревал.

Сера проводит пальцами по моей щеке, и в ее глазах вспыхивает сочувствие.

— Это многое объясняет.

Я заставляю себя улыбнуться, пока Бэмби скачет из комнаты в комнату, выбирая, какой телевизор включить первым. И тут мне приходит в голову одна мысль.

— Сера... как Кристиано смог перевезти все мои вещи всего за несколько часов?

Моя сестра не может скрыть улыбку.

— Аллегра.

Кристиано разговаривал с моей тетей?

— С помощью пары своих солдат и нескольких грузовиков U-Haul.

Я поворачиваюсь и вижу, как моя тетя стоит с приподнятой бровью.

— Ты не должна вот так просто вывозить мои вещи по своему желанию, — нахмурившись, говорю я.

— О, Трилби, — с темным смешком отвечает она. — Это было не по прихоти.

— Когда он с тобой говорил?

— Пару дней назад, — отвечает она.

Я уже собираюсь сказать, что для меня это звучит именно как прихоть, но она поднимает брови.

— Но я поняла, что это было неизбежно в тот момент, когда он явился с половиной груди своего брата в коробке.

Я сжимаю губы и бросаю взгляд на Серу, которая зеленеет при одном воспоминании. Я просовываю руку в ее локоть и веду ее к террасе.

— Пойдем. Ты ненадолго здесь, и я хочу услышать все о твоих планах на Хэмптонс.

— Можно я завтра вернусь со своим купальником? — спрашивает Бэмби. Вода кругами расходится от того места, где ее ноги покачиваются в бассейне.

Я наливаю себе еще розового лимонада, который один из слуг поставил на стол.

— Не вижу причин, почему нет.

— Ты, случайно, не можешь щелкнуть пальцами и наколдовать ранний ужин? — голос Тесс звучит лениво, а ее солнечные очки сверкают на шезлонге.

Аллегра неодобрительно цокает с собственного шезлонга, но, похоже, сил спорить с племянницей у нее нет.

— Нам, возможно, стоит дождаться Кристиано. Это пока не ощущается как мой дом. — Пока я произношу эти слова, меня вдруг пронзает мысль, что, возможно, он никогда не будет ощущаться как мой. Он огромный, величественный, и я никогда не мечтала стать «хозяйкой» какого-то дома, тем более одного из самых роскошных на всем Лонг-Айленде.

Как раз в тот момент, когда Тесс собирается шумно вздохнуть от своей «голодовки», голоса эхом разносятся по дому, и мою грудь наполняет тепло от знакомого тембра. Когда Кристиано выходит на террасу, мне приходится сдерживать каждое желание броситься к нему. Вместо этого мы медленно идем навстречу друг другу, пряча улыбки, прекрасно понимая, что взгляды всех членов моей семьи жадно следят за каждым нашим движением.

Я подхожу к нему и глубоко вдыхаю, когда он наклоняется и целует меня в щеку, легко, почти целомудренно. Затем его губы едва касаются раковины моего уха.

— Блядь, я хочу тебя наедине. — Он отстраняется, забирая с собой весь мой воздух.

— Привет, — хриплю я. — Хороший день в офисе?

Его взгляд скользит по мне и разгорается голодом.