- Почему ты меня не ревнуешь? Или это снова мелкая ложь?

- А ты меня что, ревнуешь?

- Разумеется.

- К кому? - она смеется.

Я остаюсь серьезным и начинаю перечислять. На десятом имени ей становится еще смешнее.

- Бред, Тимур. Перестань.

- Я не могу контролировать мысли.

- Эм. Ну, может. Допустим. Я же пообещала, что буду с тобой спать в любом случае. Даже если ты весь вечер проводишь в компании очередной потрясающей женщины, и приезжаешь ко мне лишь потому, что она тебя не позвала к себе.

Потрясающей женщины. У Алёны, видимо, какая-то своя градация.

- Ты знаешь про Серафиму? - хмурюсь.

- Все обсуждают твою жизнь, я же не глухонемая. Твоя бывшая приехала в Москву на той неделе, и у вас сегодня свидание.

- Это не свидание, и она просто друг.

- Как скажешь.

- Ты обиделась? - присаживаюсь рядом. Алёна тоже занимает позицию сидя, натягивает майку.

Делаю то же самое. Одежда - словно доспехи нашего века: снижают градус уязвимости, устанавливают границы. Никому не нравится выяснять отношения, будучи голым.

- Это неважно. Не обращай внимания, пожалуйста. Я не хочу ссориться.

Ловлю ее взгляд.

- Почему? Давай поссоримся. Потом помиримся.

Молчит.

- Алён, почему ты не хочешь со мной ссориться?

- Потому что... - она опускает глаза, как будто сильно бледнея. - Я не понимаю, что тебе нужно и как сыграть в эту игру правильно! Что мне ответить на это?!

- То, что чувствуешь.

- Дай подсказку, - паникует.

- Алёна, что ты чувствуешь?

- От.... отчаяние, - дерзко глядя в глаза. - Я не знаю, как не надоесть тебе, конкурируя с такими красотками!

- Ты мне не надоела.

- Слава богу! - трет лицо. - Я так сильно волновалась. Поначалу я относилась к «Эккерт-про» несерьезно, но сейчас чувствую себя частью этой клиники, и еще одно увольнение меня размажет. И я... я живу в постоянном страхе. И просто не представляю, как еще тебе угодить. Как твоя бывшая я точно не станцую. И, глядя на Серафиму, типаж в общем-то становится понятен. Я же вообще другая! Записалась на онлайн курс по развитию чувственности, и пока что чувствую себя лишь полной дурой.

Моргаю, стараясь осмыслить.

Что она несет?

- Погоди. По клинике ходят слухи, что ты работаешь здесь, потому что спишь со мной, - говорю ровно. - Тебя это ранит? В этом дело?

Натянуто улыбается.

- Сомнительное на первый взгляд подозрение, да? Но от человека, которому нравится запах коагуляции, можно ожидать чего угодно. Мне повезло, что ты извращенец, - сводит в шутку. Обнимает за шею, но я не обнимаю в ответ. - Извини, Тимур, я не ожидала, что ты приедешь, и не подготовилась морально. В следующий раз буду веселой.

- Не надо быть веселой, если не весело. Вообще-то Серафима предлагала поехать к ней, - вкидываю.

- Понятно.

Молчит.

Продолжает обнимать. А у меня в голове какая-то липкая каша. Я как будто блуждаю вслепую, а потом вдруг картинка проясняется, и я отшатываюсь.

- Погоди. Какая-то фигня выходит. Посмотри мне в глаза. Посмотри и скажи: я тебя нравлюсь?

- Конечно. Как ты можешь не нравиться? Ты же Тимур Эккерт! Один из самых завидных женихов столицы.

- Я серьезно, Алёна. Почему ты со мной встречаешься?

Она сглатывает.

- Потому что без ума от тебя.

- Если ты не перестанешь дурачиться, я психану.

- Я не буду на тебя жаловаться, не беспокойся. Ценю твою поддержку и помощь. Я правильно понимаю ситуацию, давно не маленькая. Я здесь, потому что согласилась на твои условия.

Алёна

Тимура словно кипятком ошпарили.

Он вскакивает на ноги и отходит на несколько шагов, создавая между нами пространство.

Разве слова могут обжечь? Почему он выглядит так, будто обжегся? У меня груди режет, голова кружится. Все плохо.

- Мои условия? Алёна, поясни, пожалуйста, - глаз с меня не сводит.

Двигаюсь медленно, скованно. Опускаю ноги, впихиваю ступни в кроксы.

Сердце шумит. Воздух вокруг нас неотвратимо сгущается, звенит в ушах.

Почему наши разговоры никогда не прерывают? Ничего не случается в клинике, битком забитой пациентами! Отчаянно хочется попасть в романтическую комедию, где любой напряженный момент сводится в шутку.

А лучше - вовсе исчезнуть.

- Да, твои условия, - произношу ровно. - Работа мечты, неоценимая помощь от тебя и твоих лучших адвокатов. Я осознаю, что все это у меня есть, потому что ты почему-то хочешь со мной спать. По какой причине я, правда, не понимаю. Это не кокетство. А еще я понятия не имею, как ты отреагируешь на то, что у меня не вышло ответить взаимностью.

Плед, который Тимур постелил для нас на диван, скатался, и я принимаюсь аккуратно его складывать.

- Ты встречаешься со мной ради работы?

- Жизнь не оставила вариантов, - горько усмехаюсь.

Мне приходится конкурировать с невероятно красивыми женщинами, которых ты себе выбирал! И я просто в панике! Потому что никогда ничем таким не занималась! Я жила в больнице. Даже не думала! Слова жгут язык, но я не осмеливаюсь произнести их вслух и признать свою уязвимость.

- Ты поэтому меня соблазнила? Чтобы я тебе помог?

Слова отрезвляют.

Я пораженно моргаю, осмысливая.

- Я тебя соблазнила?!

Смотрит неотрывно. На лице ни тени сомнения.

- Тимур, ты с ума сошел? Да я... ты... ты правда думаешь в моей голове мог родиться столь хитрый план?! Ты серьезно сейчас?

Кажется, моя реакция оказывается слишком искренней: он мешкает, прежде чем ответить.

- Верно. Похоже на бред. Поэтому я никогда не думал с этой точки зрения. Но факты говорят за себя.

- Какие еще факты?

- Любые. Ты смотрела на меня весь встреч встречи выпускников. Например. Приходила в мой кабинет без повода... однажды даже коснулась грудью моей руки, когда мы смотрели фильм. Это банальщина, но я сразу отреагировал, поэтому почему бы и нет. Ловила меня в зале, хотя все знают, что я специально хожу в такие часы, когда он пустой. Да куча была признаков. Ты свечу наглаживала, демонстративно ревновала к медсестрам. В конце концов ты сама пришла в мое купе и предложила секс. А потом в гостинице позвала в свой номер. Например. Ты меня соблазняла.

Моргаю.

- Тимур, ты сам-то себя слышишь? - От шока и возмущения не сразу получается собрать мысли в кучу. Я немного заикаюсь, а потом выпаливаю на одном дыхании: - Я на тебя смотрела, потому что боялась, ты начнешь высмеивать меня после того, как застукал в кладовке. Мне было стыдно! И... разумеется я не касалась тебя грудью. Даже не знаю как прокомментировать, это какой-то сюр. Может, случайно, и то только потому, что ты не соблаговолил и на сантиметр отодвинуться, когда я искала для тебя момент. К тебе в кабинет я приходила, потому что никак не могла понять, что от меня требуется на новой должности. Ты же ничего не объяснил! В зале я оказалась случайно, клянусь тебе. А потом ты накинулся на меня в дежурке, и я перепугалась до смерти.

Его очередь недоуменно моргать.

- Я подумал, кровать пустая и хотел прилечь. А потом ты ответила на поцелуй.

- Конечно, ответила. Я растерялась. Меня сто раз предупреждали: ты будешь домогаться, нужно быть к этому готовой за такое место. И я... поняла - началось. Что мне было делать? Отпихнуть главврача? Кому нажаловаться?

Он бледнеет как полотно, и я осекаюсь. Вдруг хочется проглотить собственный язык. Вот только сама идея, что я кого-то пыталась соблазнить, кажется до тошноты несправедливой, обидной, горькой, и я продолжаю:

- Ты потащил меня в командировку, в которой мне совершенно нечего делать. Абсолютно всем в клинике было очевидно, с какой целью. Взял меня за руку в самолете! Поцеловал в отеле. Я поняла, что именно ты хочешь. Чего ждешь от меня. И... какой у меня был выбор?

Его лицо бледнее бумаги.

- Ты сказала, что боишься летать.

Вырывается смешок.

- Ты всех берешь за руку, кто боится летать?