- Вот блин. Я все еще здесь работаю?

Мой тон и самоирония веселят коллег. Пока Руслан отвечает на срочный телефонный звонок, Елена кладет ладонь мне на плечо и шепчет:

- Если ТээМ что-то решил, переспорить его невозможно. Говорят, он вчера прямо на совещании жестко осадил Романа. При всех.

По коже скользит холодок.

- Серьезно?

Рука Елены теплая, и прикосновение приятно.

- Да, Денис рассказал. ТээМ (так мы сокращенно его зовем) не боится идти против травли и всегда поддержит своего врача. Как ты к нему, так и он к тебе.

Я зябко обнимаю себя и опускаю глаза. Не знаю, что сказать.

В этот момент в ординаторскую заходит Рита, приятная блондинка с ресепшена.

- А вот и я! Алёночка Андреевна, кофе готов!

Она ставит деревянный поднос с чашкой капучино и маленькой шоколадкой на столик. Одаривает улыбкой. Но едва я присаживаюсь и делаю глоток, который, по ощущениям, не заслужила (пока что счет кофе - консультация: два - ноль), дверь ординаторской вновь распахивается.

Перед нами предстает явно раздраженная брюнетка модельной внешности в обтягивающей розовой хирургичке. Полагаю, медсестра.

Она единственная не поздоровалась со мной в вестибюле. Была очень занята.

- Доброе утро! Руслан Сергеевич, вы не знаете, - громко начинает она, - кто занял парковочное место Тимура Михайловича?

- Ну точно не я, - усмехается Руслан. - Может, кто-то из пациентов приехал раньше времени?

- На два часа? Там какой-то убитый жизнью «Рено-Дастер»! Я таких машин сто лет не видела на улицах.

Упс. Поднимаю руку.

- Это, видимо, я. Простите, не знала, что места на парковке именные.

Брюнетка делает вид, что только меня заметила.

- Здравствуйте, консультант Алёна Андреевна, верно?

Я хмурюсь. Кажется, будто девушка специально подчеркивает, что я здесь не врач. Она продолжает:

- Пожалуйста, поскорее переставьте машину.

Понимаю, я не права, но и тон, в котором разговаривает со мной медсестра, - неприемлем.

- Конечно, - произношу ровно. - Допью кофе и немедленно переставлю.

Интересно, с чем связано столь напыщенное поведение? Может, она чья-то протеже? Или спит со своим боссом?

Не исключено.

Девушка вздыхает, словно я попросила ее повторить одно и то же в десятый раз.

- Если вы собираетесь приезжать на машине, следует подать заявку в отдел кадров, и вам выделят парковочное место. Вы вроде бы еще вчера ознакомились со всеми правилами. Не прочитали, да? - снисходительно улыбается она. - Тимур Михайлович вот-вот приедет, а его место занято. Где он должен парковаться? В воздухе?

В этот момент в открытую дверь заходит (видимо, припарковавшийся в воздухе) Тимур Михайлович.

- Арина, спасибо за рвение, я спокойно нашел место. - Его голос звучит сухо и резко.

Совершенно неясно, чем вызвано неудовольствие, и мы с ней обе на всякий случай вспыхиваем.

Медсестра смотрит на Эккерта с ошеломительным обожанием, и меня царапает неприятное чувство, природу которого осознать не получается.

Это не мое дело.

Наверное, я против подобного рода романов, хотя знаю, что многие хирурги спят с кем-то на работе. Чем Эккерт не типичный хирург?

- Все ближайшие к клинике места были заняты. Я забеспокоилась, что вам придется долго идти. Сегодня холодно.

Непривычно видеть его в свободной одежде - синих джинсах и тонком свитере. Я стараюсь не пялиться на то, как красиво смуглая кожа контрастирует со светлой тканью, и поднимаюсь. Напоминаю себе, что действительно больше не хирург, и поэтому, умерив гордость, произношу:

- Давайте я переставлю машину. Я правда не специально. Буду знать.

- Все в порядке. Арина, попроси девочек сварить американо. Доброе утро.

Тимур протягивает руку Руслану, кивает Елене.

- Я правда могу, времени до летучки хватает, - бормочу я.

Наши взгляды встречаются, и мне ничего не остается, как вновь опуститься на диван. Эккерт определенно умеет задавить энергетикой.

- Алёна Андреевна, пожалуйста, допейте кофе, который для вас сварили, - ровно произносит он и отворачивается.

Я так пугаюсь, что немедленно осушаю чашку на треть.

«Не боится идти против травли и всегда поддержит врача».

Снова становится зябко, хотя температура в ординаторской идеальная.

Надо бы поблагодарить Тимура за поддержку.

Дверь, едва захлопнувшаяся за Ариной, опять распахивается, и в ординаторскую подтягиваются хирурги. Кто-то только прибывает на работу, кто-то возвращается с утреннего осмотра пациентов. Народ рассаживается на диваны и в кресла.

Эккерт, как и вчера, прислоняется спиной к широкому подоконнику. Я уже смекнула, что из этой точки (и с его ростом особенно) открывается идеальный обзор.

Тимур берет планшет и зачитывает план предстоящих операций. После чего идет обсуждение сложных случаев. Когда летучка заканчивается и народ разбредается, я решаюсь подойти.

Стою в небольшой очереди. А когда та до меня доходит, Эккерт начинает первым:

- Алёна Андреевна, сегодня у меня две операции, вы будете присутствовать.

- Да? - Мои брови взлетают вверх.

Мгновенно забываю, что хотела сказать.

Я. Буду. Присутствовать на операции!

Вдруг охватывает такая сильная радость, что едва не обнимаю его за шею. Что было бы совершенно неуместно.

- Ознакомьтесь с историями болезни. - Тимур вручает мне две тонкие папки.

- Что я буду делать?

- Консультировать меня. Что же еще? - совершенно серьезно заявляет он и идет к двери.

Я открываю папки, быстро читаю имена - Петр и Виктор - и прихожу в замешательство.

Бред какой-то.

Если урологи оперируют женщин в тех случаях, когда болезнь не затронула область гинекологии, то урогинекологи редко сталкиваются с мужскими операциями. По крайней мере я - ни разу. Это все равно что предложить окулисту восстановить слух.

Какой совет Эккерт хочет от меня получить?

Я... честно говоря, в принципе не особенно знакома с мужской анатомией вне учебников. Хм.

Да, пусть я встречалась с парнями, однако, как только отношения начинали мешать работе, все тут же заканчивалось. Болезненно. Мирон говорит, что между перечитыванием медсправочника и походом в кино я выберу первое, и в этом моя главная беда. Но это неправда! Я обожаю ходить в кино!

Просто на паре просмотров фильмов в месяц семью, увы, не построить.

Тем не менее искушение прорваться в операционную столь сильное, что решаю не спорить.

Очевидно, именно Тимуру Эккерту суждено поближе познакомить меня с анатомией мужского достоинства.

Пусть так.

Я открываю первую медкарту.

Когда телефон вибрирует, я как раз досматриваю ролик с предстоящей операцией, поэтому сильно раздражаюсь из-за того, что меня отвлекают.

Номер городской, на спам не похоже.

- Да?

- Алёна Андреевна Евсеева? - Ровный женский голос, предельно официальный тон.

- Верно.

- Секретарь судебного участка номер 800.

Господи. Внутри все ухает!

- Уведомляю вас о назначении предварительного судебного заседания по делу №… - Женщина называет набор цифр, которые тут же забываются. - Заседание состоится в зале...

Она продолжает тараторить, а мне приходится встряхнуть головой, чтобы каким-то, пусть даже самым примитивным физическим воздействием заставить мозг переключиться.

Мама ласково называет меня увлекающейся натурой. Друзья шутят, что я не собранная. Правда в том, что, когда готовлюсь к операции, я забываю обо всем прочем.

- Простите, а можно... еще раз дату и время?

- Десятое марта, десять часов утра, - говорит секретарь суда четко, словно автоответчик. - Повестку вам направили почтой, но мы дополнительно уведомляем вас телефонным звонком.

- Да, поняла, спасибо, - отвечаю я машинально и отключаюсь.

Сижу с трубкой в руке и смотрю в одну точку.

Иногда мне кажется, что происходящее - дурной сон. Но правда такова, что все мои попытки отвлечься на нормальную жизнь - это как раз и есть создание иллюзии. На самом же деле моя жизнь планомерно катится в пропасть.