Незамедлительно кидаю в него лист салата, он ловит и запихивает в рот, немного, впрочем, расслабившись, и я вместе с ним.

- Так дело не во мне?

- Хорошо, расскажу. Мы с командой юристов недооценили формулировки в учредительных документах, и теперь, как ты могла вчера убедиться, отец счастлив. Словно подарок ему на день рождения.

- Что-то серьезное??

- По факту я оказался миноритарием в собственной клинике. Юридически все идеально, но по сути я вложился временем, именем и всем, что у меня было, а финансовый выхлоп ушел инвесторам. Среди которых, конечно, Михаил Эккерт. Если хочешь назвать меня идиотом - самое время.

- Ты не рассказывал.

- Знаешь ли, не хотелось хвастаться перед девушкой своей мечты.

- Погоди-ка.

Он сказал, что я девушка его мечты. Телепортацию еще не придумали, но каким-то образом в следующую секунду я уже сижу у него на коленях. Тимур по-прежнему злой до невозможности, но поясницу мне массирует почти нежно. Будто я его антистресс.

- Ты же получаешь зарплату как хирург и главврач? Или тоже нет?

- Это да. Разумеется, да. Но у меня не так много часов в операционной. И этого мало.

- Что-то подсказывает, что не мало.

- Значительно меньше, чем я рассчитывал. Филиалы мы уже оформляем иначе, но их развитие - вопрос времени. Я стараюсь об этом не думать - но отец, черт его дери, умеет подобрать слова.

- Тебя аж потряхивает.

- Это со вчерашнего вечера. - Его рука ласкает мой живот, обхватывает грудь, при этом Тимур ощутимо расслабляется. Правда, пока не до конца.

- Он тебя обожает.

- Он меня ненавидит всей душой. Спит и видит, как я буду стоять нищий с протянутой рукой и повторять: «Ты был прав, отец».

Смеюсь, но он остается совершенно серьезным.

- У вас, очевидно, соревнования: кто успешнее. И могу поспорить, что ставку он делает на тебя.

- Моя маленькая наивная девочка, - деланно иронизирует.

- Сейчас было слегка снисходительно, - замечаю. - Но по сути я права. Ты занимаешь все его мысли. Да боже! Михаил едва ли не лопается от гордости, но похвалить открыто не может по каким-то личным причинам, поэтому журит. Он тебя журит так, что все вокруг приходят в восхищение. Еще бы, сын - успешный хирург. Сеть собственных клиник, названная его фамилией. Подумаешь, какая-то там ошибочка.

- Какая-то там ошибочка, - мрачно повторяет.

- Тимур, это бизнес. Если бы было легко, все бы им занимались.

- Просто скажи, что если у меня ничего не получится, ты все равно останешься со мной, потому что деньги для тебя не главное. Или что-нибудь в этом роде, такое же банальное.

Мы вновь встречаемся взглядами, и я говорю без тени иронии:

- Ты прекрасно знаешь, что я буду счастлива, если мы будем работать простыми хирургами в госке. И я ни на секунду не перестану обожать тебя, если так случится. Пусть это будет наш план Б, хорошо?

Он кивает.

- Даже если ты где-то накосячил в первой клинике, она все равно была необходима. Потому что без нее не было бы ни одного филиала. Нужно было начать.

Он снова кивает, я обнимаю его за шею, и некоторое время мы сидим в тишине.

- Может быть, съедемся? - предлагает он.

Я отшатываюсь и смотрю ему в глаза.

- Рано? Я думал, тебе нравится эта квартира. Ну и, допустим, я.

- Нравится. Очень нравится. Но дело не в этом.

- А в чем? Нам же не по шестнадцать, чтобы ходить кругами.

Я возвращаюсь на свой стул. Самое время рассказать о проклятье.

Сентябрь

Чудовищно жарко. Я часто дышу и пью много воды, отдыхая между подходами. Обычная тренировка в зале даётся неожиданно тяжело, внятного объяснения чему я не нахожу. Разве что....

Тимур в командировке, и я ежедневно, ежечасно, а иногда и ежесекундно по нему тоскую. Занимаю голову работой, благо ее достаточно, да и мы с ним третий месяц трудимся в разных клиниках, пересекаясь лишь утром, вечером и в выходные, могла бы привыкнуть. Но один тот факт, что его нет в городе, как будто лишает меня некоторой устойчивости. Хорошо, когда он рядом. Когда до него можно добраться в течение часа.

Снова пью воду большими глотками. Допустим, я смотрю на Тимура Эккерта через призму чувств - слишком сильных, чтобы можно было претендовать на объективность. Тем не менее нельзя не признать, что у него есть черты, которые вызывали уважение и ранее. Например, поразительное трудолюбие и предприимчивость. Забавный факт - эти качества можно отнести и к недостаткам.

У Тимура ушло несколько дней на то, чтобы переварить насмешки отца и свою ошибку в уставе. После чего он взял себя в руки и с двойным энтузиазмом занялся поиском новых помещений для филиалов. Требований к зданию и расположению у «Эккерт-про» очень много, далеко не каждое даже отдельно стоящее здание подойдет, и как только Тимур нашел несколько подходящих вариантов, незамедлительно вылетел.

Опускаюсь на лавку, тру виски - слегка подташнивает. Ничего, впрочем, необычного - лето выдалось непростым, и состояние разбитости посещало меня не единожды.

Первый удар - отказ Александры Исхаковой вести мое дело. Каждый раз, когда я начинала верить, что все получится, происходило что-то настолько болезненное, что внутри все сжималось от бессилия. Кто бы знал, насколько изматывающе - верить в себя.

Отдать ей должное, Александра Исхакова сообщила новости при личной встрече и пообещала помочь подыскать нового адвоката. А дальше или выражение моего лица на нее подействовало, или ей просто стало меня жаль, но она вдруг призналась, что это не из-за новых хейтерский статей. На днях Александра Дмитриевна узнала, что ждет ребенка, они с мужем обсудили ситуацию, и решили, что в ее положении лучше не брать дополнительную нагрузку.

Конечно, я ее поздравила и поблагодарила за ту помощь, которую она уже оказала. Тимур потом встречался с Савелием Андреевичем несколько раз, и каким-то образом уговорил их передумать. Полагаю, хорошо потратился.

В июле, наконец, состоялось заседание, которое прошло быстро и, как выразилась Александра Дмитриевна, блестяще. Дело будет долгим и жестким, заявила она с блеском в глазах. Если я чувствовала себя измождённой всей ситуацией, то у адвокатов, напротив, энтузиазма было в избытке. Дела о вреде здоровью, как сообщила ранее Исхакова, балансируют на трех китах: наличие вреда, дефект помощи и причинно-следственная связь. Мы или потопим одного кита, или дождемся, пока он утонет сам. Тем более, что пока идет суд, я могу продолжать работать. Благодаря Тимуру у меня есть, где это делать. Я настолько занята, что мне даже некогда об этом думать.

За две недели до суда, состоялось пышное открытие филиала. Мы с Романом Михайловичем и другими коллегами разрезали красную ленточку у входа в новую клинику «Эккерт-про», специализирующуюся на женском здоровье. Пять этажей, самые современные технологии, изумительные операционные.

Наш новый репродуктолог переехал к нам из Санкт-Петербурга и сразу привлёк огромное количество пациенток.

Роман Михайлович едва ли не живет в клинике, помимо всей административной части он ведет пациенток, носится с ними, не покладая рук. Ко всем своими беременным относится крайне внимательно. Недавно мы отмечали первый случай, когда наша пациентка забеременела на «этаже планирования» и встала на учет на этаже «ведения беременности». Разве не здорово?

Я же... практически выползаю с работы. Команду набрали сильную, но пока мы не притёрлись друг к другу, я предпочитаю быть на всех операциях лично. Тимур много для меня сделал, я чувствую огромную ответственность.

Что касается Дениса Комиссарова. С того вечера мы больше не виделись. Я лишь знаю, что он приходил к Тимуру с сертификатом о прохождения курса по этике, но в «Эккерт-про» его не приняли. Тем не менее, другие двери перед ним остались открыты, пусть не все, но многие. Он хороший врач, эмпатичный, талантливый, и если сможет обуздать свое либидо и сосредоточиться на работе, то поможет многим. В конце лета его пригласили на работу в Новосибирск, и он переехал.