- Все! – припечатала девушка, для понятности топнув ногой. – Во-первых, я не собираюсь никого убивать. Ни тебя, ни его!

И она указала на скелет, который с нездоровым оживлением ждал результата их спора. Спасибо еще, не вмешивался.

- Даже если мне придется жить всю оставшуюся жизнь с топором на руке, - добавила Ася, припомнив аниме, в котором у парня была бензопила не то вместо головы, не то вместо руки. А чем она хуже?

Будет ездить на пне, в руке – топор, и если кто привяжется за школой – сам виноват.

- Но Марина... – прошелестел доктор.

- Не так! - отрезала его дочь. – Я против таких взаимовыгодных решений!

Она перевела дух и покосилась на Черного. Он выглядел, кажется, обескураженным, или может, такое впечатление производил его череп в неверном свете северного сияния. То, что оно так и полыхало над головами, значило, вероятно, что Мяндаш далеко не ушел и ждет, когда тут уже кого-нибудь порешат.

- И к тому же, ты уж прости, - она слегка пнула нойду. – Что тебе помешает сбежать с новообретенной силой?

Колдун булькнул, наверное, усмехнулся, признавая ее правоту, но внятного ответа не дал.

Зато отец вздохнул с благодарностью.

- Вот, - подытожила Ася. – Поэтому мы не будем никого убивать.

- А как тогда?

- Это еще надо придумать, - тут ее напор немного ослаб, потому что готового плана не было.

Идея имелась – такая же безумная, как и все, посещавшие ее в последнее время, и смысла она была не лишена, только очень уж страшно. Да и результат предсказать было сложно.

- О чем ты думаешь? – спросил доктор, протянув к ней руку.

- Ты сказал, можешь передать силу, - медленно проговорила Ася. – Ты это умеешь на практике, или только теоретически?

Отец скривился. Помолчал немного, потом вздохнул:

- Он умеет, наверное, - и указал на обиженный скелет, который собрался в сидячем положении и отвернул свой череп куда-то в сторону. – А я до недавнего времени вообще ничего такого и знать не хотел.

- Наслышана, - с явным разочарованием сказала Ася. – А жаль. Могли бы обойтись без убийств.

- Этот топор...

- Да, жаждет крови, - сузила глаза девушка. – Я слышу его голос!

И о том, что она вообще-то шутит, и ничего такого нет и в помине, отцу говорить не стала. Просто было очень трудно, никого не хотелось убивать, а спасти маму как-то нужно. Сделала ли она своим вмешательством лучше? Или только хуже?

Ох, как ей не хватало теперь Яна, с которым иногда можно поругаться и найти приемлемое решение проблемы. Сорьонен все норовил то прикончить кого-нибудь, то совершить максимально неэффективное самоубийство, а еще нечаянно вместо тысячи тысяч призвал саамского бога. Каши с таким помощником не сваришь.

- Где ты тут, сволочь очкастая? – послышалось вкрадчивое совсем рядом.

Голос тетки был недобрым и тихим, и напоминал больше всего звук, который производит змея, если на нее нечаянно наступить. Вскоре должна была и ужалить.

- Ну? – Ася вопросительно взглянула на отца. – Будешь объясняться?

- Можно подумать, у меня есть выбор, - обреченно вздохнул тот.

Скелет хмыкнул и отшуршал поглубже в кучу переломанных досок, с которыми практически слился. Ася прислушалась. Тетка прорубала себе путь через остатки своих же запасов, отшвыривая особенно крупные обломки не то граблями, не то и вовсе ухватом.

- Убей лучше меня, - прикрыл лицо рукой отец.

- Не дождешься, - разозлилась Ася и руку с топором убрала за спину. – Буду стоять и смотреть, как это делает тетка.

До предполагаемой кончины доктора времени оставалось немного. Ася уже видела Леену, она пробралась, наконец, в эпицентр разгрома. Вооруженная ухватом тетка производила тягостное впечатление и была пострашнее саамского бога.

В бликах яростно пылавшего на небе северного сияния походила она на валькирию, явившуюся забрать погибшего на поле боя викинга. Правда, сложность положения состояла в том, что викинг пока еще был жив...

- Я не преуспел, - глядя в недобро горящие глаза сестры, ровным голосом сообщил отец.

- Ну, это как посмотреть, - хмыкнула Леена неожиданно спокойно. – Марина где?

Отец пожевал челюстью, пытаясь придумать ответ, но ничего вразумительного сказать так и не смог. Асю даже немного забавляло, как он робел перед сестрой. Кажется, и оленя высотой до небес он как-то меньше опасался.

- На день уехала, и пожалуйста, - зашипела тетка.

Доктора надо было спасать.

На что способна разъяренная Леена его дочь знала не по наслышлке, а лучше всего об этом мог рассказать Ян – если бы, конечно, присутствовал.

Ася высунулась из-за бочки, куда закатилась почти что рефлекторно, и попыталась свежим взглядом найти что-то подходящее для спасения. За досками прятался Черный – подозрительно молчаливый. Можно, конечно, убедить его встать и показаться, вдруг Леена испугается. Правда, может и не испугаться...

Еще имелся камень.

Будь отец человеком двадцать первого века, мог бы убедить тетку, что это – метеорит, и все разрушения тут из-за его падения.

- Ленин, ты обратно собираешься превращаться? - на пробу тихонько позвала Ася.

Сейд ее не услышал, он либо слишком боялся привлечь внимание тетки, либо камень и вовсе был глух и нем. Подойти, пнуть, что ли? Попробовать стоило.

Ася поползла, неожиданно живо вспоминив рассказы давно умершего соседа по даче, ветерана дяди Бори, про легендарную «Дусю-партизанку». Собрав на себя всю грязь в сарае, девушка все-таки добралась до камня.

Камень стоял незыблемо, так, будто находился тут с начала времен и даже до того.

На ощупь он оказался холодный, безжизненный и шершавый. Наверное, сейд имел вулканическое происхождение, но в этом Ася не слишком разбиралась.

- Ленин, проснись! – она тихонько пнула его ногой.

Потом чуть посильнее.

Реакции не последовало.

Между тем голос тетки приобретал температуру вечной мерзлоты. За отца становилось страшно без шуток.

- Ленин, чтоб тебя! – в отчаянии воскликнула Ася. – Хватит дрыхнуть!

И забывшись, ударила его кулаком.

Тем самым, к которому теперь намертво прилип божественный топор.

Потом стало очень громко. Множество звуков слились в один – оглушительный. Захохотал откуда-то с неба древний рогатый бог, затряслась земля, с треском раскололся камень, да еще обрушились те остатки сарая, которые до этого момента еще каким-то чудом стояли. Охнув, рухнула на колени тетка, ее прикрыл с собой отец.

Ася, которую чудом не зацепило обломками, смотрела, как топор исчезает в том, что еще недавно было камнем. Ленин весь превратился в свет, в раскаленную лаву, вокруг него горел даже воздух.

- Прости... – голоса у Аси оказывается не было. – Я не хотела!

Услышать ее было некому.

Камень исчез.

Северное сияние над головой погасло, и наконец, наступил рассвет. В мир вернулись запахи – пыли, сырой земли, близкого березового леса, скошенных лугов, на которых прели летние травы.

Где-то очень далеко в последний раз усмехнулся Мяндаш и сказал:

- Да будет так!

А потом он ушел.

Ася почувствовала этот момент очень остро, потому что исчезла огромная сила, давившая на нее, кажется, вместе с небом. Она снова смогла дышать. Земля там, где стоял камень, уже успела остыть, и девушка зашарила по ней, тщетно пытаясь найти хоть что-то.

Ленина здесь не было.

- Я что, его убила? – язык слушался плохо, и слова дались Асе с огромным трудом.

Впрочем, и спрашивать-то у кого?

Отец обнимал тетку и ошалело таращился на нее, а еще - на светлевшее небо.

Черный тоже куда-то подевался и упорно молчал, не отзываясь на весьма громкие, хоть и мысленные призывы.

Больше разговаривать было не с кем.

Ася вдруг почувствовала себя очень маленькой и одинокой, не частью неведомой тысячи тысяч, а лишь песчинкой, которую несет куда-то безжалостный ветер пустыни вместе с еще миллиардами таких же.