Ася скривилась.

Ей точно все еще пятнадцать, или уже под сорок накапало незаметно?

Ощущала она себя уставшей на все пятьдесят, и ответственности примерно на столько же. Впрочем, в аниме, стоило герою маленько пожить по-человечески с новообретенной силой, с него сразу начинали требовать спасать мир от какого-нибудь злого властелина или иной невообразимой напасти. Так что ей еще повезло...наверное.

Правда, утешение было так себе.

К Черному понемного возвращались его ощипанные вороны, садились на плечо, каркали, хлопая остатками крыльев. Во все стороны летели перья и... черви? Ася не хотела знать.

- Они не могут его найти, - сообщил в ее голове голос шамана. – У него нет души. Я не могу призвать его.

- А я, видимо, могу, - подумала Ася, не уверенная, что Черный ее услышал.

Но он понял.

- Так сделай это.

- У меня нет бубна. А колотушку я в тебя запустила.

- Возьми, - скелет протянул ей свои аттрибуты, и они по воздуху полетели через разделявший их участок перебуровленного болота.

Ася сомневалась, стоит ли браться за эти инструменты. Они были мерзкими. Бубен – весь в какой-то плесени, из драной, задубевшей кожи, с обрывками мха и гнилого мяса по краям, колотушка – не лучше. Все принадлежности выглядели так, будто их достали из разоренной могилы. Да и помимо соображений асептики и антисептики, которые долго и нудно учил брат на кухне и рассказывал всем, кто не успел спрятаться, стоило ли брать чужие инструменты...

- Не бойся, - уловил ее сомнения черный шаман. – Мне нужно больше, чем это, чтобы подчинить тебя.

- Может, чтобы укрепить атмосферу доверия и сотрудничества между нами, скажешь еще, что же? – уточнила Ася, мало веря в прямой ответ.

Гнусные принадлежности висели в воздухе прямо перед ней и невыразимо воняли.

- Твое согласие, - пожал плечами скелет, отчего его балахон всколыхнулся, а бусины-черепа застучали.

- Звучит правдоподобно, - сдалась Ася и все-таки взяла бубен.

Он действительно оказался мерзким – на ощупь осклизлый, на запах – хуже чем вонял дачный холодильник, когда Эрно зачем-то оставил в нем мясо, а потом отключил. К весне, когда они вернулись, жизнь в нем успела сперва зародиться, а потом и погибнуть. Холодильник пришлось выбросить, мыть его никто попросту не смог, даже брат, хвалившийся тем, что бестрепетно завтракает в анатомичке. Кто его правда туда пустил с едой, оставалось вопросом. Некоторые истории Эрно вызывали конкретные сомнения...

Бубен не хотел крепко держаться в руке, все норовил выскользнуть и улететь обратно. Ася сжала его покрепче, примерилась и осторожно ударила колотушкой. Звука не было. Да и какой может быть звук, если кожа не натянута, а свисает, полощась на невидимом ветру?

Черный шаман почему-то вздрогнул на своем пне.

Черти вопросительно подняли головы и застыли.

Волк жалобно взвизгнул.

- То есть вы все это слышите? – уточнила Ася.

Де ля Серна кивнул. Лицо у него было такое, будто килограмм лимонов сунул в рот, смешав с тертым луком и чесноком. Тетка иногда так лечилась от простуды, но уговорить племянников не могла. От одного вида гнусного зелья оба прятались под диван, пока еще могли там поместиться.

- Хорошо. Э-эээ... Ленин! Приди! – Ася снова вдарила в бубен, на этот раз посильнее.

Звука снова не получилось, зато на горизонте зашаталось и без того едва стоявшее Древо, а с неба посыпались звезды.

Черный шаман прикрыл черепушку руками. Медведь, откуда-то взявшийся у него за спиной, заревел, как в задницу подстреленный.

- Ты этого ожидал? – уточнила Ася у скелета.

Что-то в этой истории было странное, даже очень. Знал ли он, что так будет, отдавая бубен? Было это ловушкой или знаком доверия? Или получилось случайно? Кто бы ей объяснил! И что теперь делать? Ленин – он ее слышит вообще, или его вовсе нет в этом мире, и пора бросать бубен и сваливать вместе с чертями?

Черный шаман не отвечал.

Может, сам не понимал толком, что натворил?

Ася примерилась и еще разок постучала в бубен. Получилось что-то навроде сигнала «SOS».

А потом скелет поднял руку, и бубен рванулся к нему, выскользнув из асиных пальцев. Мир задрожжал, звезды еще сильнее закапали с неба, болото вздыбилось, и девушка потеряла равновесие. К ней рванулись со всех сторон – черти, медведь, волк, посол Гондураса, корни громадного пня...

И она поняла – ничего не получилось.

От усталости, что навалилась на нее, и страха, только и ждавшего случая, чтобы напасть и уложить на обе лопатки, Ася едва не грохнулась в обморок. Все это было для нее уже чересчур. Все эти путешествия, шаманы, черти, дохлые и не очень звери – все хорошо в меру, но мера давно утрачена, а она – школьница, пусть и не самая обычная, и ее дело – учеба, мальчики, ну или что там полагается! А не это все, да еще в таких количествах!

- Я не выбирала быть шаманкой! – вопило что-то внутри нее.

К глазам подступали слезы, горло свело.

Земля уходила из-под ног – в прямом смысле слова.

С одной стороны тянул свои корни-щупальца гигантский пень, и мертвый старик, восседавший на нем, зловеще потирал костлявые ручонки. Его прислужник, посол Гондураса, ковылял по кочкам – тоже к ней, кто знает, с какой на этот раз целью? За ним прыгал волк без передней лапы. Черти – и те приближались, и наверное, уже не хотели больше ждать. Им надо было волочь ее на рассечение – тоже мероприятие, к которому Ася больше не чувствовала себя готовой.

Может быть, ей стоит отказаться?

И жить как нормальный человек, без всего этого?

Скажем, снова начать смотреть аниме по ночам и дремать в школе за партой? Писать с Катькой фанфики и хихикать на переменах? Да она уже забыла, как выглядит подруга!

И отец, тоже умник, конечно! Устроил ей все это – и бросил разбираться одну!

Даже Ленин – и тот куда-то подевался, а ведь проходу не давал, в туалет без него было не сходить!

Ася чувствовала, что плачет.

Вокруг творилось черте-что, ее вот-вот убьют, наверное, или утащут куда-то помимо ее воли, а она сидит на заднице в болоте – и плачет. В дурацком тулупе с оторванными рукавами, ковбойской шляпе, с колотушкой, похожей на недоеденную кость из борща.

Вдруг стало смешно.

От себя, от нелепости этого положения, от страха, от безысходности...

Ася подняла глаза.

И увидела, что никто больше к ней не приближается.

Потому что рядом, вскинув автомат Калашникова, стоит, недобро глядя на всех и сразу, полная женщина в камуфляже. И ее короткие рыжие волосы светятся, точно солнце. Единственное солнце в этом мире.

- Мама... – прошептала Ася. – Ну наконец-то.

Крепкая рука сжала ее плечо. У мамы были стальные пальцы, Ася даже испугалась, что она сломает ей ключицу. Но Марина просто немного ее придержала и тихо, на грани слышимости сказала:

- Люди сами творят свои миры.

Ася вопросительно посмотрела на мать. Она не совсем понимала. И наверное, ждала совсем не таких слов. Скорее, чего-то вроде «пригнись, дочь, я все решу» и очереди из Калашникова. Ян бы, наверное, так и сделал. Но у мамы, похоже, были другие планы и методы.

- Что это значит?

- Ровно это. Попробуй понять.

- А тебе не кажется, что сейчас не совсем подходящий момент для таких размышлений? Нас вроде как собрались убивать.

- Самый подходящий. Без этого нам не выбраться.

- Ты не можешь их всех перестрелять?

- И не хочу даже, - усмехнулась мама. – Могу припугнуть на крайний случай. Но они все нужны, нравятся тебе или нет.

- Кому, хотелось бы знать, нужен гнилой дохлый медведь?

Мать крепче сжала ее плечо.

- Ну же, Ася, ты же моя дочь, даже если не осознаешь этого. Не припоминаю, чтобы ты позволяла себе быть жертвой.

Ася неожиданно ощутила укол стыда.

А ведь так оно и было.

Все, что она делала последних минут десять – это ожидала, что мир, черти, чудовища, дохлые звери почему-то обязаны поступать так, как ей нужно. Без всяких на то оснований. И главное, без малейшего участия с ее стороны.