— Ты нашел нам гостиницу? — спрашивает Рина, которая все еще нервничает, но пытается отвлечься.

 — Скорее да, чем нет, — отвечает Арион.

 — Как-то мне этот ответ не нравится, — честно признаю я. — Я слышу в нем очень большое “но”.

 — У нас одни апартаменты, — отвечает он, а у Рины расширяются глаза.

— Но это же неприлично! Особенно для Адалии. Ей еще замуж выходить!

 — А тебе нет? — говорит Тарден, цыкнув. — У нас разные комнаты. Хотите, найму служанку, которая будет в гостиной свидетельствовать, что я не покушался на вашу невинность.

 Я прыскаю от смеха. Не покушается на мою невинность? Ну-ну. Конечно! Ведь уже не на что покушаться-то, да?

 Он, конечно, это замечает, но ничего не говорит, только как-то очень странно смотрит. Я даже задерживаюсь взглядом на его глазах, которые сейчас кажутся просто поглощающими свет колодцами.

 Тарден ловит еще один экипаж, помогает нам сесть внутрь и называет адрес. Спустя молчаливых двадцать минут мы оказываемся перед трехэтажным зданием с красивым фасадом, украшенным искусной деревянной резьбой.

 В хорошо освещенном магическими светильниками холле, отделанном деревянными панелями, потемневшими от времени нас встречает хорошо одетая дама, которая провожает нас на третий этаж и постоянно повторяя, что нам “просто несказанно повезло, что постояльцы не приехали”, отдает ключи.

 Апартаменты действительно оказываются хороши. Да, небольшие комнаты и совсем крошечная гостиная, зато есть балкон и отдельная ванная комната, хотя без водопровода. Значит, я точно буду самой прогрессивной в королевстве, когда Вард поможет осуществить все задуманное.

 — Доброй ночи, — коротко бросает Арион, уходя к себе.

 Мы с Риной переглядываемся, пожимая плечами, потому что солнце только-только село за горизонт, и так рано ложиться спать, даже несмотря на то, что все устали от дел и событий, не хотелось. Потому мы с ней болтаем почти до полуночи за ароматным чаем, который принесла хозяйка, а потом она уходит в ванную, а я иду на балкон, чтобы подышать воздухом перед сном.

 Внизу, на узких мощеных улочках, кипит вечерняя жизнь. Несмотря на то что уже давно ночь, кажется, далеко не все согласны закончить свои дела. Весь город усыпан яркими огнями, а до меня долетают веселые песни и хмельной смех.

 — Не спится? — слышу рядом бархатистый обволакивающий голос.

 — Не я ушла спать пару часов назад, — усмехаюсь я, резко разворачиваюсь и тут же жалею об этом.

 Арион оказывается неожиданно близко. Только он еще больше сокращает расстояние между нами: он делает шаг вперед, кладя руки на перила с обеих сторон от меня, а я чувствую его дыхание на своих губах.

— Кто ты такая? — тихо спрашивает он, скользя взглядом по моему лицу, въедаясь в каждую черточку, будто пытаясь вскрыть череп и докопаться до моих мыслей.

Кажется, этот вопрос парализует больше, чем слишком близкое присутствие Ариона. Хотя от второго нет неприятного привкуса опасности.

— Адалия Пэрис, — стараясь вернуть себе спокойствие, отвечаю я. — Та, которую ты купил, а когда стала не нужна, выбросил и не поморщился.

— Я не беру женщин против их воли, — жестко произносит Тарден, склоняясь еще ниже. — Это удел слабых и никчемных.

— То есть ты хочешь сказать, что я сама прыгнула к тебе в постель с криком: “Возьми меня, мой генерал?”

Меня начинает потряхивать. То ли от прохлады, то ли от напряжения.

По взгляду Тардена я понимаю, что именно с этим криком Адалия не являлась к нему, но и… Но и силой, похоже, он действительно не брал. Что было? Она послушно легла и просто позволила с собой все сделать?

Какого черта я не помню ничего из того, что произошло ночью?

Помню кличку котенка, с которым любила играть Адалия, когда ей было семь. Помню любимое пирожное ее мамы и то, как ласково она обнимала Адалию перед сном. Я даже помню, что девушка ела в тот вечер, перед тем, как ее мачеха отправила к Тардену.

Но после того как Адалия перешагнула порог комнаты, и поймала темный, опасный и до безумия уставший взгляд Ариона — ничего не помню.

— Нет, — Тарден качает головой и прищуривается. — Ты была робкой, но нежной и… страстной.

А потом его брови сходятся на переносице, а в глазах словно мелькает молния. Как будто какая-то мысль, которая его пронзила, была такой же внезапной и шокирующей.

— И когда ты вошла, ты пахла… иначе.

— Не нравится — не нюхай!

Я упираюсь в его упругую широкую грудь обеими ладонями и с усилием пытаюсь оттолкнуть. Но он как скала недвижим! Только сердце бьется под моими пальцами, перекачивая, похоже, пылающую кровь по телу дракона, настолько горячим он кажется.

— Кто сказал, что мне не нравится? — усмехается невыносимый генерал. — Ты пахнешь как… мятные конфеты, что раздают на детских праздниках. Так же сладко и необычно.

Взгляд Тардена снова опускается на мои губы, а у меня во рту резко пересыхает. Я нервно с трудом сглатываю, когда понимаю, что он склоняется все ниже. Кажется, я совсем забываю, как дышать. Он оказывается в миллиметре от меня, более того, его губы чиркают по щеке, оставляя горящий след.

— Что случилось той ночью? — шепот обжигает ухо. — Ты помнишь, Адалия?

Арион отстраняется, делает шаг назад и хрипло произносит:

— Не забудьте хорошо закрыть двери на балкон.

Только сейчас, в лунных лучах, которые падают на лицо Тардена, я замечаю, что его зрачок вытянулся в вертикальную линию. Кто со мной говорил? Арион? Или Ринг?

Дракон скрывается в своей комнате, оставляя меня в растерянности стоять на балконе. Шок проходит, и я чувствую, как из глубины души поднимается раздражение. Да что он себе позволяет?! И какого лешего я на это ведусь?

— Адалия? Ты как? Я освободила ванну, — Рина с улыбкой выглядывает из комнаты. — Я должна признать, что хозяева постарались хорошо обустроить купальню.

Да, но водопровода у них нет!

Тем не менее я с удовольствием иду купаться и действительно соглашаюсь с Риной в том, что для гостей удобно устроено все, хотя и не без использования магии. Вода теплая, полотенца пушистые, а масло и мыло душистые.

Сон не приходит долго, и я какое-то время слушаю, как на второй половине огромной кровати тихо сопит носом Рина и доносится шум с улиц. Вспоминаю предупреждение Тардена о том, чтобы мы закрыли дверь на балкон, и даже заставляю себя встать с кровати и запереться на шпингалет.

Становится тише, спокойнее, и я почти сразу засыпаю.

— Адалия, ты только посмотри, как оно тебе идет! — с восторгом говорит Рина. — Какой цвет! Он так подчеркивает твои глаза! Ты обязана его взять!

Я стою перед большим зеркалом и любуюсь. Платье действительно красивое: оно сделано из дорогой, яркой бирюзовой ткани, которая отлично подходит к цвету моих глаз.

Верх платья плотно облегает талию и грудь, подчёркивая фигуру, а пышные рукава с милыми сборками делают меня похожей на настоящую леди. Юбка свободно ниспадает к полу, блестя и переливаясь тканью при каждом моем движении.

По всему платью вышиты тонкие замысловатые золотые узоры, делающие платье еще более праздничным.

Мне такое очень нужно: Лира уже неоднократно намекала, что если я не соберу бал “для своих”, соседи, мало того, пустят слухи, так еще и сами заявятся, как это сделал Алброу. А мне и его одного хватает, потому что он чересчур демонстративно проявляет свой интерес ко мне.

Но с другой стороны, я уточнила стоимость этого платья… И мне бы сначала на него заработать, потому что оно стоит как неделя работы крестьян на поле. Готова ли я столько отдать? Может, выбрать что-то попроще?

Я снова поворачиваюсь то в одну, то в другую сторону, расплескивая в стороны отблески. Рина унеслась за какими-то аксессуарами к платью, а я никак не могу решиться.

— Так… Мне вот это, это, а еще вон то платье, — от входа в магазинчик, куда меня затащила Рина, слышится голос Эльтерии.