Крестьяне чувствуют себя неуверенно, оказываясь свидетелями этого противостояния, мнутся. Потому я даю им распоряжение засеять сегодня как можно больше, те бросают неуверенный взгляд на Говарда, и, не находя никаких признаков несогласия, уходят.

— Что ж… Мне ничего не остается, как признать, что все слова бывшего, — сосед выделяет это слово, — старосты оказались наветом. Хотя насчет того, что вы ведьма, я бы задумался.

— Что? — я уже начала думать, что он нормальный, а он все же "того"?

— Я всего лишь имел в виду, что вы чудо как хороши, — улыбается сосед. — Может, вы сейчас меня приворожили?

Черт, если это попытка флирта, то она так себе, конечно. Но с другой стороны, можно попытаться перевести все в шутку и просто завести приятное соседство, ведь так?

— Увы, моя магия никак не связана с приворотами, — я вежливо улыбаюсь. — Только мелкая уборка и уход за домом.

— Тогда… Может, не откажете мне в прогулке? — Говард наклоняет голову набок.

Прогулка? По моей территории? Чтобы он все рассмотрел повнимательнее? Он меня совсем за дуру держит, которая растает от его шикарной улыбки?

— Сожалею, — развожу руками. — Как видите, тут работы много, я только занялась восстановлением поместья. Но обещаю, что как только я тут приведу все в порядок, непременно устрою прием для всех моих дорогих соседей.

Говард улыбается, делая вид, что все понимает и вовсе не обескуражен моим отказом, извиняется еще раз за вторжение, желает доброго дня и покидает поместье. Но сдается мне, что наше общение на этом не закончится.

К заходу солнца крестьяне успевают посеять выделенный ящик семян и даже пробороновать, потому я даже радуюсь, что ночью нас накрывает ливень: естественный полив для прорастания семян будет как нельзя кстати. Лира, которая целый день нервничала из-за переживаний, как же приживутся “ее цветочки”, уходит к себе раньше обычного. Чес затихает под печкой, “потому что там тихо и тепло”.

А я… Я все же добираюсь до той самой книги, которая меня так звала в библиотеке.

Как только открываю книгу, я понимаю, что это не совсем легенды, даже несмотря на то, что именно так написано на корешке. Текст похож на записи смеси бортового журнала и личного дневника. Сначала мне непонятно, кто это писал и о чем.

«Мы не можем больше ждать. Время утекает сквозь пальцы, тьма все ближе. В нашем распоряжении остались только два портала в храме Праматери, но из-за нестабильного источника они могут не сработать.

Выжившие женщины отправятся сегодня же. И останутся только двенадцать хранителей Даров, которые покинут мир последними».

«Мы потеряли источник ещё до того, как хранители смогли совершить переход. Мы не там, где должны быть, не с нашими женщинами.

Меня переместило вместе с частью храма, и вот я тут. Единственный, кто может рассказать обо всем. Тот, кто должен был исчезнуть с уничтоженным миром».

Тот, кто писал это, рассказывал о том, что мир, в котором он оказался, был в состоянии затяжной войны. Маги-люди проигрывали, вот-вот земли должны были потонуть в крови от нападения горных орков, жутких, уродливых и необъяснимо жестоких существ. Но хранители смогли переломить исход войны и стали своеобразными защитниками этого мира.

Сам же автор истории остался затворником и так и прожил на своем участке земли, только выстроив дом с библиотекой и ведя свое жизнеописание.

Судя по всему, помимо этого журнала он написал еще несколько книг, которые тоже должны быть в библиотеке. Что ж… Это говорит о том, что я точно еще не раз наведаюсь в это потрясающее место и непременно отыщу их.

Если все это правда, то получается, что земля на этом острове не просто так отличается — она вообще из другого мира! Прямо как я. От этой мысли по телу пробегают мурашки. А если еще и соотнести то, что я знаю от Лиры и из своей памяти, то теми самыми хранителями были драконы.

Как интересно. Тоже из другого мира.

Все эти мысли крутятся в голове почти до самого утра, потому встаю я чуть позже обычного и с весьма тяжелой головой. Нет, все же читать по ночам — плохая идея.

— Адалия, — в комнату заглядывает Лира. — Там опять герцог приехал.

Я просыпаюсь почти мгновенно! Опять? Что ему надо? Опять какой-то мятеж? Да вроде бы сегодня и крестьяне ко мне не должны были приходить после вчерашней упорной работы. Ничего не понимаю.

— Опять возмущается? — спрашиваю я, растирая лицо ладонями.

— Нет, привез целую лодку с материалами для ремонта! — Лира всплескивает руками. — Тебя требует.

Вот… Лис, даром что не рыжий, как та девка драконья. Вот что, спрашивается, я о ней вспомнила, а?

— Помоги мне одеться, пожалуйста, — прошу я, доставая платье из того свертка, что мне привез Вард. — Надо бы показать ему, что я не нуждаюсь в подачках.

Я развернула его, конечно же, в первый же вечер. Оно потрясающее. Если я до этого еще допускала, что Вард может быть просто хорошо образован и иметь хорошие связи, то теперь я почти уверена, что у него высокое положение. Или было, по крайней мере.

Платье сшито из шелка благородного бордового цвета, верхняя часть платья плотно облегает тело, но все же не требует корсета (за что я готова почти расцеловать Варда). Ниспадающие длинные рукава украшены тонкой вышивкой золотыми и серебряными нитями, многослойная юбка ниспадает до пола, ее края украшены широкими атласными лентами. По подолу проходит затейливая вышивка серебристыми нитями, создавая изысканный растительный орнамент.

Чувствую себя не совсем уютно, но это не главное. В нем я точно не создаю уже впечатления простой девушки, дочери трактирщика, и это мне на руку.

Лира помогает еще с прической, отмечая, что волосы как будто стали толще и здоровее, и с восхищением во взгляде долго рассматривает меня.

— Чувствую, отбоя от женихов у нас не будет, — вздыхает она. — Ты, главное, выбирай сердцем, да не без рассудка.

— Не переживай, — обнимаю ее. — На первого же герцога не наброшусь.

Мы выходим снова к подъездной площадке, где под тяжелым взглядом Варда между лужами расхаживает герцог. После ночного ливня влажная, темная земля впитывает остатки влаги, испуская тонкий аромат почвы, а листва на кустах и деревьях блестит, отдавая переливами света.

Похоже, сосед хотел бы пройти и встретить меня сам, да моя “группа поддержки” не пустила, и это его нервирует, заставляя недовольно стучать перчатками по ладони.

— Доброго вам утра, нира Адалия, — кланяется Говард, блестя на солнце своими идеально зализанными волосами. — Вы решили совсем сразить меня своей красотой.

— И вам доброго утра, герцог Алброу. Чем обязана? — останавливаюсь в  нескольких шагах от него, так, чтобы он не мог достать до моей руки, хотя я видела, что у него было такое намерение.

— В качестве извинения за мое внезапное и очень невежливое вторжение вчера, я хотел бы помочь вам с ремонтом особняка, — он складывает руки ладонями друг к другу. — Моя лодка уже прибыла к пристани на южной части острова, но мы не можем пришвартоваться без вашего разрешения.

— Вы считаете, я сама не справлюсь? — удивленно спрашиваю я.

— Ну что вы, как вы могли подумать! — делает оскорбленное лицо сосед. — Это всего лишь моя помощь.

— Хорошо, я приму ее, — киваю я, сцепляя пальцы в замок, а Говард довольно расплывается в улыбке. — Но при единственном условии.

Уголок его рта дергается, но он умудряется сдержать разочарование.

— Вы выставите счет за эти материалы, а я оплачу после первого же урожая, — твердо говорю я, давая понять, что подарками он меня не возьмет.

Конечно, соседу это не нравится: у него не выходит сделать меня обязанной, но, тем не менее, он соглашается. Мне приходится провести его на южную часть острова, через весь сад, но отсюда он не может рассмотреть ни поля, ни хозяйственную часть поместья. Нечего ему там смотреть.