— Ты знаешь, что именно в этом особняке находится библиотека, в которой собрано больше всего сведений о драконах? Таких, которых больше нигде нет, — задумчиво и совершенно неожиданно говорит Вард, когда я, растянувшись на матрасе, набитом соломой, смотрю на идеально выровненный потолок пристройки. — Как будто книги писал кто-то из наших предков. Из тех, кто жил в том мире.

— Ты поэтому тут?

— Да… Надеялся, что что-то даст мне надежду вернуть дракона.

— И как?

— Я многого не могу прочесть, потому что оно написано на древнем драконьем языке, — с горечью в голосе говорит он, — человеческой половине это недоступно.

Никак не комментирую эти слова. Сочувствовать — подчеркивать его слабость, а я считаю, что он по-настоящему силен, учитывая, что нашел в себе силы жить так.

Через некоторое время я слышу мерное дыхание Варда, а мне не дают заснуть мысли о библиотеке. Мне нужно получить разрешение у Адалии посмотреть книги.

— Так чего ты ждешь? — подначивает меня Ринг. — Сходи прямо сейчас. Адалия поздно спать ложится.

Не хочется плясать под дудку своего дракона, но хочется увидеть занозу. Пожалуй, предложение Ринга вполне логично. Если я увижу, что в ее комнате уже не горит свет, то вернусь спать. А нет, так спрошу.

 Мне везет… Или нет. Но свет горит, и я даже вижу в окне ее хрупкий силуэт с тончайшей талией. Захожу во флигель и бесшумно прохожу к комнате Адалии, занося руку, чтобы постучать в дверь.

Но тут из-за двери раздается уверенный баритон:

— Не любишь ты меня!

Что за бездна?!

 — Ну что ты, Чес! Конечно, люблю! Просто обожаю! — отвечает нежный голосок Адалии (а ведь со мной она так не разговаривает).

Глаза застилает красная яростная пелена, а я, кажется, почти перестаю себя контролировать. Одним движением распахиваю дверь и шагаю внутрь.

— Добрый вечер, — усмехаюсь я, глядя на дракона.

 Глаза сверкают молниями, а взгляд мечется по моей комнате, будто Тарден выискивает что-то. Хотя… Предполагаю, что не “что-то”, а кого-то. Наверняка Тарден услышал мои признания Чесу и решил проверить, кто бы это  мог быть.

 — Добрый? — как будто удивленно переспрашивает он.

 Тарден продолжает скользить взглядом по комнате, пока не останавливается на мне. Я ожидаю увидеть вертикальный драконий зрачок, как это бывает в минуты, когда его захлестывают эмоции. Но нет, на меня смотрит абсолютно темный человеческий взгляд.

 Я все жду, что он как в анекдоте про ревнивого мужа начнет метаться по комнате с вопросом “Где он?”. Но Арион держит себя в руках и только по привычке сверлит меня взглядом.

 — Ты у меня спрашиваешь? — уточняю я.

 — Адалия, — говорит Чес, — это случайно не тот драконище, который тогда прилетал? Хочешь, я снова его напугаю?

 Не могу сдержать улыбки. В прошлый раз его “напугаю” обратилась для нас разрушенным сараем, и у меня что-то нет желания терять пока что единственно пригодное для проживания место.

 Тарден останавливается взглядом на Честере и, кажется, скрывает за кашлем смех. Он слышит Чеса, или мне показалось?

 — В любом случае, что ты вообще тут делаешь? Тебе не говорили, что врываться в комнату к девушке — это неприлично? — я хмуро смотрб не дракона, пытаясь натянуть на себя строгость. — А если бы я уже спала? А если бы переодевалась?

 — Да что я там не видел? — выгнув бровь, произносит этот дракон-самоубийца.

 — Знаешь что?! — я выпускаю мыша из рук, вскакиваю и хватаю с кровати подушку и запускаю ее в Тардена. — Иди-ка ты туда, откуда пришел! Иначе твоя драконистая сущность пожалеет, что выбрала именно меня для восстановления!

 Он перехватывает мое оружие на лету и откидывает в сторону.

 — Да если бы я знал, что ты такая… бешеная, точно бы с тобой не связался! — рычит он.

 — Вот и нечего было!

 Вот теперь радужка в глазах Тардена становится вертикальной, его взгляд тут же меняется, а я… вроде как даже немного успокаиваюсь. Дракон рассматривает меня с ног до головы и обратно, а у меня дыхание перехватывает от того, что и так темные глаза наполняются той жадной тьмой, в которой хочется утонуть.

 — Спокойной ночи, генерал Тарден, — настойчиво говорю я. — И постарайтесь вспомнить хотя бы самые простые нормы этикета.

 Жду, когда он выйдет, но Арион не сдвигается с места, как будто не слышит меня. Делаю три шага, которых вполне хватает, чтобы оказаться рядом с ним, и толкаю в надежде вытурить из моей комнаты и закрыть дверь.

 Но проще стену сдвинуть! Он, кажется, даже не чувствует, что я его толкаю! Зато я прекрасно ощущаю, насколько развиты его грудные мышцы и как мощно и уверенно бьется его драконье сердце.

 — Тарден, — чуть громче и настойчивее говорю я.

 Но ему будто все равно. Он смотрит на мою ладонь на его белоснежной рубашке, натянувшейся на груди, а потом переводит взгляд на мое лицо и сжимает челюсти.

 — Хочешь, я его укушу? — храбро предлагает Чес, подбегая к нам, чем отвлекает Ариона на себя.

 То есть дракон все же слышит мыша? Или просто заметил движение? Вот и кто бы понял.

 Честер замечает внимание Тардена, буквально подскакивает на месте и ныряет в полумрак коридора. Генерал мельком глядит на меня, усмехаясь:

 — Спокойной ночи, Адалия, — а потом уходит следом за Чесом.

 Я даже делаю шаг из комнаты, чтобы попытаться рассмотреть, успел ли мышонок сбежать. Но входная дверь хлопает, и наступает тишина. Ну, помнится, от Лиры он неплохо умудрялся уворачиваться. Надеюсь, и тут у Чеса все выйдет.

 Но все же, какого черта приходил Тарден? Так поздно. Каких выкрутасов мне еще ждать от этого дракона?

 — Когда, ты говоришь, это все засеяли? — раз в пятый спрашивает Рина, пока мы стоим перед пусть и не очень большим участком поля, на котором колосятся побеги высотой около полуметра.

 — Накануне вашего приезда, — довольно улыбаюсь я. — Я очень надеюсь быстро воплотить все свои планы в жизнь.

 — Смотрю на тебя и понимаю, что этих планов очень много, — улыбается она. — Как будто ты не простая дочка трактирщика, а потомственная аристократка. Хотя… Нет. Среди них уже давно нет таких предприимчивых. Вон хоть Эльтерию взять…

 Морщусь, потому что сравнение с этой рыжей подстилкой Тардена мне не нравится: слишком близкое попадание, ведь обе в его постели побывали.

 — Вцепилась в Ара, как клещ, — не замечая моей реакции, продолжает Рина. — А все, что в ней есть — это тело да гонор из-за происхождения.

 — Так, может, генералу только это и нужно? Зачем ему обременять себя женщиной с головой на плечах, которую она использует для того, чтобы думать, а не для…

 — Я нашел пару старых камзолов, которые изрядно поела моль, — Вард несет пугало на плече и аккуратно проходит вглубь посадок. — Привязал еще несколько ржавых гвоздей, чтобы постукивали.

 Следом за ним идет Тарден и точно так же несет на себе второе пугало, которое относит на другую сторону поля. И что, даже без магии?

 Усмехаюсь и присматриваюсь к нему. Сегодня утром на туалетном столике я обнаружила потрясающей красоты цветок, похожий на розу, только с более нежным и легким ароматом и прозрачными, перламутровыми лепестками.

 Вопросов всего два: как и зачем? Потому что сомнений в том, кто это сделал лично у меня нет. Конечно, дракон. В смысле настоящий дракон, который принес семечку, а не сам Тарден. Хотя, наверное, без его участия не обошлось.

 Приложив руку козырьком к глазам, я смотрю, как мужчины устанавливают пугала. Легкий весенний ветерок колышет стебли и листья подсолнухов, создавая мягкий шелестящий звук. Где-то вдалеке слышно журчание воды и пение птиц. Воздух свеж и наполнен ароматами молодой зелени и теплой земли.

 Над полем кружатся и перелетают с места на место несколько испуганных птиц: пугала уже начали свою работу.

 Грудь будто распирает от надежды и горячего предвкушения будущего. У меня часто так было весной, когда я позволяла себе выбираться куда-то в поля. Особенно цветущие тюльпановые поля…