Услышав тихие шаги гвардейцев, Лита еще больше вспылила. Те отошли, успокаивая ее, а дежурный закивал как мог, хватаясь за пленительницу в желании дышать.

Держа человека-врача сзади, с рукой, готовой выполнить страшную угрозу, Лита шла по его указаниям. Вскоре они достигли нужного места. Даже не думая отпускать заложника, стражница открыла дверь — благо та не была заперта. Внутри одновременно находились и кабинет, и манипуляционная, а доктор Айяр сидела за какими-то документами, коих на было немного. Просто чудо, что ее удалось застать за этим занятием.

Увидев заложника, Тита нахмурилась. Ей иногда угрожали, называя паразитом на теле Империи, поганым пережитком прошлого, но то — лишь пустой лай. А такое у нее впервые.

— Ты Айяр?

«Голос женский… муж или ребенок?» — врач всегда думала наперед. И потому ответила спокойным тихим голосом.

— Да.

— Ты бежишь со мной в больницу Виврэ прямо сейчас, будто от этого зависит твоя жизнь.

Тита отложила все бумаги и спокойным голосом, настороженно осматривая посетителей, проговорила.

— А это так? Или я нужна ради кого-то еще?

— Захлопни пасть и делай что говорю! — Лита в гневе сжала локоть, сдавливая дыхание заложнику. Тот же не отводил молящих глаз от коллеги.

— Не горячись. Отпусти его, и я пойду с тобой.

Сдавив горло еще сильнее, отчего дежурный снова возобновил попытки снять хватку стражницы, Лита поджала губы и нахмурила брови. А позади нее уже слышались удаляющиеся шаги. Только одной пары ног.

— Я сказала, что ты идешь со мной! Сейчас!

Вскинув руки, Тита тут же поднялась и быстрым шагом пошла в сторону выхода.

— У меня есть некоторые ограничения… — врач красноречиво показала на свой уже растущий живот.

— А у меня есть требования! Бегом, Бедствие тебя раздери!

Внутренне собрав все свои силы и в сердцах моля высшие сущности уберечь ее дитя, беременная побежала за Литой. На улице та сбросила заложника и схватила врача за руку, дабы обеспечить гарантию выполнения своих требований. Вот только за первым же поворотом ее уже ждало пятеро гвардейцев. Народ, проходящий мимо, с интересом смотрел на стычку, но не задерживался.

— Лита Шарли! Немедленно отпусти заложника и сдавайся!

Судорожно глядя по сторонам, стражница кинулась назад. И только случай позволил ей не сбить с ног свой шанс на успех.

— Офресса! Ничего не спрашивай, бери ее и лети в больницу Виврэ! Пожалуйста!

Демонесса возвращалась из замка домой, решив по пути зайти за зельем лечения для дочери. Даже не успев сделать то, зачем пришла, очаровательная многокрылая женщина вздохнула. Нечасто дочь министра Шарли кого-то о чем-то просила.

— Простите, мисс, — обняв Титу сзади, демонесса расправила крылья и взмыла в небо, на всех парах направляясь к адресу назначения.

— Ну, и что за дела? — приходилось кричать, чтобы дать похищенной себя услышать.

— Я и сама не в курсе! Только прошу, держите аккуратнее, у меня ребенок!

Едва не выронив девушку из рук от таких новостей, демонесса все же перехватила ее поудобнее, внутренне ругая саму себя, что согласилась на внезапную авантюру.

Не прошло и пяти минут полета — как доктор Айяр оказалась у дверей больницы. Ее тут же отвели в палату Декстера, даже не задавая вопросов по поводу ее столь скорого и необычного прибытия, а Офресса села на скамью, разминая свои крылья и руки от усталости.

— Слава Горвасу, я не думала что вас и правда приведут! Это я послала за консультацией, я…

— Консультацией? — Тита позволила себе задать вопрос, но увидев Декстера, тут же сосредоточилась, — Рассказывайте.

— Нападение в дозоре. Укус какого-то существа, симптоматика общая и легочная. Мы дышим за него, вводили стимуляторы сердца, но ему все хуже.

— Долго он так?

— Не больше получаса.

В голове у Титы стали пробуждаться знания. Укус небольшой — мелкое животное. Слишком быстрое развитие — точно какой-то яд. Нарушено сознание и дыхание — яд предназначенный для убийства, видимо, не животное — монстр. Дозор по городу — значит на сильнее Бедствия…

Что-то не складывается. Неужели на стене могли пропустить монстра, лезущего наверх? Нет… он небольшой. Возможно скрытный… Проблема в том, укусов два. Десятки картинок из детских сказок, из справочников и бестиариев пролетели перед глазами Титы за пару секунд. Решений было несколько. Двуголовка, Рой или мрачница. Но это неважно — все варианты вели к одному яду.

— Где у вас хранятся медикаменты?

— Я, а вы… — Мирра осеклась и все же отвела коллегу в нужное помещение.

Там в невысокого качества стеклянных емкостях разных размеров при весьма низкой температуре, созданной благодаря морозным зельям, хранились подписанные лекарства. Схватив с полки два бутылька, Тита рванула обратно. Многоразовый шприц, набор препаратов — и вскоре оба вещества уже вошли в тело больного.

— Ему будет лучше. Это цианид, укус какого-то монстра. Дайте еще сердечного, пусть полежит у вас некоторое время. И никого к нему не пускайте, юноше нужен отдых… — чуть задумавшись, беременная все же задала вопрос из чистого любопытства, — А кто та девушка, что отправилась за мной?

— Без понятия. Вероятно, его напарница?

В самом ответе эльфийки содержался вопрос, ведь она не знала правды. А Тита тем временем, уже начиная приходить в норму, медленно пошла обратно в главную больницу. Вот только по итогу оказалась она не там, а на гвардейском посту. Как и Лита с Офрессой.

Вампиры по обыкновению своему спят днем. Не все сутки, но в самое жаркое пекло и яркие дни они особенно слабы. Солнечный свет их, без сомнения, делает более уязвимыми, но прямого вреда не наносит. Поверье про губительность лучей солнца для этих неживых бола появилось еще в Эпоху Хаоса, когда некий могучий маг Начала использовал свои навыки, чтобы управлять самим светом.

По преданию, неизвестный вампир, отдавшийся животному зову убивать и пировать на крови своих жертв, досуха выпил семью того мага. Еще юный чародей поклялся отомстить, положив на это все свои силы. Месть стала смыслом его существования, но когда он наконец обрел могущество для ее свершения тот самый вампир уже умер. В ярости от несвершенной цели маг решил выместить ненависть на прочих, невинных неживых. Каждый вампир боялся его имени, а солнце для них стало еще большей опасностью — ведь никто не мог знать, на кого безумец нападет в следующий раз.

О такой истории даже помыслить тяжело. Один бола, способный поставить на колени целый род нежити. Один маг, способный скрыться от целого мира. Но даже в Эпоху Конца рождались те, кто своим именем и присутствием внушали силу и спокойствие. Лимар Гваренском был оплотом стабильности, гарантом если не безопасности, то хотя бы выживания. Вот только он заперся в каком-то домишке, а идти на него с мечом не решались даже самые недовольные.

Потому на первое место встал Шарль Пьемонт. Не так вампир представлял себе этот момент. В своих грезах он наконец полностью обуздал огромную силу Лунного клинка и свою собственную, одолел больше монстров, нежели вечный соперник и получил признание — его и всего города.

Вот только теперь пришлось брать ответственность, что раньше была на ангеле, не имея необходимой для того веры в себя. Заслуживает ли он такого поста? Достаточно ли он хорош и могуч, чтобы стоять на месте первого Рыцаря, первого воина Велана? Обычно беззаботный вампир стал куда более понурым.

Конечно, лишь для друзей. Под взорами тех, кого он поклялся защищать, ему нельзя проявлять слабость. Он — стена, он — клинок, он — оплот. Если не он — то никто. И в подтверждение этому он уже месяц не спал.

На самом деле, вампирам вообще не обязательно спать. Дневной сон — скорее способ избежать трети, а то и половины огромного срока, отведенного им на не-жизнь. За сотню-другую лет осточертеет все, за что ни возьмись.

В тот день, как это уже вошло в привычку, Шарль добирал себе работы. Никто не требовал от него быть на посту каждый час каждых суток. Наоборот, император лично приказал вампиру, чтобы он дал своему разуму передышку. Тот, конечно, ослушался. Так что, держа в руках свой клинок, который даже будучи сложенным в ножны источал тонкую магическую ауру, неживой ходил по городу под ласкающими лучами Солнца.