Не прошло и часа, как на лес опустился туман. Экспедиция не была к этому готова, все же в преддверии лета решили не забивать походные мешки теплыми вещами.

Друм заметил похолодание еще в первые минуты, но не мог с этим ничего сделать. Костер привлечет монстров, а сами согревающих зелий у них с собой нет. Решено было продолжать путь с рассчетом на то, что, ускорившись, экспедиция немного согреется.

Вот только прошло уже два часа, и даже Миранда начала зябнуть, чего уж говорить про всех остальных. Скрепя сердце и мечтая о том, чтобы этот проклятый холод сгинул, Друм приказал устроить привал.

Даже на ночлеге никому не было позволено иметь ни личного пространства, ни свободного времени. Стоит разойтись, и монстры тут же полакомятся отставшими от группы. Даже скопление бола не мешало магическим тварям нападать, однако поодиночке каждый становился еще более легкой добычей. Но вот, оглядываясь по сторонам, Грим вдруг понял, что не видит Лайлу.

Перво-наперво он сообщил о пропаже главе экспедиции, став при этом свидетелем такой отборной ругани, что ни один сапожник или любой другой бола не смел бы соревноваться с начальником в сквернословии.

После установки дозора, Друм отправил нескольких защитников на поиски. Грим же напросился сам, и поначалу получил отказ. Лишь твердый взгляд юноши и его непреклонность вкупе с вежливостью заставили вечно полупьяного гвардейца отпустить парня. Не то в знак уважения, не то из-за нетерпимости к смазливому молодому личику и показной субординации.

Грим шел не один — Мивес взял его под крыло, чтобы в случае опасности иметь возможность защитить неуемного эльфа. Член Великой семьи Айяр хорошо знал, что их род — воплощения Начала, природы и, как ни странно, пламени. Словно свеча, жизнь эльфа пылала и светила ярко, но сгорала быстро и скоро. То же и с их поведением, их чувствами и поступками — зачастую они отдают делу всех себя без остатка, с чем бы это ни было связано.

Мивес точно не отличался болтливостью. Хотя Грим скорее считал, что дело попросту в его настороженности, отвлекаться, будучи разделенными, даже имея могучую силу, в высшей степени глупо.

И вот, снова треск. На сей раз древесный, где-то со стороны лагеря.

— Проклятье… Нам надо срочно возвращаться. Если вдруг… — боевая интуиция не раз спасала Мивеса, помогла она ему и сейчас. Странный шелест из кустов, неестественная тишина, особая темнота вокруг. И вот, бесшумный прыжок — но мужчина уже был готов. Голова волколака оказалась раздавлена огромной силой представителя Великой семьи, а сам он тяжело вздохнул.

— Беги назад, живо!

Оспаривать приказ старшего по званию — преступление. Оспаривать приказ защитника — самоубийство. Ноги понесли Грима в сторону лагеря… вот только на полпути он услышал женский крик, полный боли. Знакомый голос, что еще недавно успокаивал и наставлял юношу. Голос, который встречает свой Конец.

С тех самых пор, как Дебра отправила свою новую помощницу укреплять для нее Рой, дела пошли спокойнее. Да, расширять власть очень хотелось, но случай с Рыцарем Пьемонтом заставил женщину задуматься. Она была слишком беспечна, неосторожна. Растущую преступную паутину чуть не сожгла одна маленькая искра… И пусть сердце ее жаждало мести, желало могущества и силы, она прислушалась к данному ранее совету Роя. Затаиться и ждать.

По крайней мере так она сама думала. На деле же попросту не настолько быстро и рискованно укрепляла свое влияние. Сделка с дворцовым клерком — и наконец есть информация о сердце города. Угроза жалкому стражнику — и вот уже верный пес среди гвардии. Дебра не гнушалась никаких методов, и вскоре в преступном мире она стала весьма известна под именем Паучиха.

От обыкновенной помощницы с неплохим умом был пройден путь до могучего лидера. Она повела за собой сотни бола, и те, в поисках наживы или ради утоления жажды разрушения, охотно следовали за ней. Грабежи и убийства, махинации и шантаж. Все шло в ход, лишь бы наконец прошерстить город и узнать ответ на самый важный вопрос.

— Я спрашиваю в последний раз! Где, раздери тебя узур, Барк держит записи?! — громогласный голос женщины, окруженной мощной подавляющей аурой, пусть и незримой, заставил нежить-скелета дрожать от ужаса.

— Я не знаю, клянусь! Барк никогда об этом не рассказывал, Къёльва мне свидетель! — клятва именем Исконной Катастрофы была редким делом, их скорее боялись, нежели почитали.

— Убей. Бесполезным — смерть.

Стрекочущий шепот раздался на ухо Дебре, и она решила послушаться его. Рой, пусть и перестал стремительно расти, сумел предоставить ей постоянного связного, способного к речи. Со всей силы женщина пронзила череп скелета клинком, расколов его на множество кусочков. Бола тут же упал — мертвее всякого мертвеца.

— Грязный мусор. Скиньте на поля или еще куда, чтоб не нашли.

Дебра была не одна. За ней по пятам следовали и телохранители, и убийцы — кого наняла, кого переманила к себе, а кого заполучила иными способами. Всеми, кроме порядочных. Как она выяснила в процессе: порядочность ей не идет.

— Есть, госпожа Коннели. Что касается Вашего распоряжения относительно Барка Нейворда… — мужчина-человек лет сорока на вид замялся, несмотря на свой весьма высокий для бола рост и крепкую комплекцию.

— Ты опять принес мне плохие новости, да? — Дебра уже не удивлялась, но в ее голосе сквозили презрение и недовольство. Пока двое беседовали, кости скелета собрали в мешок и унесли куда-то в сторону стены. Бугай же с тяжелым вздохом продолжил речь.

— Боюсь, что так. Еще один информатор мертв, хотя, кажется, он ничего не знал.

— Плевать. Пока вы не найдете, как эта гадкая туша спрятала сведения, я не остановлюсь. Заметите следы, проблемы с остальными полезными личностями нам не нужны, а то трупов станет слишком много.

— Непременно, госпожа Коннели.

Подчиненные Дебры крепко усвоили, что обычной вежливости недостаточно. Покорность и раболепие — не просто пути к благополучию, но даже в большей степени — к выживанию. Все те, кто гневали Паучиху, бесследно исчезали. Бесшумно, изящно и безвозвратно. Влияние ее крепло и ширилось, каналы связи оплетали все больше уголков города. Мало кому удастся отныне скрыться от той, кто некогда носила титул юной госпожи Коннели.

В том числе благодаря своему прошлому она прекрасно знала, как обстоят дела в ее семье. Изгнавший ее из дома отец получил повышение во дворце. Матушка в который раз сидит с внуками, подаренными старшим братом. Тот стоит на пороге изобретения, что позволит расширить области, занимаемые магическими теплицами. Племянники и племянницы наконец близятся к своему совершеннолетию. Одна из девочек уже беременна, хотя о том пока не знает никто, кроме Дебры — чувства Роя весьма обостренные, как оказалось.

Самая настоящая идиллия.

После очередного провала на первом фронте своей мести, женщина обратила взор к тем, кто не помог ей в трудную минуту. К тем, кто изгнал ее за несправедливость судьбы. Не важно то, что никто из семьи Коннели и не догадывался о шантаже. Важно лишь то, что они сделали и как. Задумчиво хмыкнув себе под нос, Дебра позволила хищной улыбке расплыться на ее лице.

— Есть отличная идея. Пора наведаться к моим дорогим родственничкам, — она обратилась напрямую к своему подчиненному, — Я хочу, чтобы они оказались в отчаянии. Делай что угодно, но не смей убивать никого из них. Лучше еще и не трогать теплицы, я все равно их заберу.

Задача явно была не из легких. На ровном месте, не убивая и не мешая работе заставить этих людей страдать… Даже если их обокрасть — средства у Коннели всегда найдутся. Но идея, конечно же, быстро осенила того, чья жизнь от этого зависела.

— Что думаете насчет похищения? — в голосе мужчины слышалась опаска. Вполне не на пустом месте, Дебру легко вывести из себя.

— Хм… пойдет. Начинай с детей постарше, потом переходи к мелочи. Если справишься — получишь соответствующую награду. Я ведь не только тиран, — женщина снова коварно улыбнулась, а затем двинулась в сторону своего тайного прибежища.