— Даже этого у него не будет, — бормотала она потом. — Он даже не узнает, что у него есть мать, которая ждала его и любила. А имя, какое имя дадут нашему ребёнку? Какое я пожелаю, ты говорил? Ты уже тогда знал, да? Уже тогда решил? Как же ты мог!

Может быть, если бы он остался, он смог бы её убедить, передать свою уверенность, что этот выбор, хотя и тяжёлый, всё-таки самый лучший. Но он отсутствовал во дворце слишком долго, и потому с тяжёлым сердцем наконец вынужден был уйти.

А когда пришёл опять, понял, что для любых объяснений уже слишком поздно.

Летающая машина опустилась почти у каменной площадки, между обрывом и маленькой крепостью стражников. Каверза, присев у крыла, держала ружьё наготове. Марта скользнула вниз за её спиной, а затем спрыгнула и Хитринка. Уж теперь отступить от намеченного никак не выйдет. Время, когда ещё можно было сменить решение, непоправимо упущено.

Стражники что-то кричали, но слова смешивались в один невнятный шум. Наверное, призывали сдаться. Над крышей экипажа просвистела пуля, и Каверза немедленно ответила.

— Марта, шевелись! — крикнула она, оглянувшись назад на мгновение.

Но девчонка, как назло, застыла столбом. Решимость, которая в ней была, внезапно куда-то делась.

— Стойте! Стойте, не стреляйте! — уже отчётливо прозвучал крик. Кто-то подбирался к ним со стороны дома-крепости, скрытый пока за летающим экипажем.

— Марта, давай же! — подтолкнула Хитринка. — Времени нет!

Она добралась до хвоста машины, огляделась, чтобы увидеть, в какой стороне дорога. Кто-то ещё раз выстрелил, и ружьё Каверзы отозвалось эхом. А Марта всё так же стояла на месте, бледная, дрожащая, в расстёгнутом платье.

Каверза ничем не могла помочь. Она и так заботилась, чтобы стражники не подошли слишком близко. Очень не хватало Прохвоста: уж он бы, наверное, знал, что делать.

И Хитринка решилась. Она схватила Марту за руку и потащила, упирающуюся, к каменной площадке.

— Я не смогу! — закричала девчонка, вырываясь. — Я знаю, я разобьюсь и никого не спасу!

У края Хитринка остановилась и наклонилась, упираясь руками в колени, чтобы их с Мартой глаза оказались на одном уровне.

— Послушай меня, — строго сказала она. — Ты отличная девочка, очень храбрая и стойкая. Ты справлялась с насмешками в Приюте, научилась не плакать по пустякам. Когда мы бежали и ехали через все Лёгкие земли, ты не жаловалась, не хныкала, не ныла от усталости. Ты слушала советы, не упрямилась, не задирала нос. Не испугалась здоровенного волка, а я вот испугалась. Марта, ты лучше многих других. Скажи, ты доверяешь мне?

— Ага, — после небольшой заминки кивнула девчонка.

— Так вот, я думаю, если кто и достоин крыльев, так это ты. Я не заметила в тебе ни зла, ни зависти, и душа у тебя не чёрная, как у того, из сказки...

— Чего копаетесь? — заорала Каверза. — Времени в обрез!

И снова выстрелила.

— Марта, и Грета не стала бы так с тобой возиться, если бы ты была недостойна. Посмотри, сколько людей поверило в тебя. Всё ради того, чтобы сейчас ты стояла на Вершине. Ведь ты нас не подведёшь?

Девчонка глубоко вдохнула, прикрыв глаза, а затем с решимостью выдохнула.

— Ладно, — сказала она. — Только пообещай, что если не получится, я умру не больно.

— Марта, ты не умрёшь!

— Если не получится, — настойчиво повторила Марта.

— Ты ничего не почувствуешь, — соврала Хитринка. — Просто как будто уснёшь, и всё.

За спиной раздался крик Каверзы. Обернувшись, Хитринка увидела, что та отбивается прикладом от рослого стражника, и ещё один приближается, нацелив на неё ружьё. Казалось, второй был готов спустить курок, но вдруг колени его подогнулись, и он осел на землю. За его спиной стоял тот, усатый, из города Пара, и держал ружьё прикладом вперёд.

— Не прыгай! — заорал он вдруг, устремляя взгляд поверх плеча Хитринки.

Она живо повернулась к Марте, но скала опустела.

Дальше всё смешалось, как будто события покатились в бочке с горы.

— Гундольф, какого ты творишь? — прокричал кто-то, скрытый за машиной.

— Не стрелять! Они нужны живыми! — ответил тот, в кого-то прицеливаясь.

— Не ты здесь командуешь!

— Глупая, беги! Уходи, пока не поздно! — закричала Каверза, вывернув шею. Противник прижимал её к земле.

Хитринка бросила взгляд на дорогу. Было, действительно, ещё не поздно. Может быть, в спину ей и полетят пули, но вернее всего, удастся уйти, ускользнуть под прикрытием искорёженных стволов. Отсюда было видно, что их сожгли, обуглили.

Гора преогромная. Когда-то в прошлом, верно, от подножия до макушки шумели деревья, а сейчас от них остались лишь вывороченные пни да замшелые, лишённые жизни стволы. И если уйти в сторону от дороги, найдётся достаточно укромных местечек, чтобы кто-то маленький и ловкий мог укрыться, пересидеть, пока не придёт помощь. Волки, кажется, бегали только снаружи, по другую сторону высокой стены.

Но как можно бросить Каверзу? За них вступился тот, знакомый стражник, но второй расправится с хвостатой, в глазах его не было видно ни капли снисхождения. И Хитринка, больше не раздумывая, ринулась на помощь.

К сожалению, драться она совсем не умела. Характер-то у неё с детства был не мёд, но Прохвост во всём с ней соглашался, а от других защищал, так что даже и опыта набраться было негде. Она зашла слева и обхватила стражника за шею, пытаясь оттянуть, но тут же получила локтем под рёбра и отлетела, глотая воздух.

Но Каверзе хватило и короткой передышки. Сидя на земле, Хитринка увидела, как она ударяет стражника в бок — раз, два — и он валится, а хвостатая ловко отползает из-под него и встаёт, вытирая лезвие ножа о штанину.

— Назад, назад! — заорал между тем человек, вступившийся за них, и выстрелил.

Каверза подхватила с земли ружьё второго стражника и тоже пустила пулю.

— Ты что делаешь? В людей не стреляй! — напустился на хвостатую тот, что с ними.

— В людей? Не вижу здесь людей, — сквозь зубы ответила Каверза. — Они нас убьют и...

Прогремел выстрел, и стражник пошатнулся, выпустив ружьё.

— ...не пикнут, — завершила хвостатая. — Эй, ты как?

Тот вроде держался на ногах, но лицо у него стало белым как мел.

— Нужно прорываться к дому, — сказал он, прижимая ладонь к правому плечу. — Если запереться там...

— Эй, держись! Подруга, хватай его ружьё. Стрелять умеешь?

— Карл показывал, — пробормотала Хитринка.

Она подняла ружьё, тяжёлое, горячее, и постаралась взять так, как её учили.

— Толкай машину! Толкай машину спиной! — между тем закричала Каверза.

Стражник послушал её. Он упёрся здоровым плечом в хвост, Каверза помогла, толкая крыло, и лёгкий экипаж медленно покатился вперёд, служа заслоном от пуль. Но тут же хвостатая подняла ружьё и выстрелила в того, кто заходил спереди.

— Эй, подруга, стреляй! — крикнула она. — Всё равно, попадёшь или нет. Помоги нам пробиться!

Хитринка прошла чуть вперёд, подняла трясущийся ствол. От страха она даже не понимала, куда именно его направляет. Нажала на спусковой крючок, и что-то загремело у самого уха и с силой ударило в плечо. Она внезапно обнаружила себя сидящей на земле.

Хитринка сразу поняла, что ранена, а может, даже и умирает.

— Вставай, дурёха! — закричала бесчувственная Каверза. — Под прикрытие, скорее!

Машина проехала вперёд, и Хитринка поняла: если остаться на месте, скоро преграды между нею и стражниками не будет. Она осторожно пошевелилась, покосилась на плечо. Рука болела, но была на месте, и крови не заметно.

Тогда она поднялась, потянула ружьё за ремень и побежала к машине.

Они подобрались совсем близко к дому. Дверь кто-то бросил открытой, и, похоже, ни одного стражника внутри не осталось.

— Бегом внутрь! — скомандовала Каверза Хитринке, а сама выбралась из-за крыла и выстрелила.

Хитринка, недолго думая, послушалась. Она залетела в дом, чувствуя себя в безопасности за толстыми стенами. За нею следом вошёл раненый стражник, а последней ворвалась Каверза. Они тут же захлопнули прочную дверь и задвинули засов.