Однако обратное влияние Крита на эти государства было не меньшим. В XIV в. в эпоху фараонов Аменхотепа III и Аменхотепа IV в египетском искусстве происходит резкий сдвиг. Шаблонные, условные, безжизненные изображения сменяются поразительными по свежести реалистическими, чрезвычайно похожими на критские. Это стремление к реализму и движению совершенно чуждо египетскому искусству предшествующих и последующих веков; по мнению специалистов, культура эпохи этих великих фараонов насквозь пропитана критским влиянием.

Крит был, таким образом, в семье великих древневосточных государств не отсталой примитивной общиной, а одним из наиболее передовых и культурных центров.

Данные раскопок показывают правильность приведенных выше сообщений древних авторов: Крит действительно был единым централизованным и очень могущественным государством, господствовавшим на море. Наиболее показательно в этом отношении отсутствие городских стен в критских городах, в противоположность микенским, о которых мы будем говорить ниже, и наличие прекрасных, сложенных из крупных плит, дорог между главными центрами Крита — Кносом и Фестом. Это показывает, что Крит образовывал единое государство и что критяне не боялись нападения с моря, а следовательно, действительно располагали сильным флотом и имели широкую возможность заниматься морской торговлей. С этим прекрасно гармонирует и содержание настенных изображений на Крите. В египетских, а впоследствии и в микенских, дворцах любимой темой фресок было изображение сражений и побед — очевидно, и египтянам, и впоследствии микенцам приходилось вести непрерывные войны. В критских дворцах такие сцены вовсе отсутствуют: очевидно, Крит в течение долгого времени не вел войн, так как господствовал на море.

Каков же был внутренний строй Крита? Как мы видели, сообщения древних авторов говорят о том, что Крит управлялся могущественным монархом. Разумеется, данные раскопок не позволяют нам видеть в критском владыке монарха типа Августа; с другой стороны, разобранные нами данные археологических и литературных источников делают совершенно невозможной мысль о родовом строе на Крите в эпоху его высшего могущества, а следовательно и о царе — родовом вожде. Но и для классового общества нам известны более примитивные формы царской власти, например, в Египте. Любопытно, что здесь монарх считается одаренным сверхчеловеческой божественной силой; он мыслится либо как самостоятельное божество, либо как земное воплощение, или как сын небесного божества. Египетский фараон считался земным воплощением бога Ра и в то же время его сыном: отцом каждого фараона считался не его земной отец, а бог Ра, во время особого религиозного обряда якобы вступавший в общение с будущей матерью фараона.

По господствовавшему тогда представлению здоровье и благополучие такого божественного царя было теснейшим образом связано с плодородием женщин, скота, деревьев и хлебных злаков: как только царь начинал слабеть или стареть, начинала стареть и природа. Поэтому божественных царей сплошь и рядом убивали при наступлении первых признаков старости и на их место избирали других, более молодых. Этот бесчеловечный обычай впоследствии сменился в ряде мест другим: по истечении определенного срока (в районе Средиземноморья, по-видимому, после восьми лет) царь должен был отказаться от престола. Далее этот обычай еще более смягчается: по истечении срока царь отказывается от престола, но затем по воле богов снова вступает на престол на такой же срок.[33]

Если мы примем в соображение, что на Крите, как в Египте и в некоторых местах древнейшей Греции (память о чем сохранилась в пережитках в позднейшей Греции), верховное божество мыслилось в образе быка (это подтверждается и археологическими раскопками), то мы увидим, что критский царь несомненно был богоцарем вроде фараона. Согласно мифу, критский царь Минос — сын бога Зевса; его жена сходится с быком и рождает Минотавра — получеловека-полубыка. Как мы говорили уже выше, по преданию Афины были когда-то в зависимости от Крита и критская культура оказала большое влияние на афинскую. В Афинах царская власть была уже рано отменена. Но должность царя (басилея) сохранилась, хотя он и выбирался только на год и выполнял лишь некоторые религиозные и незначительные административные обязанности. Однако жена этого «царя» — «царица» (басилинна) сохранила с древнейших времен довольно странные функции; она должна была отправляться в особое здание, называемое «бычьим стойлом» (буколейон) и там вступала в мистическое брачное общение с богом Дионисом, очевидно мыслившимся первоначально в виде быка. Этот обряд, восходящий, по-видимому, к Криту, показывает нам истинный смысл мифа о минотавре: первоначально критская царица вступала в мистический брак не с быком, посланным богом (как говорит легенда о минотавре), а с самим богом в образе быка.

Легенда сохранила нам воспоминание и о том, что критский царь, подобно другим божественным царям, в конце восьмилетнего периода слагал с себя царскую власть и затем снова назначался верховным божеством на тот же срок на эту должность. «Одиссея» рассказывает следующее:

Платон в «Миносе» сообщает в пояснение этого места Гомера, что Минос уже в детстве был воспитан Зевсом, а затем в конце каждого восьмилетнего периода удалялся в пещеру Зевса, чтобы отдать отчет Зевсу, как он выполнил его приказания. Он основал также, прибавляет Платон, великую морскую державу, покорив большую часть островов, и первый из эллинов властвовал на море; он прославился мужеством и справедливостью.

Есть основания думать, что запутанное здание — Лабиринт, о котором мы говорили выше, излагая миф о Тезее, и есть раскопанный в Кносе дворец с его чрезвычайно сложной системой комнат. В кносском дворце в самых различных местах на стенах находятся изображения двойной секиры. Мы имеем также изображения богов и молящихся, держащих в руках такую же двойную секиру, или людей, приносящих жертву такой двойной секире. Такая секира в классическое время называлась на Крите и у карийцев (которые, по Геродоту, пришли из Крита) labrys. Далее, заключающийся в слове labyrinthos суффикс -uth- характерен для до-греческих слов, вошедших в греческий язык. Наконец, карийский Зевс, вооруженный такой же двойной секирой, называется Зевсом Лабраиндским (город, где находится его храм, также называется Лабраинда). Поэтому лабиринт (labyrinthos), очевидно, означает «дом двойного топора», так что это, по-видимому, историческое название кносского дворца. Точно также на критских печатях найдены изображения человека с головой быка, соответствующие легендарному Минотавру.

Таким образом, есть все основания полагать, что критский царь был типичным «богоцарем», характерным для древневосточных государств.

Как мы уже говорили выше, искусство Крита достигло исключительной высоты. Его не только нельзя сравнить с искусством великих стран древнего Востока — Египта, Ассирии и Вавилонии, но и греческое искусство VI в. лишь изредка поднимается на ту высоту, которой достигло искусство Крита. В критском искусстве поражают тонкая наблюдательность, любовь к природе, исключительная динамичность и благородство красок. Достаточно сравнить критские рисунки с рисунками IX, VIII вв. — так называемыми изображениями геометрического стиля, чтобы видеть, как глубоко было падение искусства за протекшие восемь столетий. Конечно, и эти геометрические рисунки сохранили кое-что от критского искусства, и в них можно иногда увидеть проблески таланта, но в целом мы имеем несомненную «варваризацию» — эти рисунки напоминают рисунки детей или дикарей, стоящих на самой примитивной ступени культуры. Характерно, что этот процесс варваризации был постепенным: микенские рисунки, подражающие критским, уже значительно хуже их; а рисунки конца микенского периода уже представляют собой нечто среднее между критскими и геометрическими рисунками.