На расстоянии теперь уже ста пятидесяти единиц от положения противника, к орбите Инду-Сан двигался флот Доминиона.

— Дальняя связь заблокирована, — сообщил вахтенный начальник. — Гравитационные вектора задействованы и раскрыты в соответствии с заданными векторами.

А, значит, все идет по плану.

Флотилия, собранная для сопровождения и прикрытия «Стража» в этом сражении, двигалась к позиции противника. Наши сканеры смогли определить приближающиеся звездолеты Доминиона — и их списочный состав, а так же идентификаторы полностью совпали с теми, какие уловили наши дроиды-разведчики.

Любопытно. Получается, Кронал не может взять под контроль недавно сброшенных дроидов? Или дело в том, что дальняя связь блокирована в атакованном нами секторе. Как и всегда в таких случаях, мы высылаем корабль-невидимку с оборудованием на основе гибридиума. Он подлетает к секторальному ретранслятору, стыкуется с ним и активирует маскировку на заранее оговоренную продолжительность времени. Ни один сигнал не пробьется сквозь маскировочного поля — как входящий, так и исходящий.

Вражеский командующий флотом не предпринимал никаких действий против вторжения. Решил сражаться от обороны. Считает свою позицию непреодолимой и объективно безопасной.

Что ж, прекрасно.

«Страж» находился на расстоянии сорока единиц за вражеским построением. Именно здесь базировались вражеские транспортные звездолеты, полные пленных женщин и детей. Исполинского размера звездный суперразрушитель находился на один эшелон ниже них, но в параллельной плоскости.

Пока что.

— Начинаем поворот по продольной оси, — приказал я. — Маневровые правого борта — скорость три, поворот на девяносто градусов влево.

— Есть, сэр! — гаркнул рулевой.

Картинка в центральном иллюминаторе практически не изменилась, но на практике это было далеко не так. «Страж» поворачивался к транспортным кораблям правым бортом, а верхней полусферой — ко вражеским боевым звездолетам. Просто заметить движение звезд за бортом не так-то просто.

— Вышли на заданную позицию, — сообщил Пеллеон.

— Дистанция до флота?

— Семьдесят три единицы, сэр, — ответил командир «Стража».

А, значит, скоро начнется.

— Фрахтовики с пусковыми установками готовятся к открытию огня, — сообщил вахтенный начальник.

— Аивакрылу приготовиться ко взлету, — приказал я. — Навести пусковые установки, туролазеры и ионные пушки в соответствии с секторами стрельбы. Атакуем, как только флот приблизится на дистанцию в семьдесят пять стандартных единиц.

— Принято, сэр.

Тактическая импотенция, продемонстрированная противником, указывала на то, что здесь нет того, кто мог бы правильно оценить сложившуюся ситуацию. Похоже, что «Стервятники» в этом сражении не участвовали. В противном случае вражеский командир понимал бы, насколько опасно оставлять корабли в такой диспозиции.

Противник действует хрестоматийно — четко по имперским учебникам, которые местами устарели. Особенно в вопросе противодействия атаке соразмерных и превосходящих сил целого флота. Не было у Империи таких врагов, за исключением Хейпского Консорциума, чтобы проработать проблему на практике. Единственное сражение с хейпанцами, произведенное под командованием гранд-адмирала Освальда Тешика, завершилось сокрушительным поражением. Как минимум потому, что Император приложил к разгрому свою морщинистую руку, дав Тешику в распоряжение худшие экипажи со всей Империи.

Впрочем, это уже лирика.

Главное в поведении противника это то, что он действует по имперским инструкциям. Которые предполагают включением дефлекторов при сближении со враждебно настроенными кораблями лишь на дистанции семидесяти одной единицы от противника. Экономия энергии, доведенная, как и многое в этой галактике, до абсурдного фарса.

А вообще происходящее напоминало мне случаи из прошлой жизни. Как бы странно это не прозвучало.

В моем детстве мальчишки нередко дрались друг с другом по программе «стенка на стенку». Двор против двора, класс против класса. Я не был исключением. От матери, конечно, прилетало, когда приходил домой с «подбитым» глазом и в порванной одежде. Отец всегда был сдержан в своей оценке и с нравоучениями не лез. «Если твой противник выглядит и чувствует себя хуже, чем ты, считай, что победил. А победителей не судят». Простая истина от человека, который никогда не был слишком открыт. Даже с членами собственной семьи.

Забавно, что я вспомнил о нем именно сейчас. Можно даже сказать, что иронично. Ведь драки были, в основном, из-за девчонок — как из нашего двора, так и соседских. Мальчики в расцвете пубертатного возраста оспаривали право друг друга гулять с соседскими девочками. Каждая сторона не хотела, чтобы девочки с их двора гуляли с соседскими пацанами. А соседские пацаны были слишком глупы, чтобы заинтересовать девочек из собственного двора, которых знали чуть ли не с рождения.

Сейчас кажется, что причины, заставлявшие нас тогда колотить друг друга, ничтожны по сравнению с нынешними.

Но так только кажется.

Французский писатель эпохи Возрождения Мишель де Монтень как-то сказал: «Души императоров и сапожников плавятся в едином тигле… Те же причины, что побуждают нас враждовать с соседом, вызывают войны между князьями». Очень далекая аналогия, но применима и здесь.

Забавно, но это сражение, как и десятки других — до и после — произойдут как раз из-за «соседских» девчонок и мальчишек.

— Флот вышел на заданную дистанцию, — сообщил Пеллеон. — Скорость сближения — треть от крейсерской.

Впрочем, я видел это и сам.

Уже как десять единиц обе стороны обменивались многочисленными ударами своих орудий. Для противо-корабельных ракет и протонных торпед было еще далековато. Применять их сейчас, означало потерять с большой долей вероятности не причинить ни малейших повреждений.

— Свяжите меня с капитаном Тшелем, — приказал я.

Спустя пару секунд оператор голосвязи сообщил об установлении соединения между кораблями.

— Адмирал, сэр, — Тшель выглядел несколько нервным. Еще бы, учитывая как сильно досталось его кораблю в прошлом сражении. Пришлось немало потрудиться как самому экипажу, так и ремонтной бригаде, чтобы подготовить мой бывший флагман к сражению.

— Капитан, мы готовы начать, — сообщил я. — Проследите, чтобы флот действовал не менее эффективно.

— Да, сэр!

— Конец связи, — голограмма растаяла. Посмотрев на Пеллеона, я скомандовал:

— Атакуем, капитан.

— С радостью, сэр, — эхом отозвался командир «Стража».

И исполинских размеров звездолет открыл огонь.

При прочих равных, коммодор Демминг мог бы воспринять существующие реалии в качестве прямого оскорбления от начальства.

Звание, которое он носил, было тем самым промежуточным звеном между званием «капитана» и «контр-адмирала». По логике вещей именно он должен был командовать флотом, атакующим Инду-Сан. Как старший по званию, разумеется. Но на деле же корабли, входящие в нынешнее сопровождение «Стража», подчинялись капитану Тшелю с «Химеры».

Вот только Деммингс, стоя на мостике своего звездного разрушителя «Возмездие», так не думал. Он молча наблюдал за тем, как орудия подчиненных ему кораблей отправляют потоки плазмы в сторону противника.

Экипаж его корабля безошибочно выполнял приказы, демонстрируя крайнюю степень профессионализма.

Деммингс не был оскорблен решением гранд-адмирала. Честно говоря, он в принципе был рад уже тому, что за его проступки его не казнили.

Гранд-адмирал Траун не прощает предательства.

Не прощает «игру за другую команду».

Не прощает саботаж собственных приказов.

Но, по необъяснимым причинам, гранд-адмирал пошел ему на встречу. Прошлый корабль Деммингса предоставил противнику преимущество во время объявленной облавы. И сделано это было исключительно ради спасения экипажа звездного разрушителя.

Этого разрушителя, на палубе которого он сейчас стоял. И ради экипажа, с которым сейчас шел в бой.