— Да, сэр?

— Слева по борту ракетные десантники захватили линкор. А чуть дальше крейсер «Спасатель» атакует корвет типа «Крестоносец».

— Да, сэр, вижу.

— Если коммодор Хьюррик отправила половину своих десантников на захват «Келдабе», а вторая половина — это легкораненые бойцы, выполняющие противо-абордажные функции на корабле, то кто атакует «Крестоносец»? — поинтересовался я. — И, самое главное — кто возглавляет эту атаку?

— Мне это выяснить, сэр? — поинтересовался Пеллеон.

— Ответ я знаю, капитан, — сообщение командиру «Стража» не особо понравилось, по лицу вижу. — Нужно сделать так, чтобы молодежь не брала на себя больше, чем может. Выполненная задача — это правильно спланированная операция. Отчаянный героизм — это просчет планирования. Внезапный идиотизм — результат неправильного понимания своего места в военной машине. Нужно отвадить наших офицеров заниматься несвойственной им задачей.

— Полностью согласен, гранд-адмирал, — в голосе Пеллеона звучала досада. — Следует ли направить к «Крестоносцу» поддержку?

— Ни в коем случае, капитан, — возразил я. — Урок не будет выучен до тех пор, пока заблуждающийся не прочувствует все на своем опыте. Этот корвет должен был захватить «Гром», а не «Спасатель». Продолжаем операцию по плану. Результаты осознания не заставят себя долго ждать.

За столом в переговорной на борту звездного разрушителя царило молчание. Но даже оно не могло скрыть того факта, что как минимум один из четырех мужчин, участвующих в переговорном процессе, источал раздражение.

Честно говоря, капитан Насбу никак не мог понять причину, по которой старший полковник Йоханс настолько неподобающе ведет себя.

Империя фактически выжгла их родной Бринтуин. Ядерная бомбардировка, пусть и не вызвала выброса миллионов тонн пепла и пыли в воздух, что грозило немедленным ледниковым периодом. Но дело как раз к этому и шло.

Адмирал Добраму стер с лица земли сотни крупных населенных пунктов, а те что не были разрушены до основания, не подлежат восстановлению. Небеса уже заволакивает серостью пыли, а среднесуточная температура опустилась ниже известных показателей.

И сейчас к ним на помощь прилетели звездолеты Доминиона, от сотрудничества с которым Йоханс отказывался. Да еще в какой форме! И вместо того, чтобы оставить за бортом брони все эти мелкие обиды и схватиться обеими руками за шанс уцелеть, полковник отчего-то злился и тянул время.

Сидящий напротив Зела агент Браво-1, возглавляющий миссию, выглядел… средненько. Ильман понимал, что именно такой внешностью и должны обладать люди, работающие в тылу врага — настолько типичной, что их невозможно запомнить.

Браво-1 был спокоен даже невозмутим. А вот сидящий по левую руку от него капитан Оланд, командующий разрушителем, на котором делегация Доминиона сюда и прибыла, выглядел несколько рассеянным.

Честно сказать, капитан Насбу понимал прекрасно переживания этого человека. Он и Оланд присутствовали в переговорном процессе едва ли как полноправные участники.

Скорее как декорации, которые служат фоном для более сильный, договороспособных фигур.

Ильман не раз задавался вопросом: «Почему полковник Йоханс взял на встречу именно меня?». Объективных причин к этому не имелось вовсе — капитан Насбу не более чем один из командиров средней руки. Есть люди постарше него в званиях.

Правда, в большинстве своем они заняты сейчас поиском и эвакуацией выживших. А так же контролем за раздачей гуманитарной помощи, провианта и медикаментов, доставленных транспортами Доминиона.

Выходит, Насбу был лишь одним из тех, кто свободен в настоящий момент. Неловко и немного обидно, учитывая, что именно он, а так же его экипаж провели кучу времени под броней своего танка для того, чтобы связать выживших воедино, восстановив хотя бы подобие контроля над планетой.

— Это все? — голос Йоханса звучал спокойно, что резко контрастировало с его внешним видом. Ильман неплохо знал командира «Имперских молотов», чтобы понимать — сейчас лишь формируется ураган. И его не остановить — вот-вот грянет буря.

— Да, — в тон ему ответил Браво-1.

— Давайте кое-что проясним, — проскрежетал полковник Йоханс. — Доминион предлагает нам кров, пищу, защиту, лечение пострадавших от ядерной бомбардировки гражданских и военных…

— Именно так.

— Я не договорил, агент! — рявкнул Зел, отчего Насбу и Оланд вздрогнули. Слишком уж неожиданно полковник перешел с холостого хода на форсаж. — Вы не у себя в кулуарах, разведчик! Вы разговариваете с лидером планеты.

— В самом деле, — тон Браво-1 не изменился. — Прошу меня извинить. Как же я мог забыть…

Колкость только разозлила Йоханса.

— Вы предлагаете бросить наш родной мир, — продолжал последний. — Несмотря на то, что большая часть Бринтуина не подвергалась разрушениям и заражениям, в ваших планах — демонтировать отсюда абсолютно все заводы, опустошить наши склады, казармы, арсеналы, вывезти людей в свою метрополию. Я уже молчу про то, что вы наложили свои лапы на подбитые нами разрушители имперского флота!

— Вспоминаем правила спасения казенного имущества, полковник, — ответил ему агент. — Если вы не предпринимаете мер к захвату ваших трофеев, то они достаются тем, кто первый решил это сделать. В данном случае заслуга принадлежит наемникам организации «Корсары Кавила», действующей в данном регионе по нашему приказу.

— Прикрываетесь имперскими законами, не будучи более имперскими гражданами? — поинтересовался старший полковник.

— Зато вы сохраняете верность имперским законам, — напомнил Браво-I. — Собственно, большинство из них работает до сих пор и в Доминионе. В том числе и «трофейное право». Так что, ваше возмущение безосновательно.

— То есть тот факт, что наши космолеты и космопорты были уничтожены ядерными бомбами вы учитывать не собираетесь? — от напряжения на лбу полковника проступила вена.

А это значит, что Зел Йоханс находится в паре шагов от мощнейшей вспышки бешенства.

— «Трофейное право» не вдается в такие частности, — неожиданно произнес капитан Оланд.

Йоханс смерил его таким взглядом, будто видел нагар на канале ствола артиллерийского орудия перед тем, как убрать его.

— Надо полагать, — полковник посмотрел в глаза агенту Разведки Доминиона, — что следующим шагом будет интеграция моих людей в ваши вооруженные силы, не так ли?

«Как будто это что-то плохое», — мрачно подумал Насбу.

Для бывших «Имперских», а ныне вновь «Адских молотов» (вот только нелегко перестать употреблять въевшееся на подкорку название) воинская служба — это практически культ.

Полковник Йоханс выбивал дурь из всех своих подчиненных — не только их личного состава полка, но и из тех, кто шел по их стопам, находился в подчинении «Молотов» и даже тех, кто обеспечивал гражданскую жизнь на родной планете «Адских Молотов», Бринтуине.

«Военная диктатура» — так называли республиканские мятежники политический строй на планете. Впрочем, кому на Бринтуине не плевать на подобные термины?

Полковник Йоханс, не будучи политиком и чиновником, сумел удержать имперский мир от развала. И сохранил одно из самых известных бронетанковых подразделений во всех Вооруженных Силах Империи, ничуть не ослабив ранее закрепленную высокую планку.

Подобное стоит уважения.

Немудрено, что на всей планете нет ни одного человека, который бы возразил что-то полковнику и его воли. Как он решит по результатам этой встречи, так и будет.

И Ильман очень сильно надеялся на то, что полковник решит согласиться на предложение Доминиона.

Потому что иначе они все тут сдохнут.

Капитан Ильман Насбу.

Штаб-квартира «Имперских Молотов» представляла из себя хорошо защищенную планету-крепость, с которой даже набравшая силы Новая Республика не хотела связываться.