Пострадала не только установка, но и подбашенное отделение. Пробоина в корпусе щедро поделилась с окружающим пространством телами артиллеристов и множеством обломков.

Весь расчет обречен на гибель в безвоздушном пространстве, если не успеют во мгновение ока воспользоваться самоспасателями. В противном случае их ожидает незавидное будущее.

Она прекрасно помнила описание смерти в космосе, которое давал ей бывший командир «Спасателя».

«В сознании есть возможность остаться на протяжении не более десяти секунд. Воздух покинет легкие так же быстро, как и палубу при декомпрессии. Вскоре после этого наступает паралич, сменяемый общими судорогами и затем снова наступает паралич. В это же время происходит быстрое образование водяного пара в мягких тканях и несколько медленнее — в венозной крови. Образование водяного пара будет отмечаться как распухание организма, в два раза по сравнению с нормальными объемами, если не предотвратить это стягивающим костюмом. Сердечный ритм может повыситься первоначально, но затем быстро снизится. Артериальное кровяное давление также упадет в течение 30–60 секунд, в то время как венозное давление повышается из-за распирания венозной системы газом и паром. Венозное давление сравняется с артериальным или превысит его в течение одной минуты. Не будет фактически никакого эффективного обращения крови. После начального прорыва газа из легких во время декомпрессии газовый и водный пар продолжит течь наружу через дыхательные пути. Это непрерывное испарение воды охладит рот и нос практически до температуры замерзания; остальные части тела также будут охлаждаться, но более медленно».

Сама она цепенела от мысли, что может оказаться за бортом корабля без скафандра. Все это… пугало. И заставляло цепенеть от ужаса.

Снова бой, снова смерти.

И это только начало сражения, в котором «Спасатель» не только прикрывает брюхо «Грома», но и должен пробиться к своей цели. И как раз тот линкор, с которым корабль капитана Прил вел ожесточенный обмен турболазерными залпами, и был целью.

Кая еще не приступила к выполнению основного задания, а ее звездолет уже получил чувствительный удар, утратив свою боеспособность на немалую часть. Что будет, когда она сблизится с этим мандалорским монстром⁉

— Устранить декомпрессию в подбашенном отделении носового орудия! — услышала она приказ вахтенного.

Девушка отмерла, поняв, что она утратила контроль за происходящим.

А меж тем «Спасатель» продолжал делать вид, будто он и «Гром» совсем не собираются обойти свою цель с фланга, заставив его экипаж думать, будто им интересны транспорты. По мнению капитана Прил, неприятель не купится на эту уловку ровно до тех пор, пока на него с противоположного борта не насядет «Крюгер» капитана Редера. И вот тогда пойдет потеха…

— Подключить резервный источник энергии! — нашлась девушка. — Старший техник — выясните причину пробития щита!

Дефлекторы были отремонтированы после сражения при Камино, так что от одного стандартного выстрела, пусть даже залпа батареей, он не должен был схлопнуться. Здесь явно что-то произошло.

— Уже, мэм, — к ней подбежал офицер, отвечающий за техническое состояние корабля, показывая схему на экране своей деки. — Перегорело реле в проекторе в момент активации щита. Устройство просто не сработало. Я запустил питание по резервной схеме и защита восстановлена.

Простая техническая неполадка, и полдюжины разумных умирают в страшных муках…

— «Гром» увеличивает скорость, — сообщил вахтенный. — Переходят в заднюю полусферу противника…

Вот оно.

— Двухминутная готовность! — приказала девушка. — Десанту приготовиться к сбросу.

То, что они делали, это фактически самоубийство.

Классическая схема атаки и абордажа корабля, находящегося в движении, предполагала высадку пехоты в передней полусфере, с бортов, в верхней или нижней части корабля. Как раз для того, чтобы избежать очевидного: встречи с раскаленными газами ионных двигателей.

Но командир десантников доказал капитану Прил, что следует действовать иначе.

Неожиданно, нагло. Так, что даже мандалорцы не поверят своим глазам и попросят научить их.

— Мэм, — услышала девушка обращение вокодера шлема. — Разрешите попросить вас об услуге?

Обернувшись, командор увидела перед собой как раз того мужчину, о котором только что думала.

Лейтенант Фал-Кона. Командир отдельной роты ракетных десантников. Его и его людей распределили на «Спасатель» взамен погибших штурмовиков, направленных на Камино.

Кая оказала героям сражения радушный прием, не только разместив выживших, но и организовав лечение раненных. Лейтенант, несмотря на то, что в момент прибытия на борт, с ног до головы был покрыт пятнами засохшей крови и подпалинами бластерных попаданий, от госпитализации отказался до тех пор, пока не позаботился о своих людях.

Этот подход командору импонировал. Они пересеклись в столовой, и она сперва не могла понять, человек перед ней или киборг.

Казалось, что нет ни одной части тела лейтенанта, которая была бы не заклеена бакта-пластырем, перевязана бинтами или обработана септиком. Раны, синяки, ожоги… Как он вообще на ногах держался, она не знала. А лейтенант свой секрет не раскрывал.

— Разве вы не должны быть вместе со своими людьми? — спросила она. — Мы выходим на боевой курс.

— Я уже в пути, мэм, — сообщил он, протягивая ей деку. — На тот случай, если мы не вернемся, прошу передать эту служебную записку полковнику Тиерсу на «Страж».

Хьюррик сразу поняла в чем дело.

— Докладная Трауну? — но все же решила уточнить.

— Верно, мэм, — кивнул боец. — Небольшие соображения о том, как улучшить быт и эффективность ракетных десантников. Такие бойцы нужны Доминиону как воздух.

— Сами и передадите, как вернетесь! — заартачилась Кая. Не нравились ей такие просьбы. Как будто послания с того света от тех, кто идет на смерть. А ведь так оно и есть, учитывая сумасбродный план!

Лейтенант тем временем сделал пару шагов назад и развел руками, как будто у него лапки эвока и он не в состоянии сделать хоть что-то, не вызывающее смех, умиление и разгром имперской армии.

— Без обид, мэм, но у вас больше шансов пережить этот бой! Пусть дека будет у вас, — попросил он. — Не вешайте нос, командор! Помните, о чем мы договаривались!

Прежде чем она успела что-то возразить, десантник выбежал с мостика тяжелого крейсера.

— Вот же ракетный засранец! — прошипела она, чувствуя раздражение. \С недавних пор девушка чувствовала себя как будто под прессом, когда на нее взваливали ответственность за кого-то еще.

И ладно бы это касалось ее корабля и экипажа, так ведь нет! Лейтенант, которого она знает чуть больше стандартных суток, посчитал, что может взвалить на нее заботу о будущем целого рода войск.

У нее что, на лбу написано: «Дайте мне самую тяжелую миссию⁈».

Кая хотела было бросить деку в угол мостика (и у самой забот полон рот!), но задавила в себе эту мелкую истерику.

Пусть лейтенант и не сказал об этом открыто, но вообще-то она его должница. В некотором роде.

— Десантники покинули ангар! — сообщил вахтенный.

— Показатели!

— Действуют на расчетной траектории. Цель не меняет положение. Проходят опасную зону дюз…

В это время «Спасатель» всем своим видом и артиллерийским парком показывал насколько ему интересно избивать крупный транспорт с необычайно крепкими щитами. Вместе с «Громом» они поднялись на стартовых двигателях в эшелон повыше атакованного прежде корабля.

Сейчас «Келдабе» считал, что его единственная проблема это «Крюгер», что вкалачивал ему в дефлектор один залп за другим. И ладно бы турболазеры, да ионные пушки.

Капитан Дер Редер с наслаждением кромсал звездолет противника ракетными залпами. Защитная артиллерия вражеского звездолета сбивала почти все из них, но тех, что долетали, было достаточно для продвижения плана.

Первыми от ракетного обстрела пострадали дефлекторные генераторы. Противо-корабельные боеприпасы разметали их на куски, отчего звездолет «Синдиката Силри» мгновенно лишился энергетической защиты.