Шен стоял чуть в стороне (так как они его оттеснили от прилавка) и с умилением улыбался, наблюдая за разворачивающейся сценкой. Как человек, обожающий сладкое, он был готов понять детишек, рвущихся поскорее урвать себе булочку.

– Расступитесь, мелочь! – наконец пришлось повысить голос Муану. – Как смеете вы заступать дорогу мастеру?!

Пристыженные ученики тут же посторонились, пропуская Муана вперед, и встали у него за спиной, нетерпеливо ожидая, когда он отойдет от прилавка. Муан купил несколько булочек и тут же поспешил вручить их Шену, пока его не опередили не в меру рьяные последователи хозяина Проклятого пика.

– Вот! – произнес он, тыкая в Шена свертком с булочками.

– Ну ничего себе как щедро, братец Гай, – наигранно восхитился тот, забирая сверток. – Сколько я тебе должен?

– Нисколько! – так резко выкрикнул тот, что Шен аж дернулся.

Он уже открыл было рот, чтобы ехидно спросить, отчего это Муан такой щедрый, все еще попутно размышляя, не слишком ли опасен этот вопрос для его благополучия, но тут на него налетели детишки. Ал и Аннис толкались, словно пятилетки, только бы первыми успеть вручить подарок учителю. Принимая от них угощение, Шен засмеялся и потрепал обоих по голове, так как в его глазах ученики сейчас здорово помолодели.

Дальше они продолжили путь в молчании. Шен уплетал булочки, а остальные шли по бокам от него с надутыми физиономиями, угрюмо соображая, что результат их действий вышел несколько противоречивым.

Разговор со старостой прошел по старой схеме: он обалдел, что на его просьбу откликнулись целых два старейшины ордена, и больше кланялся и рассыпал благодарности, чем говорил по делу. Хотя по делу сказать-то было особо нечего. Повадился некий зверь ночью пшеницу топтать, жители собрались как-то на него половиной селения, а зверь бегал, бегал по полю, а потом словно растворился. Только серый пушистый хвост и смогли углядеть. Злой дух это, вестимо. Говорят, раньше на том поле дом стоял богатый, лет тридцать назад, и бабка-ведунья не советовала-то на недобром месте поле засевать. Но больно хорошее солнечное расположение, прошлый год выдался неурожайным, вот и решили в этом году засеять и этот пустующий холмик. Но, видать, бабка не зря вещала.

Из полезного староста еще сообщил, что духа обычно видят при свете луны или на рассвете. Что ж, видимо, эту ночь им придется провести на свежем воздухе.

Прикупив еды (на сей раз не споря), заклинатели двинулись в обратную сторону. Уже вечерело, когда они расположились на опушке леса. Ал профессионально разложил костер, и все уселись вокруг, греясь и поджаривая яичные лепешки и остывшие булочки. На землю опустились вечерние сумерки. Шен умиротворенно коптил булочку, насадив на длинный прут, и ловил себя на мысли, что это похоже на поход на природу с друзьями. Прямо как в старые добрые времена, когда не нужно было беспокоиться ни о каких злых духах. Не хватало только нескольких баночек пива и палатки.

Затем Ал ушел за хворостом, а Аннис через какое-то время покинула их по каким-то своим женским делам. Следя за огоньком в костре, Шен отрешенно думал, не являются ли их разрозненные уходы отвлекающим маневром для того, чтобы потом встретиться глубже в лесу и…

Неожиданно место рядом с Муаном и Шеном, которое все это время прикидывалось ворохом сухих листьев, пришло в движение, и оттуда метнулась змея. Не оборачиваясь, Муан с быстротой молнии пробил ее голову палочкой, с которой только что снял аппетитно запекшуюся лепешку. С интересом рассмотрев змею, он повернулся, чтобы показать ее Шену, и увидел его чрезвычайно бледное лицо.

– Что это с тобой?

– Убери ее, пожалуйста, подальше, – попросил тот, неестественно выпрямившись и замерев на месте.

– Она же уже дохлая, чего ты переживаешь? – удивился Муан.

– Я ненавижу змей!

– Правда? – Муан задумчиво покрутил тушку змеи в руках. – А я и не знал… Но посмотри, она явно уже тебя не укусит, – он протянул змею Шену, однако тот резко поднялся, роняя булочку, и отскочил от него.

Это показалось Муану довольно забавным. Он встал вслед за Шеном и сделал шаг к нему, покачивая перед ним рукой со змеей.

– Это глупо, Шен, – заметил он. – Тебя не укусит мертвая змея.

Шен попятился от него, цепенея от бесконтрольного страха. Это был его детский страх, логика перед которым была бессильна. Он шарахался от змей, даже если они были нарисованы на бумаге.

А Муан тем временем приближался к нему, явно решив над ним поиздеваться. Он повел змеиной головой, зажатой между пальцами, из стороны в сторону, создавая эффект змеиного движения.

Шен отступил еще на шаг и уперся спиной в дерево.

– А тебе не кажется, что недостойно бессмертного заклинателя бояться каких-то маленьких змеек? – ехидно поинтересовался Муан, приближаясь. – Ты же можешь искрошить их в капусту одним движением пальцев.

Конечно, он бы все это сделал, если бы логика не пасовала. Но когда он видел змей – его настигала паническая атака!

– Муан, пожалуйста, прекрати, – произнес Шен, напряженно следя за змеей в его руке.

– А почему? – спросил Муан, делая резкое движение рукой со змеей по направлению к Шену и пугая того этим до боли в сердце. – Или ты так боишься укуса сдохшей змеи?

Шен ничего не ответил, а Муан, увидев, как тот испуганно стоит, уперевшись спиной в дерево, издевательски поинтересовался:

– А ты не боишься так прислоняться? Вдруг на этом дереве еще есть змеи?

Шен и так трясся от страха, а когда услышал эти слова – вообще перестал дышать.

– Не двигайся, – с ленцой произнес Муан, – кажется, я вижу еще змею.

Шен и так не двигался и почти не дышал, змея перед его глазами уже расплывалась. Он постарался замереть на месте, но ноги его подкосились, и он осел на землю.

Только сейчас, казалось, Муан стряхнул с себя наваждение и понял, что шутка зашла слишком далеко. Он заморгал, словно пытаясь избавиться от попавшей в глаз соринки. Сейчас он обратил внимание на реальное состояние Шена, который сидел под деревом, тяжело дыша. Его бледное лицо покрывал лихорадочный румянец, глаза блестели, словно от невыплаканных слез, и в целом он выглядел так, будто в любое мгновение может бухнуться в обморок.

Муан поспешно выкинул змею очень, очень далеко.

Но остался стоять на месте, наблюдая за тем, как Шен постепенно успокаивается. Эта ситуация напомнила ему его детство, когда он, что уж греха таить, не самый добросердечный ребенок, любил подшутить над более мелкими соседскими детьми. У него даже была своя шайка, и он был заводилой… Он, казалось, давно позабыл об этом времени.

– Шен!

Шена все еще так трясло, что на ноги встать было сложно.

Да почему этому человеку с завидной периодичностью удается увидеть и воспользоваться всеми его слабостями?!

[Рейтинг злодея понижен. – 100 к крутости главного злодея. – 50 к злодейскому образу. Разблокировано достижение «Герпетофобия»!]

«Иди ты на хрен!»

Шен с трудом поднялся на ноги, опираясь о ствол дерева.

– Луна уже взошла, – произнес он ровным голосом, не смотря в сторону Муана. – Пойду погляжу, не появился ли дух на поле.

С этими словами он постарался побыстрее уйти, искренне желая как можно скорее оказаться подальше от Муана.

А тот так и остался стоять на том же самом месте, потрясенно размышляя, зачем он сейчас все это сделал.

Шену уже удалось взять себя в руки, когда он услышал приближающиеся шаги за спиной. Муан и ученики остановились в паре метров от него.

Ал и Аннис думали, что Муан начнет разговор, но мастер молча смотрел в спину Шена.

Вообще-то ему сейчас было очень совестно. Шиан послал его приглядывать за этим человеком, потому что думал: тот может быть еще нездоров, да и непонятно, насколько сильно дар черной лисицы, губительный для обычных заклинателей, повлиял на Шена… А он, вместо того чтобы оберегать его, пустился в такие глупые шуточки, словно им по десять лет. Муан хмуро смотрел ему в спину, понимая, что извинений Шен точно не примет. Кажется, он снова умудрился ухудшить их взаимоотношения.