Система не замедлила прокомментировать:

[+10 баллов к многогранности личности Шена. +10 баллов к авторитету среди учащихся. – 20 баллов к злодейскому образу. +20 баллов к крутости главного героя].

«Хм…» Про крутость главного героя, конечно, приятно. А вот его самого, он так понял, Система вывела к нулю. Вот уж хороша, чертовка!

Неожиданно он почувствовал, как подростковые ладони отталкивают его в сторону. Он совсем расслабился, слушая Систему, и не сразу услышал шорох за спиной. Отступив на шаг, он чуть не уронил челюсть вслед за Муаном, когда увидел, что главный герой закрыл его собой, ограждая от удара очнувшейся госпожи Недонебожительницы, о которой Шен и думать забыл!

Металлические когти царапнули по ручонке, оставив четыре глубоких пореза. Шен тут же сложил пальцы, призывая свой меч, и тот плашмя ударил Недонебожительницу. Силы этого удара хватило, чтобы женщина кулем отлетела к стене.

– Я думаю, стоит взять ее с собой, – холодно заметил Шен, вырывая Муана из оцепенения. – Она может рассказать много интересного о секте Хладного пламени.

– Секте Хладного пламени? – удивленно переспросил Муан, но Шен уже отвернулся от него, хлопоча над главным героем.

– Всего лишь царапина! – упрямо твердил тот, вырывая руку из захвата учителя. – Вам не о чем беспокоиться!

Когда учитель приблизился к нему, Ал отчетливо увидел полоски царапин у него на щеке и синяки, кольцом охватывающие хрупкую белоснежную шею. Мальчишка с радостью взял бы все его раны на себя!

Шен решил, что главный герой хочет выглядеть сильным в глазах Инь, поэтому не стал настаивать. В конце концов, рана на самом деле несерьезная, он просто потребует у него обработать ее позже. Куда больше его мысли занимал тот порыв, когда Ал оттолкнул его в сторону, прикрывая собой… Ну, насколько это можно было назвать «прикрывая», учитывая габариты взрослого мужчины и щуплого подростка. Однако факты от этого не меняются! Неужели?? Неужели горячее детское сердце уже все ему простило?

Так, подождите. А такое вообще возможно? Шен с сомнением посмотрел на белесую макушку. «Сначала бьет что есть силы, когда я оказываюсь уязвим, а потом защищает? Может ли быть другое объяснение тому, почему он меня сейчас оттолкнул?»

Шен пошел освобождать плененных учеников, пока те себе запястья не повыкручивали. Его духовные силы восстановились достаточно, чтобы разбить железные оковы несколькими филигранными ударами. Ломая очередные наручни и по ходу отбиваясь от настойчивых объятий благодарной молодежи, он додумался только до того, что гг мог захотеть покрасоваться перед Инь. В конце концов, это же главный герой, и методы соблазнения красоток у него своеобразные…

Шену не показалось, что это звучит надуманно. Во всяком случае, в подобное поверить было легче, чем в то, что главный герой всего за пару дней сменил многолетнюю ненависть к главному злодею на милость.

Покивав своим мыслям, он выпрямился, разбив последний наручень на Лире. Муан в это время упаковал Недонебожительницу в полотняный мешок. Она компактно туда поместилась, и даже ничего не торчало.

Закончив со сборами, воссоединившаяся и радостная команда направилась прочь из катакомб. Так как проверенный выход они знали только один, назад пошли дорогой Муана с Алом. На выходе из-за того, что Муану необходимо было приглядывать за пленницей, всех учеников пришлось переносить на мече Шену. Сначала он по старой памяти было решил, что не все рискнут встать с ним так близко на один меч, однако на деле ученики оказались более чем не против, еще раз даря старику свои объятия. Ала же он сам поддержал, памятуя о его пораненной руке. Мальчишка запунцовел, когда Шен приобнял его за талию и поставил рядом с собой на меч. Шен и сам смутился, вспомнив о недавнем происшествии на Тропе тигра, когда Ал отскочил от него, будто его ошпарили кипятком. С тех пор он старался до него лишний раз не дотрагиваться.

«Не все так просто, – протяжно вздохнул он про себя, – не все так просто… В конце концов, ненависть не стирается за пару дней…»

Отпустив парня на поверхности, Шен проследил за тем, как тот быстро отпрыгнул прочь, чуть ли не спрятавшись за соучеников.

– Думаю, нам всем необходим отдых, – решил Муан, оглядывая чумазых учеников и особенно потрепанного Шена.

Одежда того была порвана в нескольких местах и неприглядно свисала, обычно изящно уложенные волосы – всклокочены, на запястьях и шее наливались фиолетовым цветом синяки, а на правой щеке запеклись царапины. При этом выглядел он столь беспечно, словно собственный внешний вид нимало его не заботит. И это придурковатый, помешанный на своей исключительности и нерушимом прекрасном образе Шен! Не одержим ли он духом праведника?

Шен перевел взгляд на молчаливо изучающего его Муана.

– Что?! – не выдержал он.

– Я предложил отправиться на постоялый двор. Это ты молчишь и никак не реагируешь.

Смутившись, Шен кашлянул. Осмотрев мешок в руках Муана, он неуверенно спросил:

– Братец Гай, ты уверен, что тебе удобно будет так долго удерживать пленницу?

– Об этом не беспокойся. Я перекрыл ее каналы духовной энергии и полностью обездвижил ее. Теперь она не создаст для нас помех.

– Ладно, если тебе так удобно, я не против отдыха.

Уж ему-то точно не помешает отдых! Многострадальная голова так раскалывалась, что он еле стоял на ногах. Конечно же, при учениках он не мог показать свою слабость.

Заказав себе отдельную комнату, Шен закрыл дверь, с облегчением вздохнул и без чувств повалился на кровать.

Неизвестно, в какой момент обморок перерос в глубокий сон, а тот в кошмар, но Шен будто наяву видел именно ту сцену, которой боялся больше всего.

Помещение заливал белый, словно состоящий из мельчайших крупиц серебра свет, проникающий через узкие длинные окна. Черным пятном возвышался стоящий вертикально саркофаг, увенчанный отвратительной вырезанной из металла головой. Черты ее лица были настолько далеки от совершенства, что хотелось тут же в смятении отвести взгляд. Шен стоял перед этим саркофагом, осознавая, что это может значить. В страхе он сделал шаг назад, но наткнулся на непреодолимое препятствие. Это препятствие хохотнуло, положило руку на его плечо и, с ленцой растягивая слова, произнесло:

– Ну же, учитель. Невежливо отказываться от приглашения.

Рука словно тисками сжимала его плечо. Через мгновение Шен ощутил, как ломаются его кости. Он закричал бы от боли, но голос покинул его. Ноги перестали держать, но человек за его спиной не дал ему упасть. Подхватив за плечи, причиняя еще большую боль, он вздернул его вверх и резко развернул к себе.

Перед Шеном стоял ухмыляющийся, повзрослевший и возмужавший главный герой. Можно было даже сказать, что он выглядел великолепно. Это был как раз тот период новеллы, когда Ал раскрыл весь свой потенциал, собрал вокруг своей персоны уже немалый гарем почитательниц и почитателей, но его образ еще не успели запятнать страдания, уготованные на его геройскую долю. Он был свеж, юн и исключительно силен.

Отпустив его изувеченное плечо, главный герой схватил главного злодея за волосы, чуть приподнимая вверх. Затем, потянув его на себя, проворковал:

– Я выбрал красивую казнь. Под стать вашему элегантному образу. Учитель останется доволен.

Шен заглянул в его глаза и прочитал в них исключительную ненависть. Только невероятный самоконтроль не давал ученику забить злодея кулаками или задушить голыми руками. Нет, он желал расправиться с ним более изощренным способом. И куда более долгим.

Створки саркофага распахнулись. Внутри тот оказался утыкан длинными шипами.

Главный герой решительно толкнул злодея внутрь.

Шен почувствовал, как шипы уперлись в его поясницу, плечи, шею и ноги. Пока еще просто уперлись, но главный герой уже медленно закрывал створки. К лицу, груди и животу Шена стали быстро приближаться острые металлические шипы; белый свет, заполняющий комнату, постепенно исчезал. У него не было сил сопротивляться. Ни духовных, ни физических. Не было голоса, чтобы закричать. Медленно шипы пронзали тело. Створки закрывались. Он увидел взгляд главного героя в щели между створками за мгновение до того, как два острых шипа проткнули его глаза. Взгляд этот пылал экстазом: главный герой наслаждался зрелищем мучений и смерти своего давнего врага. Смерти, которая настигнет того еще очень, очень нескоро.