Шен тем временем раздумывал о том, как незаметно перетащить все продукты в свою комнату. В конечном счете, не придумав ничего оригинального, он решил сделать это в открытую.

После полудня он как ни в чем не бывало уверенно направился к погребу. На кухне никого не оказалось, и он беспрепятственно спустился вниз. Вкусняшки лежали именно там, где он их вчера оставил. Задумавшись на мгновение, Шен пожал плечами и прихватил заодно пару кувшинов с вином. Должен же он как-то улучшить этот не слишком радостный день?

[+10 баллов за неблагочестивый поступок], – тут же заметила Система.

«Я их не ворую, просто угощаюсь! Потом верну деньги Муану и за них – тоже!»

Система ничего не ответила, молчанием настаивая на своем.

По пути захватив из кухни свечку, Шен благополучно вернулся в свои покои, ни с кем не столкнувшись. Положив сладости на низкий столик, он вышел в сад, прихватив один из кувшинов с вином и пиалу для чая (в данный момент – не для чая). Усевшись на террасе, налил в пиалу вино и приподнял ее, словно чокаясь с невидимым собутыльником.

«Система, скажи тост».

[Выпейте за свою удачу, – с готовностью отозвалась та. – И может, вам зажечь палочку благовоний для добрых богов?]

«Разве моя удача не должна быть отрицательной, учитывая, что я антагонист?»

[Главный герой пока еще не начал активного продвижения к звездам, а главный злодей уже того и гляди самоустранится совершенно без его усилий].

На это Шену нечего было возразить, он просто выпил вино, вновь наполнил пиалу и поднял перед собой.

[А теперь за то, чтобы красиво развить сюжет!] – заявила Система.

«Красиво – это как?» – уточнил Шен, выпивая вино.

[Ну так, чтобы душа читателя сначала развернулась, а потом свернулась!]

Шен искренне рассмеялся, угадывая в ее словах высказывания старины Ера. Вспомнив о скучающем в одиночестве писаке, он мысленно попросил Систему:

«Когда вернемся на пик Черного лотоса, напомни мне принести ему бумагу и кисть. Учитывая, насколько ему нечего делать, возможно, со временем он наловчится писать щупальцем».

[И тогда однажды он перенесет на бумагу всю свою новеллу!]

«И мы заработаем кучу денег и невероятную славу (как те еще извращенцы), продавая ее по всем уголкам этого мира!»

[За это стоит выпить!]

Шен все еще отдыхал на террасе, время от времени переговариваясь с Системой, которая сегодня отлично отвлекала его от негативных мыслей, когда в двери его комнаты постучали. Приняв вертикальное положение, он, на мгновение забывшись, по привычке поднял вверх запястье левой руки, пытаясь посмотреть, сколько времени на часах. Протяжно вздохнув, он поднялся на ноги и прошел в свою комнату, чтобы через несколько мгновений открыть дверь. Солнце уже перевалило за зенит, но садиться еще не собиралось. Он сомневался, что увидит на пороге Ала, поэтому не переживал по поводу того, что праздничный стол еще не накрыт.

На пороге стоял Муан.

Шен только нахмурился. А ведь ему потребовалось довольно много усилий, чтобы отвлечься от утреннего неприятного инцидента! В сердце тут же снова появилась тревога.

– Я хотел спросить: когда мы собираемся на день рождения Ала? – произнес Муан, смотря в сторону от Шена.

– Ты все же придешь? – приятно удивился тот.

– А что, меня тут не ждут? – тут же набычился Муан.

– Как тебя могут не ждать в твоем же собственном доме?

– Намекаешь, что ты вынужден терпеть мое присутствие?

Шен опешил. Он вовсе ни на что не намекал, но сейчас у него складывалось отчетливое ощущение, что либо они с Муаном в корне друг друга не понимают, либо тот ищет любой повод для ссоры.

– Я сказал Алу приходить на закате, – игнорируя его глупые вопросы, сообщил Шен.

– Ясно, – произнес Муан и остался стоять на месте.

Закрывать перед ним дверь было бы неучтиво, но и внутрь его приглашать Шен желания не имел. Однако в подобной ситуации не посторониться, предлагая ему войти, он не мог. Решив, что, раз уж Муан пришел, возможно, стоит уточнить несколько моментов, Шен рискнул спросить:

– Почему твоя сестра так на меня взъелась?

Муан дернулся, словно кот, которому Шен наступил на хвост.

– У нее просто плохое настроение. Не бери в голову.

– И у тебя тоже плохое настроение?

Муан помолчал, будто накапливая гнев, перед тем как взорваться. Наконец, обернувшись, он воззрился на Шена обжигающим негодованием взглядом.

– Конечно, плохое! Я все еще не могу понять, как ты упал в то озеро! И что…

– И что? – усталым тоном переспросил Шен.

– Я устал постоянно приходить тебе на помощь!

– Не приходи, – искренне попросил Шен. – Я устал чувствовать, что всем тебе обязан и обременяю твою милость…

Говоря это, Шен склонился в легком поклоне и заметил, как Муан резко дернул рукой, словно бы намереваясь нанести удар, но все же сдерживаясь.

– Ты! – вместо этого прошипел-выплюнул он. – Ты просто невыносим!

Шен несколько раз моргнул, глядя на старейшину пика Славы. Он почувствовал, что у него словно пелена с глаз упала.

– Думаю, дальше мне следует продолжить путешествие без тебя. Я уже и так слишком злоупотребил вниманием старейшины Муана.

Муан все-таки выкинул вперед кулак, но Шен подставил свою руку, блокируя удар. Какое-то время Муан молча смотрел на него, а затем развернулся и вышел из комнаты.

[+30 к злодейскому образу], – прокомментировала Система.

«И что это сейчас было? Зачем он вообще приходил, потрепать мне нервы?!»

Итак, в итоге на дне рождения Ала присутствовали только сам Ал, Шен и Аннис. Он усадил их по разные стороны небольшого, уставленного сладостями столика и сам сел по центру. Теперь ему стало неловко, что Аннис будет играть только для них двоих. Да и гуцинь, получается, он должен был взять без спроса. Так что он просто шепнул Аннис, пока Ал не видел, что ее наказание переносится.

– Итак, – воодушевленно потирая руки, начал Шен, – кое-кому здесь неизвестно, почему мы сегодня собрались.

Так как взгляды Шена и Аннис сомкнулись на Але, тот удивленно заерзал на своей подушке.

– Учитель?

Отвернувшись, Шен снял крышку с блюда, скромно стоявшего возле него, водрузил в центр пирога большущую свечу, зажег ее и поднял блюдо. Чуть было не начав петь Happy Birthday to You, он все же вовремя перешел на «С днем рожденья тебя!» на тот же мотив. Ал оторопело смотрел на свечу на пироге. Теми же круглыми глазами он затем уставился на учителя.

– Ну же, чего так смотришь? Загадывай желание и задувай свечу!

Парень продолжал все так же удивленно таращиться на него.

Ну да, Шен ожидал, что песенку могут не оценить, но что с того? Это все равно не настолько странно, чтобы до такой степени удивляться!

– Ал! Загадай желание! А затем задуй свечу! С нее уже воск на пирог капает.

Какое-то шевеление мысли в голове у Ала наконец произошло, о чем свидетельствовало его изменившееся выражение лица, а затем он неуверенно подул и со второй попытки задул свечу.

– С днем рождения! – облегченно воскликнул Шен.

– С днем рождения, – вторила ему Аннис.

Все еще пребывающий в легком шоке парень, глядя, как учитель водружает пирог в центр стола, решился уточнить:

– Вы говорите о моем дне рождения?

Шен удивленно приподнял бровь, глядя на него.

– Конечно, о чьем же еще. Вряд ли могло так совпасть, что сегодня еще чей-то день рождения из тех, кто находится сейчас в этой комнате.

– Но… – смущенно начал парень и замолчал.

– Возьми конфетку, – предложил Шен, – и договаривай. Что «но»?

Ал съел три конфеты, словно боялся, что, после того как закончит свою мысль, его прогонят и не дадут вкусить это великолепие.

– Там у нас еще кусок мяса лежит, – заметил Шен. – Можем запечь его на открытом огне или пробраться на кухню и там поджарить.