— Это политически взвешенное решение, — важно проговорил Малфой. И нормальным голосом поинтересовался: — А что не так?

— Он тебе гадил столько времени! Даже если сейчас ему тоже выгодно с тобой сотрудничать, как ему можно теперь доверять? Я бы не смог после того, как он отправил родителей в тюрьму, отобрал дом и деньги, а тебя самого не оставлял в покое ни на минуту!

Драко задумался. С эмоциональной точки зрения он свое возможное сотрудничество с министром не рассматривал.

— Наверное, ты прав. Но я стараюсь принимать рациональные решения, на которые мои чувства не влияют. Ну, или влияют, но в меньшей степени, чем на тебя. Если не сохранять хладнокровие, то вообще ничего не выйдет. Кстати, я ведь тебе не рассказал ещё, как мое редкое самообладание спасло нас обоих в Визенгамоте? И ты мне все ещё должен рассказ про то, как использовал Эквилибриум!

— Ты рассказал, Драко! И не раз! — запротестовал Поттер. — А я только твердил про себя на все лады: «Свобода!», «Освобождение!», потому что чувствовал через прибор твое желание всех освободить. Жаль, что не вышло.

—Значит, я рассказал недостаточно подробно! — шутливый тон Малфоя всё же давал понять, что он не настолько упивается собой. — Наверное, освободить наших не удалось бы в любом случае, но и так получилось тоже неплохо. Так там ещё была проблема. Вот про неё я тебе не говорил и Северусу не скажу, если он не выяснит сам.

— Какая? А ты не опаздываешь? — вдруг вспомнил о времени Поттер.

— Нет пока. К тому же, Малфои не опаздывают, а задерживаются. И встреча неофициальная.

Гарри засмеялся.

— А проблема эта — мадам Марчбэнкс и мистер Пайк, — продолжил Драко. — Они в курсе, что мы провернули. Или о чем-то догадываются. Ты помнишь, как возвращался тогда из Министерства?

— Смутно.

— Они помогли мне вывести тебя из зала. Сам бы я не справился. Надо бы нам обсудить, что им может понадобиться и что можно предложить им за молчание.

— Обсудить со мной, что ли? Вот уж в чем я ничего не понимаю, так это в интригах и политике. Сделай это с кем-нибудь со Слизерина. Твои друзья Нотт или Паркинсон, по-моему, идеально подойдут.

Драко не ответил. Он вдруг остро ощутил раскаяние, что не захотел стать тогда Гарри другом и обидел его. Поттер, в отличии от самого Малфоя, такой открытый и располагающий к себе и в радостных, и в трудных ситуациях, не заслужил такого разочарования. Но вместе с тем пришло понимание, что друзья, о которых говорил гриффиндорец, были хороши с точки зрения Драко для редких минут отдыха и развлечений. Он не хотел поручать им что-то более серьезное, чем прокричать выдуманное пророчество под обороткой, хотя они-то должны были постараться и внести посильный вклад в дело освобождения или хотя бы облегчения участи своих отцов-заключённых.

Посильный вклад, вдруг понял Драко. По силам он не считал их себе ровней. И по богатству и знатности тоже. А вот Поттера, несмотря на то, что тот был его полной противоположностью по характеру и убеждениям, считал.

— Поттер! — сердито сказал блондин. — Когда ты будешь лордом Слизерин, ты просто обязан будешь влезть во все существующие интриги! Да не бойся, я тебе помогу!

— Ай! — вдруг сказал Гарри и схватился за лоб.

***

Драко всё-таки опоздал, хотя намекал лишь в шутку, что Фаджу не зазорно его и подождать.

Когда Поттер закричал и прижал руку к лицу, Драко уже был готов посоветовать партнеру начать отдыхать прямо сейчас и поспать, чтобы прошла головная боль, на которую Гарри уже сегодня жаловался. Но боль не утихала, и через минуту непрерывных криков Драко уже не знал, что делать: посылать ли Кричера за Обезболивающим, вызывать ли Снейпа или обращаться прямиком в Мунго.

Апогеем происходящего стал поток густой чёрной крови, хлынувшей внезапно из разошедшегося шрама. Едва это случилось, Гарри успокоился и посмотрел на Малфоя вполне осмысленным взглядом. Он прохрипел:

— Тебя ждут в Министерстве!

Драко не успел расслабиться, как концерт по заявкам продолжил Кричер, который материализовался в комнате абсолютно незваный. Он завыл:

— Это чёрное, очень чёрное колдовство! Это надо уничтожить, как и то, другое!

— Кричер, умолкни! — прикрикнул на него Драко, начиная опять нервничать. — Гарри, ты как? Голова болит? Сейчас я пошлю Кричера за зельями.

— Ничего уже не болит, — слабо отозвался Поттер, норовя расковырять пальцем рану на лбу.

Драко обработал знаменитый шрам, который как-то сразу побледнел и начал прямо на глазах закрываться. Кричер, принесший то, зачем его послали, подхватил тампон, пропитанный вытекшей из шрама гадостью, и засунул его в банку, прихваченную с собой.

— Это надо уничтожить! — повторил верный эльф настойчиво.

— Ну так займись, — отмахнулся Драко, но Кричер не унимался:

— Это надо уничтожить не так, а по-другому.

От такого упрямства Драко не на шутку рассердился. Но сорвать злость и пережитый страх за Гарри не дал последний. Он спросил:

— Кричер, это может подождать?

— Может, — неохотно признал домовик. — Но недолго. Эльфийская магия не сможет надолго сдержать это. А теперь в доме их уже два!

— Я рад, — процедил Драко. — Гарри, тебе точно лучше? Если надо, я останусь и мы вызовем Северуса.

— Не надо, я посплю, пожалуй, — и Гарри закрыл глаза, мгновенно погружаясь в спокойный целительный сон.

Велев Кричеру быть наготове на тот случай, если лорду Блэку срочно понадобится эвакуация, а Добби — присмотреть за Гарри, Драко отправился на встречу к министру.

Предъявив палочку и назвав цель визита, Драко пошел к лифтам по пустынному по случаю выходного дня Министерству. Полностью безлюдным оно не было, так как Малфою все же встретились несколько служащих, почтительно его поприветствовавших. Драко неоднократно бывал в Министерстве, и титул изрядно поднимал его в глазах окружающих, но сейчас, казалось, градус расположения к нему существенно повысился. Это было хорошим знаком.

В приёмной Фаджа вместо секретарши Малфоя встретил Перси. Первый (и единственный) помощник министра вежливо поприветствовал его и проводил в кабинет шефа. Зайдя внутрь, Драко едва заметил главу правительства — всё его внимание привлек предмет, лежавший на столе.

—Э-э-э… — сказал Корнелиус. — Рад, что вы пришли.

Малфой забыл, что опоздал и еще не поздоровался с Фаджем: его взгляд был прикован к лежавшей на столе отцовской палочке, той самой, которая вставлялась в трость. «Теперь всё точно будет хорошо», — подумал юноша. Он очнулся, сказал необходимые фразы приветствия, но всё ещё смотрел не на министра, а на палочку.

— Мы, — начал Фадж с неуместной торжественностью, —в знак того, что…

Министр сбился и посмотрел на Перси. Похоже, Уизли наконец оценили по заслугам. Помощник кивнул и подхватил:

— В знак того, что Министерство магии под руководством господина министра Фаджа не воюет с волшебниками, а борется только с их противозаконными поступками, мы передаём вам, лорд Блэк, вашу семейную палочку. Эта реликвия не должна пылиться в Аврорате среди вещественных доказательств, её место в родовом особняке, который вы, надеюсь, скоро снова обретете.

«Силен!» — подумал о Персивале Драко. Он уже хотел этого Уизли в свою команду. Единственным недостатком парня была фамилия, но это было не безнадёжно.

Министр взял палочку и торжественно передал её Малфою, а затем пригласил присесть и достал бутылку дорогого маггловского коньяка. Драко знал эту марку, отец держал такой на французской вилле. Не обращая внимания на возраст гостя, Фадж налил немного всем присутствующим, включая Перси, в неподходящие для такого напитка бокалы. Перси, наверное, все же не силен в этикете, а то нашел бы снифтеры и предотвратил бы позор своего начальника.

— За плодотворное сотрудничество! —сказал Фадж.

Молодым людям после такого тоста не оставалось ничего, кроме как пригубить свой коньяк. Министр же выдул всё залпом и хотел было налить себе ещё, но Перси так выразительно на него посмотрел, что тот передумал.