Малфой был недоволен. Они договаривались добить Рона совместными усилиями, если тот всё же осмелится появиться на балу. Почему же друзья начали без Драко?

Однако, оказалось, что Уизли полез первым. Он действительно хорошенько набрался, от чего осмелел, а увидев Грейнджер, решил, что настало время танцев. Лаванда Браун, обещавшая стать его парой, увидев недавние колдографии, громко и чётко дала понять, где она видела такого спутника, так что Рон остался без партнёрши.

Поттер, которого Уизли то ли проигнорировал (очень непредусмотрительно с его стороны), то ли с пьяных глаз не заметил, пока не вмешивался. Хватало и того, что Блейз, Крэбб и Гойл загородили Грейнджер, а Панси с Теодором проводили словесную артподготовку.

— Уизли, ты окончательно поменял ориентацию? Если судить по твоей розовенькой мантии с оборочками, то ты существенно продвинулся в этом направлении, — ехидно говорила Паркинсон.

Уизли мог только брызгать слюной и орать:

— Пожирательская подстилка! Шлюха подзаборная!

К Малфою подошел Гарри.

— Представляешь, она ещё ни разу не повторилась, — уважительно сказал он. — Когда Рон полез к нам, я потянулся за палочкой, но тут появились твои друзья, и мне оставалось только слушать концерт.

Между тем Панси сменил Теодор.

— А скажи-ка, Уизли, тебя уже проверяли в Мунго? Говорят, тебе везде мерещатся голые француженки. А сейчас ты упился до вейл в глазах!

Раздался дружный взрыв смеха. Рональд попытался замахнуться, чтобы ударить Нотта, но покачнулся и с трудом удержался на ногах.

— Где этот дебил успел так набраться? — поинтересовался Малфой. Из-за постоянного присутствия в школе авроров поток контрабандного алкоголя практически иссяк, но сейчас Драко с недоумением видел в зале и других пьяных учеников.

— Это близнецы, они варят какую-то сивуху и продают втридорога. Они даже Рону не дали бесплатно, хотя он просил пару глотков для храбрости. Сам понимаешь, чтобы после такого отправиться на бал, как ни в чём не бывало, нужно немало мужества.

— Гарри, присмотрите с Гермионой за Луной, я отлучусь на минутку, — услышав новость, попросил Малфой.

Довольный, как книзл, объевшийся мяса, Драко отыскал в зале одного из представителей Министерства и о чём-то пошептался с ним. Министерский тут же подозвал нескольких авроров, которые начали методично вылавливать нетрезвых учеников и опрашивать их. Впрочем, свою работу они делали настолько незаметно, что никак не помешали остальным веселиться.

Профессора и взрослые гости давно образовали кружки по интересам, налегая на напитки и закуски за своими столиками. Пользуясь этим, молодежь отрывалась по полной. Живая музыка, танцы, общение — в этот вечер было всё то, что так недоставало студентам во время учёбы.

Натанцевавшись вдоволь, Драко ненадолго оставил Луну в обществе Гермионы, с которой она хорошо ладила. Он воспользовался моментом, чтобы укрепить дружеские связи с представителями школ-участниц Турнира. Поттер, которому нужно было набираться подобного опыта, пошёл с ним, и в этот раз смог разговаривать не только о квиддиче.

Отдельно молодые лорды поблагодарили Флёр. Она, салютуя им бокалом с шампанским, — всё же она была совершеннолетней Чемпионкой, — сказала:

— Я рада, что этот имбецил получил по заслугам. Ненавижу таких, а этот Уизли раздевал меня глазами ещё при первой встрече. Я, пожалуй, попрошу себе на память его колдографию — буду кидать в неё дротики!

В какой-то момент Драко с радостью обнаружил, что все друзья или танцуют, или общаются, и они с Луной остались за столиком одни. Он наколдовал Заглушающие чары, чтобы они могли поговорить, обоим этого очень хотелось.

Наконец в полночь бал завершился. Драко проводил уставшую, но счастливую Луну в башню Рейвенкло. Остановившись перед дверью, он едва не поддался порыву поцеловать её. В этот чудесный момент свершившая месть над Роном Уизли казалась слишком мелкой и незначительной, особенно по сравнению с радостью, которую подарило ему общение с Луной.

Отказавшись от идеи поцелуя в губы, как слишком преждевременной, Малфой церемонно поцеловал кончики её пальцев и поблагодарил за прекрасный вечер.

— Спасибо тебе, Драко. — Серебристый голосок Луны звучал в голове у Малфоя, пока он шёл в своё общежитие.

Завтра, когда другие ученики школы будут отдыхать, Драко Малфой, лорд Блэк, должен будет заняться делами, но это его не огорчало, потому что сегодня он словно получил заряд бодрости, который позволит ему справиться со всеми предстоящими трудностями.

Дел у Драко действительно было много. Он собирался как следует подготовиться к предстоящему суду над Дамблдором, чтобы у директора не осталось ни единого шанса избежать правосудия.

Драко наносит ответный удар!

Двадцать четвертого января, во вторник, ровно за месяц до второго этапа Турнира, в малой гостиной Блэк-хауса собрались трое наиболее влиятельных молодых лордов магической Британии.

Они только что поужинали и сейчас обсуждали последние детали — завтра начинался суд над Дамблдором.

— Всё-таки жалко, что твой голос как лорда Пруэтт, ещё не может быть засчитан при голосовании, — проговорил Драко, обращаясь к Перси.

Он отставил пустую кофейную чашечку, игнорируя желание Добби подлить ещё. Домовик застыл с горячим кофейником, готовый услужить гостям во имя хозяина Гарри.

Однако ни Поттера, ни Уизли кофе и закуски не интересовали. Первый уткнулся в газету, краем уха слушая обсуждение подготовки к столь важному процессу, а второй, разговаривая с Драко, периодически делал пометки в своей записной книжке. Перси вычеркивал оттуда что-то, ставил галочки или делал иные пометки, но это не мешало ему внимательно следить за нитью разговора. Он сказал:

— Мы с тобой это обсуждали, Драко. Сейчас мне выгодней появляться на суде в чёрном. Как заместитель министра я принесу гораздо больше пользы, чем если просто надену сливовую мантию. К тому же, место в Визенгамоте, которое полагается занимать лордам Пруэттам, от меня никуда не денется. Как бы нам ни хотелось побыстрее осудить Дамблдора, процесс над ним займёт не один день. За это время я улажу все формальности и передам право голосовать от моего имени волшебнику, которому я доверяю. У меня есть такой на примете.

Словно продолжая разговор о мантиях членов суда, в комнату вошёл Кричер и доложил:

— Облачение молодых лордов на завтра готово. Будут ли ещё приказания, хозяин Драко?

Приказаний не было, поэтому Драко похвалил Кричера за проделанную работу — домовик, как всегда, делал всё безупречно и заранее — и отпустил.

Гарри поднял голову от газеты.

— Удивляюсь тебе, Перси, — заговорил он, с уважением глядя на собеседника, — как ты так хладнокровно относишься к тому, что пишут об Уизли.

— Очень просто — теперь я Пруэтт. Но я понимаю, о чём ты. Ты ведь читаешь о том, как Фреда и Джорджа с позором выперли из Хогвартса? Согласись, все, кто знает их хоть немного, ожидали чего-нибудь подобного уже давно, — ровным голосом ответил Перси.

* * *

Самый молодой помощник министра за всё время существования Министерства магии Персиваль Уизли, лорд Пруэтт, пережил обиду, которую нанесла ему его семья, и сделал выводы. Он решил, что будет относиться по-родственному лишь к тем, кто будет питать к нему аналогичные чувства.

За прошедшие полтора месяца после суда над Чарли, Перси несколько раз встречался с родителями. Причиной этих встреч была необходимость выплаты огромного штрафа за гибель дракона, и Молли, игнорируя предшествующие отказы сына платить, настойчиво требовала от самого состоятельного члена семейства найти десять тысяч галеонов.

Персиваль держался отстраненно, но вежливо. Зная, что намёки в его семье если и понимают, то успешно игнорируют, он прямым текстом дал понять, где взять денег. Однако Молли не собиралась идти на поклон к неблагодарному бывшему воспитаннику, так отплатившему семье Уизли за всё, что она — семья и, главным образом, сама Молли — для него сделала. Однако, других вариантов, где взять деньги, у Предателей крови не было. В банке, где должен был помочь Билл (но не помог, отговорившись смехотворным предлогом), с ними вообще не захотели разговаривать, не то что дать ссуду. Соваться в Министерство, где работал Артур, с просьбой о финансировании было бесполезно — там всем заправлял лорд Пруэтт. Дамблдор, занятый своим судом, не соглашался даже встретиться, игнорировал сов и каминные вызовы, ссылаясь на страшную занятость. Взвинченная Молли, совершенно забыв, ради чего она ищет деньги, исступленно требовала их от Перси.