Беллатриса сидела верхом на сундуке, на закрытой крышке которого были разложены свежие газеты магического мира. Белла с удовольствием пользовалась послаблениями, которые смог выбить её племянник, тоскуя по новостям даже больше, чем по сытной еде и тёплой одежде, поэтому несколько пакетов, в которых прислали для неё передачи, в основном от сестры, она пока даже не развернула. Мадам Лестрейндж придирчиво, как прежде делала заказ в ресторане, выбирала, с какой газеты начать чтение.

Внезапно она взвыла от восторга.

— Вот оно! Я знала, знала! Пришла пора! — закричала она, уставившись на большую колдографию в «Пророке».

Внезапно Белла взвыла от восторга.

— Вот оно! Я знала, знала! Пришла пора! — закричала она, уставившись на большую колдографию в «Пророке».

Белла пришла в такое дикое возбуждение при виде колдографии, где её племянник Драко передавал Гарри Поттеру в качестве подарка на день рождения медальон Салазара Слизерина, спасённый Люциусом и его командой. Оба молодых волшебника, облачённые в тяжелые праздничные одеяния, терпеливо позировали перед колдокамерой. Закольцованное изображение показывало, как Драко протягивал Поттеру золотой медальон, усыпанный изумрудами, образующими собой змею; Поттер наклонял голову, принимая подарок, и Драко надевал медальон ему на шею. И вот уже оба молодых лорда, стоя рядом, смотрят читателям прямо в глаза. Лорд и Малфой.

Ведьма с замиранием сердца прочла статью Риты Скитер, в которой, помимо поздравлений с пятнадцатилетием всеми любимого Мальчика-Который-Выжил, подробно освещалась эпопея по поиску первого из имеющихся крестражей Лорда. Лорд Малфой сотоварищи, по мнению этой представительницы прессы, проделал огромную исследовательскую работу, чтобы выйти на след этого роскошного украшения, а затем, в сотрудничестве с Отделом тайн, смог найти способ уничтожения крестража без вреда для предмета, его содержащего. Рита пела Люциусу дифирамбы за это достижение особенно сильно — ведь наследие Слизерина важно для всей Магической Британии, все волшебники чтят одного из основателей Хогвартса, а нынешний лорд Слизерин — Гарри Поттер — достоин получить эту родовую реликвию, раз уж вопрос о его награждении орденом Мерлина отложен на неопределённый срок.

Белла расхохоталась и отбросила «Пророк». Всё же магическая пресса, при всей своей никчемности, могла дать нужную информацию. Когда Лестрейндж несколько месяцев назад прочитала, что Альбус Дамблдор считает Гарри Поттера возродившимся Тёмным лордом из-за того, что Мальчик-Который-Выжил принял титул лорда Слизерина, счастью Беллы не было предела. С тех пор ведьма ждала, и кажется, дождалась, ведь по всему видно, что подготовительный этап закончился, и Лорд с последователями начинают действовать.

Лорд и Малфой, Малфой и Лорд! Или лучше так: Лорд и Малфои. Один из Малфоев — её племянник, он смог порадовать тётку, потому что понимает, чем она живёт, что поддерживает её в таком жутком месте. И это — служение Повелителю!

С минуту Беллатрикс предавалась своим мыслям, явно очень приятным, если судить по счастливой улыбке на лице Пожирательницы. Потом ведьма схватила письменные принадлежности и, судорожно стискивая хрупкое перо, принялась царапать отвыкшей рукой письмо, по-детски проговаривая каждое слово.

Дорогой племянник, какой ты молодец! Ты подружился с Гарри Поттером! Ты у меня такой предусмотрительный, весь в Люциуса, этого у твоего отца не отнять. Ты этим подарком — медальоном Слизерина — сделал такой шикарный ход, и теперь никто ничего не заподозрит, зачем на самом деле вы ищете крестражи…

Белла зачеркнула последние слова. Ей показалось, что в таком виде письмо не пропустят, ведь охрана просматривала переписку узников. Хуже того, тюремщики могут понять и донести куда следует тайный замысел юного Тёмного лорда и очередного Малфоя рядом с ним.

— Надо быть осторожней… — пробормотала заключённая, возвращаясь к пергаменту.

Я не могу писать прямо, ведь письмо будут читать надзиратели, но мы-то с тобой знаем, дорогой Драко, как обстоят дела, верно, дружочек?

Белла остановилась — рука устала от работы пером. Лейстрендж дала ей небольшой отдых, а сама задумалась над тем, как Драко и Лорд всё умно придумали — собрать крестражи, эти важные предметы для Господина под видом уничтожения, наверняка чтобы потом надёжно спрятать. Под это дело молодые лорды даже добились освобождения Люциуса, которого Тёмный лорд всегда считал полезным, но скользким. Вот и теперь Малфой-старший опять вывернулся и оказался на свободе.

Белла не злилась и не завидовала, потому что слишком хорошо себя знала. Если бы Лорд освободил и её, она бы не смогла сдержаться рядом с врагами и тут же прокляла кого-нибудь даже за косой взгляд в сторону Повелителя, когда ей вернули бы палочку. Её не остановило бы и наказание, а за такое полагался не меньше, чем Поцелуй. Но, что намного хуже, Белла могла поставить под угрозу планы Тёмного Лорда, теперь Мальчика-Который-Выжил, поэтому она послужит ему там, где она сейчас находилась, надо лишь дать знать Драко, что она готова помочь со следующим предметом.

Белле было немного жаль, что чаша Хельги Хаффлпафф больше не будет украшением её сейфа, напоминая, как её ценит Господин. Но раз Лорд хотел иметь предметы при себе, попутно зарабатывая при помощи Малфоев очки на поисках и уничтожении крестражей, дурача обывателей и Министерство, то кто она такая, чтобы мешать его великим замыслам?

— Как же про это написать? — Белла пожевала кончик пера. — Нельзя же прямо напомнить Лорду, он и сам знает, когда «найти» чашу. Да и эти недоумки прочитают и задумаются… Если они поймут, что один из крестражей у меня, то попытаются забрать, а мой Лорд останется ни с чем. Нет, так не пойдёт.

Белла макнула перо в чернила.

Драко, я могу быть очень полезна Гарри Поттеру, но писать об этом нельзя, могу только сказать, что сообщу ему всё при личной встрече. С его славой и твоими связями я уверена, что проблем с её организацией не будет. Ты, конечно, хочешь знать подробности, прежде чем сообщать своему другу Гарри. Я понимаю и сама не стала бы напрасно беспокоить Его, но я могу лишь намекнуть, что это поможет твоему отцу в его нелёгких поисках. Если Гарри Поттер пожелает, я смогу помочь даже из Азкабана.

Навеки преданная нашему делу Беллатрикс Лестрейндж

Белла закончила письмо и забарабанила по решётке, вызывая охранника. Наконец, тот появился, позёвывая. Белла нетерпеливым жестом откинула с решётки ткань и просунула пергамент сквозь её прутья.

— Ну, давай же, шевелись! Ишь окорока наел! — торопила она надзирателя.

— Не бузи, Лестрейндж! — привычно приказал волшебник, засовывая письмо в карман, чтобы передать начальнику для отправки адресату.

Белла, и прежде острая на язык, сегодня вообще слетела с катушек.

— Что ты мне сделаешь, а, Осборн? Да я без палочки справлюсь с таким колдунишкой, как ты! — задорно выкрикивала она, с каждым словом повышая голос. Ведьма явно хотела привлечь к себе внимание.

Надзиратель сплюнул — опять у Лестрейндж обострение. Только они обрадовались, что в последние месяцы бешеная Белла притихла.

— Не замолчишь, напущу дементоров, — пообещал он. В действительности, после того странного решения Визенгамота такой приказ по отношению к заключённым Пожирателям мог отдать только начальник тюрьмы в очень ограниченном ряде случаев, например, при попытке бунта.

— А ты не пугай! Ты хоть знаешь, кто мой племянник? — Белла подбоченилась. — Его зовут Драко Люциус Малфой, лорд Блэк, и он теперь очень влиятельный, а ещё он дружит с самим Гарри Поттером!

Охранник злобно проворчал что-то себе под нос. Он и без упоминания лорда Блэка ничего не мог сделать Белле, но вот позлословить ему никто не запрещал.

— Племянник… Тоже мне, про родню вспомнила. Вон, в камере напротив, ещё одна твоя племянница. Не хочешь с ней поболтать?