Сейчас Гарри не сомневался, что нож по-прежнему лежит на том же месте, где он его оставил несколько часов назад. Даже если это не так, других идей у Поттера не было.

Что ж, если Дамблдор так уверен, что он может просчитать Гарри Поттера, является ли тот реинкарнацией Тома Реддла или нет, то Гарри просто обязан переиграть старого мерзавца. Поттер поступит так, как он ни за что бы не стал действовать, только бы застать Дамблдора врасплох.

Гарри не стал тянуть — время работало против него. Он направил палочку на Дамблдора, чтобы тот ожидал атаку новым заклинанием, а сам выкрикнул:

— Акцио нож!

Заклинание Акцио Гарри знал довольно хорошо, поэтому призванный предмет взвился в воздух и через секунду оказался в его ладони. Чтобы удержать его, Гарри пришлось перехватить палочку левой рукой. Поттер не стал терять время. Вложив всю свою физическую силу и мощь магии, парень стремительно метнул нож в Дамблдора.

Гарри не особенно умел это делать. Они пару раз с Драко шутки ради велели Кричеру принести метательные ножи и нашпиговали ими манекен в перерыве между тренировочными схватками. Однако Поттеру хватило и такого незначительного опыта.

Гарри как в замедленной съемке смотрел, как нож вращается в полёте, приближаясь к Дамблдору. Тот легко мог уничтожить этот предмет, если бы ожидал подобный ход. По его понятиям, Гарри Поттер — благородный мальчик, который не ударит в спину, не использует подлый приём. Магловский нож был как раз таким, неожиданным и не слишком честным. Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил, никогда бы так не поступил. Но ничто не помешает сделать это лорду Слизерину.

Дамблдор мог бы успеть защититься, если бы не потратил целую секунду на изумление. Нож воткнулся Дамблдору в грудь, прямо в сердце. Директор захрипел, на секунду замер — в широко открытых глазах плескалась ярость — а потом упал, вогнав нож ещё глубже.

Альбус Дамблдор был мёртв.

— …И вот сейчас, в конце моей речи, я напомню вам мои слова. Я сказал их, когда вы отпустили Альбуса Дамблдора, сославшись на его прошлые заслуги.

Драко на секунду остановился, чтобы перевести дух. Он автоматически потянулся, чтобы потереть щёку, но в последний момент отдёрнул руку. Подарочек мордредова близнеца Уизли удалось свести, шрама не осталось, но, когда Драко начинал нервничать или волновался, ему казалось, что рубец чешется. Он продолжил:

— Вот эти слова: «Мы найдём способ спросить с вас, если вы примете ошибочное решение». И вы всё-таки его приняли и произошло то, что произошло. Уверен, нет необходимости напоминать события последних недель. В свете произошедшего ни у кого не остаётся сомнений, что за это ошибочное решение отвечать будете вы! — Малфой протянул руку в сторону зала, полного волшебников в чёрных и сливовых мантиях. Именно ради последних Драко сейчас и старался в надежде заставить их поступить так, как было нужно ему.

Визенгамот в полном составе ловил каждое слово лорда Блэка с преувеличенным вниманием. После событий, которые развернулись на берегу Чёрного озера месяц назад, им ничего другого и не оставалось, ведь внимание общественности к новому нападению на детей не утихало, а только возрастало с каждым днём. То, что за этим стоял директор школы, всеми почитаемый великий волшебник Альбус Дамблдор, перевернуло всеобщие представления о добре и зле.

Молодой аристократ завершил свою речь выражением надежды:

— Я нисколько не сомневаюсь в том, что будет проведено тщательное и беспристрастное расследование, а так же в том, что виновные будут наказаны. Но есть ещё кое-что, что требует принятия безотлагательных мер.

Драко обвёл собравшихся торжествующим взглядом. Сейчас наступит то, ради чего он жил долгие месяцы. Драко кивнул Поттеру, который ждал своей очереди выступать. Тот с самым серьёзным видом поднялся со своего места — скамьи рода Слизерин — и занял место за кафедрой, которую уступил ему Малфой. Взиравший на всё это председательствующий Тиберий Огден не возражал — с ним процедуру обговорили заранее.

Драко вернулся к другим судьям и сел на скамью рода Блэк. Он с замиранием сердца ждал речи Гарри. Тот бодро начал, сразу переходя к делу. Гарри вообще не был любителем тянуть книззла за хвост.

— Лорд Блэк только что вам всё объяснил, вы и сами всё прекрасно понимаете, так что… Я, Гарри Поттер, всем известный Мальчик-Который-Выжил и ещё лорд Слизерин, требую вымарать имя Дамблдора как недостойного из книг и учебников. Крестражи — предметы, на которых он свихнулся, — найти и уничтожить! Это очень опасные предметы, только те, кто привык иметь дело с очень тёмной магией, могут справиться с их уничтожением. Нужно заставить Пожирателей потрудиться — они сидят-прохлаждаются в Азкабане. Освободите их, пусть исправляют то, что натворили. А для этого нужно отменить чрезвычайное положение.

Отмена чрезвычайного положения означала, что можно смягчить или даже отменить некоторые приговоры, что позволит выпускать заключённых, даже особо опасных. Эту формулировку придумал Драко, а Перси выступал экспертом. У Драко Малфоя уже давно был готов список постояльцев Азкабана как раз для этого случая.

Поттер требовательно обвёл взглядом притихшие ряды волшебников. Победивший в детстве тёмного колдуна, а затем — слетевшего с катушек светлого, Поттер продолжал пользоваться огромным влиянием и народной любовью.

***

Как только Гарри, изумлённый своей удачей, сразил Дамблдора метким ударом, купол, воздвигнутый Альбусом, исчез.

Гарри не предполагал, что такого мощного и опытного волшебника можно убить обычным ножом. Однако враг был мёртв, окончательно и бесповоротно. Тело тут же забрали авроры, которым хватило лишь нескольких слов Поттера о том, что случилось под куполом. К счастью, они не потребовали от Гарри прямо сейчас отправиться в Аврорат, чтобы дать официальные показания, и тот был очень рад, потому что среди волшебников, собравшихся на берегу, он увидел Гермиону. Замёрзшую, взволнованную, но тем не менее живую и невредимую, которую безумно хотелось прижать к груди.

Лишь позднее Гарри узнал, что профессор Макгонагалл так переживала за его судьбу, что перед вторым туром пошла на нарушение правил. Когда Гермиона Грейнджер попросила её провести проверку ножа из комплекта, выданного Поттеру, Минерва решила хоть как-то помочь Чемпиону со своего факультета, которому почему-то достаются все опасности сразу.

Минерва объединилась с Филиусом Флитвиком, и вместе они наложили целый комплекс редких чар, которые усиливали поражающее характеристики лезвия. Флитвик охотно пошёл на нарушение, потому что он испытывал угрызения совести из-за того, что проговорился Дамблдору об идее Министерства показывать происходящее на Турнире на большом экране. Маленький профессор сразу же пожалел о своей несдержанности и захотел хоть как-то её компенсировать. Он подозревал, что Дамблдор захочет прервать трансляцию, чтобы никто не узнал, что происходит с Гарри под водой. Филиус и Минерва боялись, что Поттера на дне озера ждёт смертельная ловушка.

Искусство мастера Чар было столь велико, что он смог при помощи коллеги Макгонагалл наложить на нож уникальные и очень эффективные заклинания, изобретённые им лично на основе гоблинских чар. Он сумел сделать это так, чтобы они не вступили в конфликт с ножнами. Если бы Гарри не оставил нож на берегу, а использовал по назначению, при погружении в воду артефакт тут же заработал бы, передавая изображение на экран.

Профессора после окончания второго тура по секрету рассказали обо всём Северусу. Вместе они решили, что не стоит обнародовать такую информацию, пользы от этого никакой, а вред очевидный. Единственными, кому можно было доверить такие сведения, были сам Гарри и Драко Малфой, без которого в последнее время не обходилось ни одно значимое событие в стране.