Дамблдор прекрасно понимал кого: Тома Реддла! Но мадам Лонгботтом он, конечно, этого не сказал. Из предположительного воскрешение Лорда становилось практически очевидным.

— Августа, я отправлюсь с тобой сразу же после заседания. То, что ты рассказала, чрезвычайно важно! Я попробую убедить твою… гостью. Возможно, мы узнаем, кто это был и сможем предотвратить катастрофу! Но скажи мне, как тебе пришло в голову, что Гризельда что-то знает?

— Я была очень расстроена, что мое предложение провалилось, да ещё всё было перевернуто с ног на голову — вместо ужесточения наказания его ослабление! — с возмущением, ещё не улегшимся за неделю, рассказывала ведьма. — Я случайно увидела, что Гризельда не ушла, а поджидала Малфоя. Они потом перекинулись парой слов за ширмой. Они могли провести кого угодно, не накладывая чары от подслушивания и притворяясь, что ведут невинный разговор, но не меня. Дверь в зал была открыта, и я заглянула туда и поняла, что за ширмой они чем-то занимались, вели какие-то свои секретные дела, которые хотели провернуть у всех на виду, иначе какой во всём этом смысл? Я пригласила Гризельду на чай на следующий день и задержала её у себя.

Альбус кивнул. Происходящее становилось ему всё более понятным. Договорившись с леди Лонгботтом о взаимодействии, он вернулся в зал: заседание должно было вот-вот начаться.

Сейчас, привычно усаживаясь на своё место, Альбус был во власти своих невесёлых дум. Драко Малфой, дерзкий и наглый, вспомнился ему во время того заседания с другой стороны: бледный и утомлённый. Если предположить, что его плохой внешний вид и самочувствие было связано с подпиткой тёмномагического прибора или ритуала, то всё вставало на свои места. А нападение на себя он разыграл как по нотам, чтобы скрыть магическое истощение. Флитвик говорил об этом, сокрушаясь, что юноша не может колдовать на уроках. Наверняка Малфой получил магическое истощение, выполняя задания Волдеморта, его нового хозяина, которые он с радостью выполнил, ведь в Азкабане его отец! Кто знает, быть может, по примеру Люциуса он уже принял чёрную метку!

— Мистер Дамблдор, сэр, — кашлянул секретарь. — Пора начинать!

Верховный чародей спохватился и объявил заседание открытым. С некоторой тревогой он посмотрел на лорда Блэка, но тот не поднял свою палочку. Сам того не желая, Альбус расслабился. Но зря: палочку поднял Сайрус Крэмпс, один из тех, кто входил в коалицию Огдена. Выходило, что предупреждали Альбуса не зря, — Тиберий явно что-то замышлял. С неохотой Дамблдор дал ему слово.

Крэмпс, невысокий крепкий колдун лет шестидесяти, не спеша поднялся. Он прокашлялся и заявил:

— Мы требуем, чтобы Альбус Дамблдор сложил с себя полномочия Верховного чародея!

— Позвольте узнать, по какой причине? — вежливо поинтересовался Дамблдор. Его вежливость сейчас была маской, за которой скрывалась решимость отстоять своё во что бы то ни стало.

— Как утратившего доверие старейшин Визенгамота, так как он запятнал своё имя и репутацию, попытавшись незаконно арестовать и содержать под стражей лорда Блэка, — Крэмпс отвечал на вопрос Дамблдора, говоря о нём в третьем лицу, подчеркивая тем самым, что поясняет это совсем не для Верховного чародея.

— Даже если на то были веские причины? — Альбус не стал ничего отрицать, это было стратегически невыгодно, ведь так они застряли бы на обсуждении его действий, тогда как сам Верховный чародей только и ждал момента, чтобы перейти в наступление.

— Как бы то ни было, вам не следовало действовать против члена Визенгамота, не посоветовавшись ни с кем… — попытался было возразить Крэмпс.

— Вот как вы заговорили! — Дамблдор понял, что наступил верный момент. Его голос загремел под сводами, проникая в душу.— Где вы были три года назад, когда я вынужден был принять единоличное решение сразиться с Волдемортом? Не помню, чтобы кто-то потом был против, что я убил его, ни с кем не посоветовавшись! Все были мне только благодарны! А что теперь? Меня пытаются обвинить в том, что я по-прежнему думаю о стране?

Волшебники испуганно смотрели на кавалера ордена Мерлина. Заслуги Дамблдора нельзя было переоценить. Огден встал, не дожидаясь, пока тот окончательно подавит всех своим авторитетом.

— Прекратите, Дамблдор. Вы намеренно меняете тему и прикрываетесь своими подвигами. Никто не умаляет ваших былых заслуг, — холодно произнёс он, подчёркивая слово «былых». — Но это отнюдь не означают, что отныне и присно вы неподсудны. К тому же, сейчас нам ничего не угрожает, вам не нужно напоминать о неудачной попытке захвата власти в девяносто первом году.

— Вы хотите, чтобы следующая была удачной? — гневно спросил Дамблдор.

— Следующая? — переспросил сбитый с толку Тиберий. Волшебники встревоженно зашептались.

Дамблдор поднял руку, призывая к молчанию. Его жест говорил о том, что он сейчас скажет нечто важное.

— Я располагаю подтвержденной информацией из разных источников, что Волдеморт вернулся! — заявил он.

Если бы в зале взорвалась Бомбарда Максима, это не произвело бы большего эффекта.

— О чём вы говорите? — жалко проблеял Фадж.

— О том, что самый страшный тёмный волшебник последних лет жив, и оживил его он! — Дамблдор протянул руку, указывая на лорда Блэка. — Уверен, что он многое скрывает под маской добропорядочности! Я требую, чтобы Драко Малфоя допросили с пристрастием!

— Я располагаю подтвержденной информацией из разных источников, что Волдеморт вернулся! Самый страшный тёмный волшебник последних лет жив и оживил его он! — Дамблдор протянул руку, указывая на лорда Блэка. — Уверен, что он многое скрывает под маской добропорядочности! Я требую, чтобы Драко Малфоя допросили с пристрастием!

Присутствующие волшебники ошеломлённо смотрели на Дамблдора и молчали — впервые на их памяти обвиняемый так быстро становился обвинителем. А вот Малфою было не до шуток. Что, если его и вправду потребуют допросить с Веритасерумом? Он выдаст не только себя, но и Гарри с Северусом! Поттер у Дамблдора нынче не в чести, а со Снейпом тот вообще не станет церемониться!

Внезапно стало трудно дышать; Драко словно оказался в том самом зале Визенгамота, где несколько лет назад судили родителей, а он сам, не помня себя от страха и горя, бился в руках Артура Уизли. Он видел отца прикованным к креслу обвиняемого, слышал звон цепей, чувствовал тоску в прощальном взгляде матери… Хотя он с тех пор не раз бывал в зале Визенгамота номер десять для особо важных дел, эти посещения тоже подчас были не самыми приятными: попытка Дамблдора при помощи своих миньонов извести посаженных Пожирателей, потом их с Поттером затея на грани провала с Эквилибриумом… Определённо, если и существовало место, про которое можно было сказать, что он его ненавидит, то это был зал номер десять.

Малфой встряхнулся. Ему надо было противостоять Дамблдору, не показывая страха и неуверенности. Он не позволит им вести эту партию! Он смело взглянул на окружавших его магов. Однако на их лицах царила растерянность, никто не решался противопоставить себя Дамблдору в такой момент и вступиться за лорда Блэка, который может оказаться замешанным в таком страшном преступлении!

Пауза затянулась, слышно было, как кто-то кашлянул. Дамблдор повторил своё требование:

— Я как Верховный чародей требую, чтобы Драко Малфой был немедленно арестован и допрошен!

Юноше показалось, что все, абсолютно все опять против него. Алкогольный король Пайк, Тиберий Огден и другие сторонники трусливо промолчали. Как ему выйти из положения, как избежать допроса?

— Министерство в лице министра Фаджа желает знать, на каком основании вы, господин Дамблдор, обвиняете уважаемого члена общества лорда Блэка? — прозвучал вдруг громкий решительный голос.

* * *

Перси Уизли, молодой, перспективный волшебник, в такие юные годы уже заместитель министра, недавно добавил в свою копилку достижений ещё одно, и об этом пока никто не знал.