* * *

Рита Скитер пришла в зал заседания не только вовремя, но и сильно заранее. В отличие от коллег, которые в оставшееся время пытались уговорить постепенно собиравшихся судей сказать «пару слов», а на самом деле раскрутить на небольшой или какой получится комментарий, «акула пера» просто сидела и слушала разговоры. Она так и не определилась, в каком ключе писать о предстоящем решении Визенгамота ужесточить требования к содержанию узников Азкабана.

Риту не смущала тема; она прекрасно могла выжать из неё максимум еще в среду, когда Августа Лонгботтом только потребовала закрутить гайки по отношению к пожирателям, находящимся в заключении. Чего стоила одна история о последнем настоящем Блэке, тело которого после Поцелуя доживало свои дни и умерло вдали от родственной заботы!

Тогда мисс Скитер уже почти решила подать этот материал именно так, даже брала для этого интервью у некоторых судей, но кое-что не давало ей начать писать. Все дело было в молодом лорде Блэке.

Конечно, ничего не мешало ей продолжить описывать мальчишку Малфоя, как она делала это раньше — то есть намекать, а то и прямо писать, когда просил министр, о его унаследованных от отца пороках. И, воспользовавшись тщательно разжеванной подсказкой Дамблдора, упрекнуть нынешнего лорда Блэка в том, что Сириус Блэк так печально кончил. И наивный читатель невольно вменит в вину злобному и порочному Малфою осуждение и казнь его родственника.

Но Рита пока еще не писала о лорде Блэке, так как чувствовала, что прежний тон не уместен. Она своим репортерским чутьем понимала, что можно найти поистине золотую жилу в написании историй о юном лорде, баснословно богатом и нечеловечески красивом. Именно о самом завидном женихе МагБритании хотят читать домохозяйки, а не о количестве проголосовавших «за» или «против» даже по самому важному вопросу на самом ответственном заседании. Лорд Блэк, получив новое имя, а это имеет магические последствия, стал как бы другими волшебником, которого не касалась вся та грязь, которой обливали Драко Малфоя вместе с его семьей и другими пожирателями. Вот об этом обновленном молодом маге и хотела писать Рита.

«Может, сделать акцент на том, что юный лорд — преданный сын, который вынужден в одиночку противостоять превратностям судьбы в лице Дамблдора? — думала она. — Нет, прямо, конечно, писать нельзя, да и если намекать, то очень тонко, а не то добрейший и светлейший не оставит от меня и мокрого места».

Скитер посмотрела на Дамблдора, который занял свое место задолго до начала заседания и перебирал какие-то бумаги. Вдруг к Альбусу подошел волшебник в темной мантии и что-то шепнул. Верховный чародей поспешно куда-то отправился.

У Риты забилось сердце. «Вот оно! — поняла ведьма. — Жди меня, сенсация!» Она нарочито неторопливо вышла из зала, стараясь не терять Дамблдора из вида. В какой-то момент преследование продолжил расторопный жучок, который сел на сливовую мантию ровно за секунду до того, как старый волшебник наложил заклинание от прослушивания.

Когда Верховный чародей и глава Аврората закончили свой шокирующий разговор, жучок полетел в Атриум, где ждал один из сотрудников редакции, на тот случай, если бы сенсация случилась раньше ожидаемого. К нему подбежала Рита в своем человеческом облике, черкнула пару строк карандашом и отослала в «Пророк».

Скитер не успевала вернуться в зал заседаний вовремя, не используя свою анимагическую форму. А поторопиться следовало, ведь она знала, что опоздавших на заседание не пустят. Пропустить такое Рита просто не могла, ведь ясно было, что все самое интересное только начинается, поэтому в зал без одной минуты девять влетел жук. Пусть он не может использовать перо, насекомое все прекрасно услышит и запомнит. А потом можно продолжить подслушивать; кто знает, какие еще приватные разговоры будут вести члены Визенгамота после окончания голосования.

Репортерша уже знала, что и как она напишет о юном светловолосом принце, она даже начала придумывать наиболее эффектные фразы, поэтому даже не заметила, когда к местам для прессы, где она по привычке расположилась в своей анимагической форме, подошли авроры.

* * *

— Мисс Скитер? — удивленно воскликнул кто-то.

Драко сделал несколько осторожных шагов, чтобы не нарушить связь с Эквиллибриумом, и увидел лежавшую на полу репортершу, явно под Ступефаем. Скитер выглядела, как всегда, безупречно пошло, только одна из ее красных туфель на высоченной шпильке валялась поодаль.

— Объясните, что происходит! — потребовала какая-то ведьма в сливовой мантии. Драко с досадой подумал, что он знает большинство судей, а остальных, не попавших в зону его интересов, он так и не удосужился выучить по именам.

— Сэр? — перед Дамблдором вытянулся аврор, явно ожидая распоряжений. Тот кивнул и обратился к присутствующим:

— Мисс Скитер оказалась незарегистрированным анимагом. Как вы знаете, это наказуемо. Сейчас я прикажу распечатать двери, мисс Скитер уведут для дачи показаний, а мы продолжим после небольшого перерыва, скажем, на полчаса.

Драко прошиб холодный пот, он почувствовал, как в ушах зашумело, а зрение стало меркнуть. Он не выдержит полчаса ожидания! А каково сейчас Гарри? Но вместе с тем юноша понимал, что любое его неосторожное слово только подбавит Дамблдору сомнений. Нельзя, чтобы тот продолжил поиски или поручил их аврорам. Есть вероятность, что существуют заклинания, способные пробиться даже под мантию-невидимку.

Лорд Блэк не стал вслух комментировать заявление Дамблдора и вернулся на свое место. Ноги подкашивались, захотелось опуститься на жесткую скамью. Многие волшебники, особенно те, что в возрасте, накладывали чары комфорта на твердую поверхность, но Драко по молодости не замечал неудобств. Хотя скамья манила, садиться сейчас было нельзя: он и стоя с трудом контролировал магический поток темного артефакта.

В голове было все так же пусто, а Дамблдор уже отдал распоряжение приостановить заседание. Авроры подняли журналистку, тщетно пытающуюся что-то сказать вопреки Силенцио, готовые отвести её куда следует.

— Дамблдор! Не понимаю, зачем прерывать заседание! — Малфою не понадобилось поворачивать голову, чтобы понять, кому принадлежит этот гудящий бас: Юлиус! — Мисс Скитер подождет до конца, ведь всем и так понятно, что она имеет право здесь находиться, не так ли? Ну а потом она, конечно, даст показания и заплатит штраф. Держу пари, она сегодня разразится особенно проникновенной статьей, не стоит лишать ее материала, выведя из зала сейчас, а не то она его придумает, — заявил Пайк. И предложил: — Давайте проголосуем за это, что ли? Кто за то, чтобы продолжить? Раньше сядешь, раньше выйдешь, знаете ли, — хохотнул Юлиус, поднимая свою палочку.

Раздались смешки, а Драко ощутил, как поток магии, проходящий сквозь него и, казалось, загустевший от того, что не мог найти себе выхода, вырывается на свободу.

— Большинство, — довольно констатировал Пайк и уселся на свое место. Драко снова начал надеяться на благополучное окончание заседания.

Но Дамблдора так просто было не сбить. Он махнул рукой мракоборцу, с палочкой наготове стоящему у двери, чтобы сотворить заклинание, позволяющее открыть двери.

— Я объявил перерыв, и это зафиксировано в протоколе заседания, — покачал он головой. — Уже ничего не сделать.

— Брось, Альбус, — сердито заметила мадам Марчбэнкс. Малфой заметил, что ведьма уже не в первый раз противоречила Дамблдору, но, поскольку с Драко ее ничего не связывало, она явно преследовала какие-то свои цели. — У меня складывается впечатление, что ты опять собираешься подменить решение Визенгамота своим собственным. Большинство недвусмысленно высказалось, что желает проголосовать прямо сейчас за предложения лорда Блэка!

Дамблдор задумался на мгновение, оглядел зал, посмотрел на аврора, который все-таки не распечатал дверь (Малфой сообразил, что и на него в какой-то мере действует принуждение артефакта) и постановил: