К раненым, уложенным на сухую землю, подбежала мадам Помфри. На этот раз она была полностью готова — саквояж с расширением пространства вмещал все необходимое, и даже больше. Теперь Поппи могла оказать помощь кому-то из участников, или даже всем сразу. Но это было ещё не всё. Поппи пришла не одна, ей оказывал содействие колдомедик, облачённый в форменную лимонную мантию. Это госпиталь святого Мунго по просьбе Министерства прислал своего сотрудника, чтобы не допустить повторения трагедии.
Взмах палочкой в сторону пострадавших, и их одежда и волосы были высушены. Медики хотели помочь и Чемпионам, но те отказались, опасаясь, что промедление угрожает жизни спасенных девушек.
Авроры не наложили заглушающих чар, поэтому, когда ветер дул в сторону трибун, Драко улавливал голоса и мог следить за разговором, наколдовав заклинание, помогающее усилить звук. Шум, создаваемый галдящими учениками, теперь ему не мешал.
Флер присела рядом с лежащими на земле ранеными. Она рассказывала, что именно колдовала, чтобы остановить кровотечение. Мадам Помфри при осмотре ассистировала доктору из больницы, неодобрительно поглядывая на француженку, но тот, напротив, был полностью согласен со всеми действиями медицинского характера, предпринятыми девушкой под водой.
Колдомедик встал на одно колено, быстро работая палочкой, — колдовал диагностические заклинания. Чжоу слабо стонала, а Николь, хоть и открыла глаза, но явно не сознавала, что происходит. Доктор погрузил раненых в сон, чтобы снизить боль и шок. Умелой рукой он, не привлекая внимания, снял с руки Николь кольцо-артефакт, отданный Гарри, и булавку, приколотую Седриком к мантии Чжоу. Ни слова не говоря, он вложил артефакты в ладошку Флёр, закрывая её в этот момент собой от авроров и служащих Министерства. Похоже, он слишком хорошо представлял, что означали артефакты для поддержания дыхания, которые Чемпионы по правилам Турнира не могли взять с собой под воду, и не хотел их выдавать.
Помфри, если поняла, что это было, промолчала. Она с ужасом вспоминала прошлый Тур, когда не могла самостоятельно справиться с многочисленными ранами, травмами и ожогами, поэтому всё, что помогало сохранить жизни учеников, она безоговорочно одобряла, пусть это и противоречило требованиям организаторов.
Гарри обеспокоенно спросил:
— Как они?
— Раненые дышат сами. Рана на боку у одной из них довольно серьёзная, рука у другой пострадала меньше. Кровопотеря у обеих пациенток довольно большая, но сейчас они стабилизированы. До больницы доберутся, можете не волноваться, — больше для авроров, чем для Поттера, отчитался колдомедик.
— А та девушка, которую не ранили… Можно её расколдовать и снять Стазис? — нерешительно поинтересовался Гарри, с волнением и тревогой глядя на Гермиону.
— Лучше не будить её сейчас. Я бы рекомендовал не создавать ей стресса. Лучше постепенно пробудить её в больничной обстановке, с медикаментозной поддержкой зельями и с компетентными колдомедиками.
— Её можно допросить? — спросил один из авроров.
— А какой в этом смысл? — усмехнулся колдомедик. — Эта девушка до сих пор погружена в Стазис. Ясно, что она не осознавала, что происходит. А вот пострадавшие наверняка что-то видели и могли запомнить, ведь действие Стазиса прекратилось, как только их ранили. Но, как вы понимаете, сейчас они вам ничего не скажут, вам необходимо подождать.
— Так значит их можно допросить потом? — с надеждой спросил аврор, который был главным. — Тогда, чтобы никто не убедил их дать ложные показания, есть смысл поставить в больнице у их палат пост. Две девушки — двое охранников! — Аврор указал на двоих подчиненных.
Прозвучала команда отправляться. Никто не возражал, и они ушли вместе с Помфри и колдомедиком, сопровождаемые благожелательно сказанными словами Дамблдора:
— Что ж, это правильное решение приставить к свидетельницам защиту. На всякий случай я бы удвоил охрану.
Главный поколебался минутку и отправил вдогонку ещё одного аврора, решив, что троих хватит, — свободных стражей порядка на Турнире оставалось не так уж много. Вероятно, побоялся, что если что-то случится, он останется виноватым, что не послушался мудрого человека.
Чемпионы в общем-то не сильно мерзли, поскольку их артефакты ещё работали. Однако, стоять мокрыми и практически без одежды было неприятно, и Виктор хотел наложить на всех чары сушки и наколдовать одеяла. Однако авроры велели ему опустить палочку, пока не будет установленно, что произошло под водой.
— Воздержитесь от колдовства, сэр. — сказали ему. — Остальных тоже касается. Мы изымаем палочки у всех, кто проходил дистанцию. У нас есть погибший, тело которого сейчас отправили в Аврорат, чтобы осмотреть и точно определить, от какого заклинания он погиб, если это вообще заклинание. После этого мы сличим показания палочек и определим, кто выпустил смертельное проклятье. Сдайте палочки на экспертизу!
Едва участники Турнира ступили на берег, все их мысли были о спасении раненых. Они ещё не успели перекинуться с организаторами ни единым словом о том, что на самом деле произошло под водой и какой огромной опасности они подвергались, хотя им была обещана безопасность. Теперь Чемпионов словно прорвало.
Крам набычился:
— Вообще-то мы не на прогулке были! Нам всем, а не только Гарри, пришлось колдовать Секо!
— Ваша проверка ничего не покажет, только будет больше подозреваемых, — буркнул Седрик, обхватив себя руками и зябко поёживаясь.
— Там повсюду плавали злобные гринделоу, а потом на нас напали русалки и порезали своими копьями нас всех! Вы же видите наши раны! — не удержалась от экспрессии Флёр. В противоположность почти синей коже тела её щеки пылали от злости.
— Разберитесь с ними, они должны были соблюдать нейтралитет! — выплюнул Гарри. Ему было очень трудно сдерживаться.
Услышанное категорически не устроило Дамблдора. В его планы не входило, чтобы было больше одного подозреваемого или чтобы смерть списали на русалок.
— Арестуйте его! Просто забрать его палочку недостаточно! — Дамблдор повелительно поднял руку, указывая на Гарри.
Этот выкрик, слышный безо всяких чар даже на трибуне, побудил Драко к решительным действиям. Он быстро спустился вниз, прикидывая, что можно предпринять. Оставлять Поттера в такой ситуации без помощи было рискованно, особенно зная, как Дамблдор действовал на окружающих, которые по многолетней привычке доверять Великому светлому волшебнику никогда не могли ему отказать.
Малфой увидел, что сквозь оцепление тщетно пытаются пройти студенты, помогавшие организаторам. Они несли Чемпионам одежду и горячее питание. Среди них был Кассиус Уоррингтон, который записался в волонтёры, чтобы приобщиться к Турниру хотя бы так. Он тщетно пытался привлечь внимание Чемпионов, но авроры, стоявшие в оцеплении, держались стойко, чётко повинуясь недвусмысленному приказу держать периметр.
Драко внушительно шагнул вперёд.
— Пропустите немедленно! — приказал он аврорам. — Если не дать участникам Турнира одежду, то они простудятся. Они и так уже подверглись сегодня серьёзным испытаниям, малейшее недомогание может потом привести к непредсказуемым последствиям. Вы же видели, им не разрешают колдовать, сами они не смогут себя согреть. — И, заметив, что аврор, к которому он обратился, колеблется, Драко с нажимом прибавил: — Это просто неприлично, что они стоят там почти голые! Среди них девушка и лорд Слизерин, а Виктор Крам — всемирно известный игрок в квиддич. И не забудьте о Седрике — он сын мистера Диггори из Министерства!
Неизвестно, какой из аргументов оказался решающим, но страж порядка скомандовал: — Можете проходить, но только вы, лорд Блэк!
Драко взял из рук помощников мантии Чемпионов, рассудив, что остальную одежду они смогут надеть потом. Он решительно протолкнулся вперёд и быстро преодолел расстояние до группы волшебников, в которой обстановка всё больше накалялась.
Драко раздал одежду и встал рядом с Гарри. Друг молча кивнул, остальные участники Турнира приветствовали его появление благодарными взглядами. Малфой не стал терять времени и перешел в наступление. Он полагал, что палочку Гарри нельзя ни в коем случае отдавать, справедливо полагая, что остальные Чемпионы его поддержат: остаться без палочки сейчас, когда они не были виноваты, было особенно обидно, как будто их в чем-то обвиняли. А для лорда Слизерина это был ни больше ни меньше вопрос выживания.
